Самое обыкновенное чудо

– - А мы Саввушке сейчас объясним, что нельзя котяток еще трогать. Смотри, сынок, какие они беспомощные, - Лариса присела, протянула руку к котенку, за что сразу получила лапой от зашипевшей сердитой Муры. Когти глубоко вонзились в кожу. Лара отдернула руку, Савка испугался, увидев кровь, тут же отошел от коробки.

– - Вот, сынок, - сказал Леонид, - ты понял, что нельзя трогать котяток. Их мама Мура очень сердитая, - он повернулся к Ларе.
– Пойдем, обработаю твои царапины. Чудо ты мое. Взрослая женщина, сама чуть что бросаешься тигрицей из-за Савки, а к незнакомой кошке с котятами лезешь.

– - Да уж лучше меня пусть оцарапает, чем Саввочку, - ответила Лара.

– - Хорошая кошка, - одобрила Мария Георгиевна.
– Умная. И мать заботливая. Правильно, что шипит.

Кошка уже мирно вылизывала своих детей, что-то мурчала, словно и не было от неё грозного предупреждения.

Вечером, оставшись вдвоем с Марией Георгиевной, Фрида весело сказала:

– - У нас, Маша, с тобой будет еще двое внуков. Вот увидишь. Ларка родит. Кошка-то трех котят принесла. Саввушка у нас уже есть. Еще двух Лариса родит. Так что будем мы с тобой жить долго. Внуков будем растить. Надо нашей девочке помочь.

Фрида передумала умирать. У неё была еще невыполненная миссия. Она не помогала растить внучку, поэтому, пока не вырастет правнук, она не умрет. Об этом думала и Мария Георгиевна. И поэтому, когда неожиданно возникли проблемы у Ларисы с Леонидом (они серьезно поссорились, чего никто не ожидал), то немолодым уже женщинам показалось, что это крушение всех их надежд. Старые женщины переживали, но не решались вмешаться. Мария Георгиевна пыталась поговорить с Ларой, но та впервые её не стала слушать.

– - Ты вся в бабку, в Фриду, - в сердцах выпалила Мария Георгиевна, - Та тоже поверила сплетне и теперь каждый день молится, чтобы её простила твоя мать. И ты такая же. Еще жалеть будешь. Не мог Леня увлечься другой женщиной. Ты что-то не так поняла. Смотри, Ларка, я под машину брошусь, если вздумаешь уйти от Леонида. Ты тоже веришь сплетням, что он тебе изменил.

– - Я сама видела, - тихо возразила Лариса.

– - Значит, у тебя непорядок со зрением, показалось тебе, галлюцинация, - бушевала Мария Георгиевна.
– Не мог Леня увлечься другой женщиной.

Вместе навсегда.

Уже два дня в доме жила натянутая тишина. Она давила на уши, на психику. Савка это чувствовал, капризничал без всякого повода. Лариса молчала, не говорила с Леонидом. Не могла. Перед глазами стояло, как нахальная медсестра с высокой большой грудью снимает свой куцый халатик в присутствии Леонида, сидящего на диване в своем кабинете. И при этом мужчина ничего ей не говорит. Или он все же спал и ничего не знал? Так утверждает Леня. Устал и уснул. Не видел он этой Эммы, раздевающейся в его присутствии.

– - Лариса! Я очень прошу выслушать меня, - решительно проговорил Леонид на второй день к вечеру.

– - Зачем?

Лариса заговорила после двух дней молчания. И это было хорошо. До этого Лара упорно молчала, словно не слышала мужа, отворачивалась, прятала глаза.

– - Ты понимаешь, ничего не было у меня с Эммой. Это слухи, сплетни, домыслы. Кого ты послушала? Я люблю только тебя.

– - Мне никто ничего не говорил. Я видела все сама.

– - Что ты могла видеть? Когда? Расскажи мне.

– - Зачем? Ты там тоже был.

– - Я спал!

Лариса не ответила. Подобный разговор был два дня назад, перед тем, как Лариса замолчала. Леонид и не предполагал, что тишина может быть такой давящей.

Лариса ушла опять в комнату Савки.

Леонид ругал себя. Зачем остался после смены с сотрудниками? Эта несносная Эмма и так вешалась давно к нему на шею. Были намеки с её стороны. А тут он, как на грех, после трудного дежурства, опрокинул стопочку коньяка, сразу потянуло в сон, Леонид ушел из-за стола в свой кабинет, прилег на минуту на кушетке и как провалился. Уснул моментально! Вырубился! Этим, как видимо, хотела воспользоваться Эмма, тут же нарисовалась и хотела улечься рядом, распахнула халатик, под которым только плавки и бюстгальтер. И надо же было прийти именно в этот момент Ларисе. Хотя почему "надо же", хорошо, что пришла. Ничего не было и не могло быть.

– - Лариса, - Леонид вошел в детскую.
– Прошу тебя, пойдем в спальню. Ты уже два дня молчишь, спишь в этой комнате, с Савкой. Мне плохо без тебя.

Савка сел в своей кроватке. Волчонком глянул на отца. Лара сидела спиной к Леониду, и слезы сами текли по лицу. Леонид их не видел.

– - Ты плохой, - сказал сердито мальчишка.
– Уходи. Мама из-за тебя плачет.

Он тут же полез на руки женщине, которая стала ему давно матерью, обнял и стал вытирать ей слезы. Леонид вышел. Спать опять придется одному. И это всю неделю. В постели было холодно и неуютно. Лариса вновь осталась с Савкой. Утром женщина молчком приготовила ему завтрак, поставила на стол. Леонид опять попытался заговорить.

– - Лариса. Ну, возьми себя в руки. Ты же умная женщина. Не было ничего, абсолютно ничего. Почему ты мне не веришь?

– - Ты лежал на диване. Она была почти что голая.

– - Может, и лежал. Я спал. Я не помню ничего. Я вырубился после первой рюмки коньяка. Уставший был. Я перед этим, сама знаешь, дежурил подряд две ночи... Эмма сама пришла. Я не знаю зачем.

– - Ты поэтому и дежурил, что хотел остаться со своей этой... Эммой, - слезы против воли хлынули из глаз.

Леонид поспешно встал и приблизился к женщине, он не мог видеть её слез. Сердце пронзила острая жалость

– - Не прикасайся ко мне, - сквозь слезы предупредила Лара и отвернулась к окну.

В её голосе было столько отчаяния, что он отступил, не решился обнять. Никогда ни в каком сне не мог Леонид представить, что в его семье может быть подобное.

– - Лара, ты неправа. Сама говорила, что надо верить людям. Я же поверил, что у тебя ничего не было с генералом Дерюгиным.

Лариса вскинула свои огромные позеленевшие глаза:

– - Что ты говоришь? Это совсем другое. Я считала его своим отцом.

– - Но я то не знал об этом. Поверь, Эмма совсем мне неинтересна. Она моя подчиненная. Какие могут быть романы на работе? Не было ничего. Не смотрел я на неё даже. Эмма - это та же самая Витка. Зачем она мне? Ларка, я прошу тебя. Пойми меня. Родная моя, моя, ну помоги мне, пожалей, как пожалела в П-ске. Помнишь, подружка моя?

– - Вот именно, подружка, - горько протянула женщина.
– Мы с тобой только подружки, Ленюшка, подружки, которые не сохранили дружбу. Потому что появилась третья. Темпераментная, красивая, наглая!