САМОСБОР. Бетонное сердце

— Не знаю, на сколько ему хватит этих запасов, — тревожился Кобра, — но оно точно на этом не остановится.

Группа спешно ретировалась в помещение главного цеха, наглухо запирая все выходы за собой. Бурлящий инстинкт самосохранения полностью глушил усталость и боль Юры. Он бежал, поспевая за всеми, не обращая никакого внимания на поврежденную ногу. Моментально миновав промышленную зону, они вывернули к шлюзовой камере, соединяющей соседние блоки.

Переход между блоками — очень рискованное дело. Очень часто люди просто пропадали, переступив порог. Даже установленные посты могли ничего не заметить. Человек просто исчезал.

В данный момент у отряда просто не было другого выхода. Сущность уже пробилась через два герметичных барьера и направлялась к путникам. Кобра дернул рычаг, и автоматика открыла доступ к воздушной камере.

— Живо внутрь! — закричал Тайфун, запихивая товарищей в тесную камеру.

За спиной старшины раздался оглушительный грохот, и в воздухе пронеслась покореженная дверь каморки коменданта. Масса затекла внутрь, стремительно покрывая заводской пол. Тайфун снял с плеча огнемет и прочертил на полу огненный полукруг, отрезая отродью путь. Существо остановилось перед горящей стеной, боясь переступить линию. Воспользовавшись замешательством, Тайфун прыгнул в камеру, но резко налетел на острое щупальце. Существо проткнуло старшину насквозь, выдавив сердце через грудную клетку. Отряд обдало кровавым фонтаном, трясущееся тело командира улетело вглубь цеха, и шлюзовая дверь захлопнулась.

— Нет! Мы должны вернуться! — ерзал Бард, пытаясь дотянуться до рычага управления, но его крепко сжал в тиски Кобра.

— Стой, салага! — повторял он. — Он мертв! Сам сдохнешь и нас подставишь!

Как только вход закрылся, в камере зажглась красная лампа. Прошло несколько секунд, и отряд буквально высыпался на пол соседнего блока.

— Оп-па, вот это подгон! Хы… — сказал голос сверху.

Подняв глаза, бойцы увидели направленное в их лица дуло ружья.

— Суки… — тихо протянул Беркут.

Глава 10. Бетонное сердце

Кривой мужик неопределенного возраста держал наготове гладкоствольный самострел, собранный из обрезка трубы, кусков арматуры и изоленты. Человек был одет в тряпичный грязный плащ-комбинезон, сшитый из разных кусков ткани. Лицо, руки и другие открытые участки тела были покрыты язвами и застарелыми шрамами. В глазах читалась безудержная радость, граничащая с нетерпением.

— Ну что? — сказал он. — Кого первого?

— Давай того! — звонко прозвучал детский голос, и из темноты выбежал какой-то пацан с заячьей губой, вытягивая опухший палец в сторону Юры.

— Ты что, бестолочь?! — мужик отвесил ребенку подзатыльник. — Он же костлявый!

— А я люблю, как косточки хрустят на зубах, да с тонким мяском!

— Баловень! Ладно, завтра зажарим.

Ребенок весело заскакал на месте.

— А сегодня — этого кабана! — мужик ткнул в сторону Беркута.

— Па! — трещал новый голос. — Можно мне этого, губастенького?

К Барду подошла болезненно-тучная девочка с грязной короткой косичкой на деформированном черепе.

— Что? — возмутился мальчик. — В одно рыло хочешь сожрать?!

— Да мне не кушать, — обиженно надула рваные губки девочка. — Мы с ним будем, как мама с папой!

Бард, предвкушая участь, аж поперхнулся и разразился громким кашлем.

— А в чем разница? — засмеялся мужик.

— ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?! — грозный бас окрикнул мужчину.

— Ничего, дорогая! — виновато ответил он. — Скоро будет ужин!

— Нечестно! — топнул ногой пацан. — Папа сказал, что мы с тобой будем, как мама с папой!

— Не хочу! — скрестив руки на груди, ныла девчонка. — От тебя воняет!

Пока семейство вело спор о том, кому кто достанется, Юра вытащил автомат из-под груди валяющегося Беркута и дал короткую очередь в потолок. Мужик с перепугу зарядил себе дробью в ступню и повалился на пол, вопя от нестерпимой боли. Девочка подбежала к отцу и хныча повторяла: «Папа — папа!», а сын тем временем подхватил упавшее ружье и нажал на спуск, целясь почему-то в Барда. К счастью, ружье оказалось однозарядным, и выстрела не произошло.

— Пушки детям не игрушки! — сказал Беркут, вырывая самострел из рук напуганного мальчика.

Дети разрыдались и убежали вглубь тоннеля, бросив истекающего кровью отца.

— Ах ты, говна кусок! — корчился на полу мужик. — Я тебе покажу!

Откровенно озадаченный ситуацией, Вадим подошел к страдающему отцу семейства людоедов.

— И что же здесь забыли эти дикари?

— Пошел ты! — мужик плюнул ему в лицо.

За это инженер пустил ему пулю промеж глаз, после чего достал носовой платок и спокойно утерся.

— В этом не было необходимости, — с сожалением сказал Юра. — Он был обезврежен.

— Может быть, — холодно ответил Вадим. — Зато теперь точно не встанет.

— Знаешь, я никак не могу понять, в чем твоя проблема?

Коммунальщик устало посмотрел на ученого.

— То ты жалеешь порождение, убившее уже троих наших. То пускаешь пулю безоружному. Кстати, если бы не твоя выходка на заводе, старшина был бы еще жив. Объяснись?

Вадим молча насторожился и потянул палец к курку. Юра, наблюдая за реакцией, последовал примеру оппонента.

— Ты вылез в последний момент, прямо перед отправкой. Говорил, что хочешь осмотреть трубы, а сам за все время пребывания не проявил к ним никакого интереса. Сомневаюсь, что ты отличишь водосточную от газовой.

— Ты бредишь!

— Допускаю, — протянул Юра. — Расскажи мне, чем они отличатся?

Кисть Вадима побелела, сжимая цевье автомата. Собеседники напряженно смотрели друг другу в глаза, ожидая следующего хода. Плечо коммунальщика дернулось и резко застыло. Из глубины тоннеля доносилась ритмичная серия усиливающихся толчков. В какой-то момент вибрации стали настолько сильными, что штукатурка посыпалась на головы. Что-то приближалось из темноты. Бойцы направили фонари в сторону звука и увидели нечто.

Это был не человек, а гигантская антропоморфная клизма на ножках. При своей массе существо двигалось достаточно шустро, преодолевая тоннель со скоростью тренированного спринтера. Гигант растолкал бойцов в стороны и склонился над мертвым телом.

— Мой сахарок! — тихо скулило чудовище. — Пойдем домой, я тебя вылечу!

Существо прижало к себе бездыханное тело и рыдало горькими слезами. Бойцы переглянулись и словно телепатически передали друг другу: «Нужно уходить! Срочно!». Они осторожно, без резких движений, обошли порождение и тихо побрели прочь.