Самооборона

Автомобилем мы так и не обзавелись, да это и не имело смысла — в центральных районах Майами разрешен лишь общественный транспорт, и пользоваться им — здесь он, впрочем, намного комфортнее и дороже, чем на окраинах — приходится даже весьма солидным бизнесменам, иначе центр города превратится в сплошную пробку. Есть, правда, и те, кто приземляется на вертолетные площадки на крышах, но так форсить нам было ни к чему. Так что до офисного здания на Северо-Западной Двадцатой улице мы добрались на автобусе (можно было бы и пешком, благо недалеко, но в деловых костюмах при такой прогулке под летним солнцем Майами мудрено не вспотеть). Поднявшись на тридцать второй этаж, мы свернули от лифта направо и оказались перед дверью с логотипом «Старгайд Энтертэйнмент». Логотип был не лишен остроумия — лишь «guide» и «tainment» были написаны буквами, а вместо левых половин слов красовались, соответственно, белая пятиконечная звезда и изображение клавиши Enter. Сам офис оказался невелик — всего три небольших кабинета (и двери в них действительно открывались вручную); очевидно, разработчики игр, как это обычно и делается, работали дома, общаясь друг с другом и с начальством по сети.

Дональд Донахью — высокий, худощавый, в ковбойской рубахе без всяких там деловых пиджаков, с пышной гривой рано начавших седеть волос (в нынешние времена это, конечно, лечится без проблем, но ему, как видно, нравился этот пепельный оттенок) — вышел из-за стола навстречу нежеланным гостям, всячески демонстрируя радушие — а может, просто был улыбчив от природы. Мне стало даже жаль этого парня. Впрочем, Миранда права — ничего такого особо злодейского мы ему не готовили.

Моя спутница представилась и представила меня, как своего финансового директора. Донахью, продолжая улыбаться, протянул руку сперва ей, потом, забывшись, мне — но тут же вспомнил об обычаях Стражей Апокалипсиса и поспешно и смущенно опустил руку.

— Сожалею, но, как я уже сказал, я не могу быть вам полезен, — сказал он после первого обмена репликами. Он остался стоять, опираясь руками на край стола позади себя, мы тоже, несмотря на приглашающий жест, не стали садиться в глубокие кресла. — Если вы хотите приобрести именно компанию, занимающуюся играми, то на рынке достаточно…

— В силу ряда причин, нас интересует именно ваша, — улыбнулась Миранда.

— В силу ряда причин, меня тоже, — улыбка Донахью стала еще шире, но при этом явно натянутой.

— Я полагаю, что пятнадцать миллионов долларов за «Старгайд» — это хорошая цена, — вступил я. — Тем более учитывая, что ваша последняя игра встретила довольно прохладные отзывы критиков. Но мы готовы добавить еще миллион.

— Сэр, тут вопрос не только в деньгах. Я создал эту компанию с нуля, нас было трое программистов и один 3D-художник, у нас не было ни помещения, ни…

— Дело всей вашей жизни, — понимающе кивнул я.

— Да.

— Но, полагаю, не единственное.

— Что вы имеете в виду? — сдвинул брови он, все еще пытаясь сохранять улыбку.

— Я имею в виду вашу дочь Лизи, ныне ожидающую появления очаровательных близняшек в своем чудесном загородном доме. Дом, как это чаще всего бывает с молодыми семьями, приобретен в кредит, что стало возможным благодаря работе ее мужа Тима О'Донована в строительной компании «Краун Констракшин»…

— К чему вы все это говорите? — улыбка окончательно исчезла с лица Донахью.

— И какое вам вообще до этого дело?

— Такое, сэр, что в настоящее время в наших руках, напрямую или через подконтрольные фирмы, находится тридцать один процент акций «Краун». Контрольный пакет пока что у самой компании. Акции были скуплены аккуратно, чтобы не поколебать курс, но теперь, сбросив наш пакет, мы можем вызвать резкое падение котировок. Учитывая, что «Краун Констракшин» сейчас крупно вложилась в новый проект и обладает лишь минимальным резервом свободных средств, компания не сможет противостоять атаке и будет вынуждена выбросить на рынок часть своего контрольного пакета. Упомянутым проектом, кстати говоря, является строительство нового жилого комплекса на северо-западе округа Майами-Дэйд. Это бросовые заболоченные земли; компания приобрела их за сущие центы, хотя работы по их осушению обойдутся недешево. Проблема в том, что некогда эти территории принадлежали семинолам, и хотя большинство индейцев было депортировано в результате Семинольских войн, оставшимся в 1862 году штатом Флорида были предоставлены определенные гарантии в обмен на неучастие в войне на стороне Севера. Впоследствии эти гарантии были штатом нарушены, и мне удалось найти потомков семинолов, готовых отстаивать в суде свои права на данные земли. Что автоматически переводит последние в разряд спорных и приостанавливает действие заключенного «Краун» договора с последними владельцами земель до завершения тяжбы. Каковая, в свою очередь, обещает длиться много месяцев, особенно если найдется спонсор, готовый оплачивать семинолам хорошего адвоката — а интуиция подсказывает мне, что он найдется. Для «Краун» эта остановка будет означать катастрофические убытки, даже если семинолы в итоге проиграют. Да, кстати: за этот злополучный контракт отвечал не кто иной, как известный вам Тим О'Донован. Он даже получил неплохой бонус за то, что так дешево приобрел эти участки у нынешних, не осведомленных в тонкостях бизнеса владельцев… вот только он не принял во внимание возможность семинольской проблемы, сочтя, вероятно, что события позапрошлого века его не касаются. И боюсь, что эта роковая оплошность станет вполне достаточным основанием для его увольнения, ибо должен же кто-то нести ответственность за катастрофу? Как только информация о процессе распространится, акции «Краун» потеряют даже ту стоимость, что у них еще будет на тот момент. И вот тогда мы скупим их по символической цене и положим «Краун Констракшин» в карман. После чего семинолы, доселе упорно отвергавшие мировое соглашение и требующие вернуть им земли предков, неожиданно пойдут на попятный, и дела у компании начнут быстро поправляться. Вот только у мужа вашей дочери и отца ваших внуков не будет к этому времени ни денег, ни работы, ни, соответственно, дома. Вы все поняли, мистер Донахью? Мы можем приобрести «Краун», ни о чем вас не спрашивая и ничего не предлагая. Ведь это, на самом деле, вполне перспективная компания, просто ее менеджмент заигрался с рисками. Я все понимаю, это Майами, Магический Город перманентного жилищного бума, здесь надо ковать железо, пока горячо… но при этом можно и обжечься, верно? И вот вместо того, чтобы вложиться в такое многообещающее дело, мы практически дарим вам шестнадцать миллионов долларов — а вы еще сопротивляетесь.

В середине моего монолога Донахью еще пытался гневно сверкать глазами, но теперь на него жалко было смотреть.

— Зачем? — только и пробормотал он. — Почему именно моя фирма?

— Считайте, что у нашей церкви проснулся интерес к компьютерным играм, — усмехнулся я. — Эту сферу надо очистить от порока и бесовщины, показать, что благочестивые игры тоже могут быть увлекательными.

На самом деле это, конечно, не объясняло, почему именно «Старгайд». Я успел посмотреть рецензии на его игры — нельзя сказать, что с точки зрения христианских ортодоксов они были греховнее прочих. Но Донахью, как видно, понял, что более честного ответа не дождется.

— Похоже, у меня нет выбора, — произнес он.

— Здесь текст договора купли-продажи, — Миранда протянула ему плоский квадратик с кристаллом памяти. — Прочитайте, если у вас есть какие-то поправки, мы готовы их обсудить. Если нет — подписывайте.

Донахью покорно приложил квадратик к компу на своем столе и обошел стол, возвращаясь в свое кресло. Затем, уже сделав движение сесть, замер, вновь подняв глаза на нас:

— Какие у меня гарантии, что вы оставите в покое «Краун»?

— У нас остаются взаимные интересы, мистер Донахью, — сказал я. — Мы оставим вас на посту директора «Старгайда». А вы никому — ни вашей дочери, ни вашим партнерам по покеру, ни, особо подчеркиваю, вашим сотрудникам — не расскажете о нашей сделке. Разумеется, она сейчас будет официально оформлена, и информацию о том, что вы больше не владеете фирмой, можно будет получить через государственный реестр. Но эта информация не должна исходить от вас. Если вы нарушите это правило, мы об этом узнаем. И тогда, боюсь… — я демонстративно подвесил в воздухе окончание фразы.

— Да чем вы собираетесь заниматься? То есть, я хочу сказать, — сразу стушевался он, — если я остаюсь директором, я должен знать…

— «Старгайд» будет, как и раньше, выпускать компьютерные игры, — успокаивающе заверила его Миранда. — Абсолютно ничего противозаконного.

— Похоже, лучше мне больше не задавать вопросов, — покачал головой Донахью.

— Мудрая мысль, сэр, — подтвердил я.

Он пробежал глазами текст. Я подошел к его компу и удостоверился, что изменений не внесено. Наши электронные подписи уже были в файле; Донахью добавил свою, а я перевел ему деньги. Затем текст был отослан для официальной регистрации, ради которой все и затевалось. Мы должны были нагрянуть в Фонд, имея на руках юридическое доказательство своих прав на доступ к его документации.

— Ты действительно нашел этих семинолов? — спросила Миранда, когда мы вновь вышли на улицу.

— Ну в принципе да, но я ни о чем с ними не говорил. Был уверен, что они не понадобятся, а запускать такой процесс без необходимости рискованно — может выйти из-под контроля…

— Но если бы нашей целью была именно «Краун», мы бы могли заполучить ее по описанной схеме?

— Конечно. Тридцатью одним процентом мы уже владеем, не забывай.

— И сколько бы нам принесла такая операция?

— Ну, с учетом всех начальных вложений, стоимости проекта и необходимости вынимать компанию из ямы, в которую мы бы сами ее загнали, по первому году, скорее всего, мы бы закрылись в минусе. Но на второй год прибыль от реализации жилья плюс рост капитализации компании, по самым осторожным прикидкам, дали бы нам не меньше пятидесяти миллионов.

— Вот так вот запросто? Пятьдесят миллионов долларов? Ты говоришь об этом так спокойно, как будто речь идет о пяти сотнях.

— Что, поняла, что выбрала в жизни не то занятие? — усмехнулся я. — Не забывай, однако, о начальных вложениях, где счет тоже идет на многие миллионы. Деньги идут к деньгам, а на пустом месте ничего не растет.

Из «Старгайда» мы направились прямиком в арендованный накануне офис, благо он располагался всего в шести зданиях дальше по Двадцатой, и близилось время интервью первых соискателей работы, которым мы разослали приглашения накануне. У нас с Мирандой не возникло никаких разногласий по поводу того, что этим лучше заниматься в свободном от любых посторонних помещении, а не в офисе «Старгайда». Как и по поводу того, что визит в Фонд следует наносить уже после сбора дополнительной информации.

В туалете офисного здания — месте, гарантированно защищенном от камер наблюдения — я отправил парик и бороду в приобретенный накануне кейс (гуантанамская сумка на плечо, куда более удобная и вместительная, не вписывалась в деловой стиль) и превратился, таким образом, из Корнфилда в Кэрригана, лишний раз подивившись перед зеркалом, насколько растительность на голове меняет внешность. С помощью грима ее, конечно, можно было изменить еще сильнее, но здесь Миранда уже не могла зайти в мужской туалет вместе со мной, в лифте наверняка имелась скрытая камера системы безопасности, а войти в свой офис мимо камеры в коридоре надо было уже в новом обличии.