Самый хищный милый друг

Я вновь уставилась на экран. Лучше вообще не смотреть на моего мучителя. В офисе я в безопасности, он ничего мне не сделает. Но, когда он уйдет, придется очень долго восстанавливать внутреннее равновесие. Каждая новая встреча с этим палачом — чудовищное испытание для моей нервной системы.

— Красивые розы… Я заметил, у вас тут мужчин много? Наверное, от поклонников нет отбоя?

Я сделала восемь опечаток в слове «эксплуатация» и, на секунду удивившись собственной ловкости, продолжила набор текста. Обычно я печатаю грамотно, но сейчас пальцы дрожали, а перед глазами плыли желто-зеленые круги.

— Совсем не хочешь со мной разговаривать, — наконец-то понял Вадим.

Слава Богу, включил мозги! Я уж и не надеялась.

— Как жаль… А что это у вас за фирмочка? «Импульс» какой-то…

Можно подумать, он не знает! Наверняка, давно уже выяснил, где я работаю, все разнюхал, собрал информацию.

Я посмотрела на договор и начала уверенно коверкать следующее предложение. Главное — не останавливаться, печатать и печатать. У меня много работы.

— Катюша, милая, я безумно по тебе скучаю! — Вадим оперся ладонями о стол, подался вперед.

Я снова отвлеклась: не удержалась и метнула взгляд на его руки — у него сильные, но изящные аристократичные кисти с длинными пальцами. Тут же ощутила на своих запястьях их стальную хватку, и по спине поползла ледяная змея.

Мне бы сбежать из кабинета, но теперь я даже не выйду: не смогу обойти Вадима, он обязательно вцепится. Если этот гад ко мне прикоснется, у меня, наверное, начнется истерика. Я уже и так вся трясусь, кровь стучит в висках, сердце с гулким эхом колотится о ребра. Но если буду молчать, как партизан, Вадим, в конце концов, сдастся и уберется восвояси. Поскорее бы! Главное, чтобы в дверях он лоб в лоб не столкнулся с Кириллом. Если они встретятся, может произойти все, что угодно, вплоть до нанесения тяжелых увечий.

Ох, нет!

Кирилл обещал подъехать после трех, а сейчас уже пять минут четвертого. Но милый директор часто задерживается, у него ведь столько хлопот. Особенно сейчас, когда компанию преследуют все контролирующие организации области.

— Что, так и будешь молчать? А, Катя? Я думал, мы с тобой могли бы попробовать начать все сначала, — с иезуитской улыбкой произнес Вадим. — Нет, не хочешь? Но почему? — он явно надо мной издевался.

Я упорно долбила клавиатуру.

— Что ж ты… Вроде бы переводчица. Зачем в секретарши подалась? Начальник, наверное, счастлив, что такую куколку в секретутки отхватил, — Вадим криво усмехнулся. — Розы он подарил? За что? Ты ему оказываешь полный спектр услуг? Ты с ним спишь? Неужели ему нравится? Ты же никакая в постели, бревно, тюлениха! Пока тебя хорошенько ремнем не взгреешь, ты и не пошевелишься!

Кровь барабанила в голове, пульс уже зашкаливал. В груди медленно распускался белый цветок ярости. Тюленихой он меня еще не обзывал. Я убрала руки с клавиатуры и подняла глаза на Вадима, чувствуя, как растет моя ненависть: она буквально выплескивалась из меня и затапливала комнату.

— Ну, скажи! Что, трахает он тебя?

— Да, он меня трахает, — тихо, но внятно произнесла я. Не моя лексика, не мои чувства, но он сам довел! — Потому что у него на меня встает. От одного взгляда, представляешь? Возможно, ты не поверишь, но у мужчин так бывает. У него встает только потому, что я ему нравлюсь, потому что я красивая. Ему не нужно меня лупить, чтобы у него появилась эрекция… А потом… да, он меня трахает — долго, разнообразно, всю ночь. И если я плaчу, то от счастья, а не от боли. Я и не знала, что секс бывает изумительным и волшебным, я никогда не испытывала такого наслаждения!

Все это я выпалила прямо в лицо Вадиму, задыхаясь от гнева. Физиономия бывшего на мгновение превратилась в каменную маску. Секунду он рассматривал меня с отвращением и ненавистью, а потом коротко размахнулся и…

Пощечина была оглушительной. Щеку обожгло огнем, в левом ухе взорвалась граната. Удар был таким сильным, что я слетела со стула.

В следующее мгновение Вадим тоже улетел — назад, к дверям приемной. Его словно снесло взрывной волной. Но нет, это была не волна, а Кирилл, который только что появился в офисе, мгновенно подскочил к Вадиму, схватил его за шкирку и отшвырнул от моего стола.

Я поднялась с пола и увидела, что мужчины сцепились друг с другом. Они не уступали друг другу в росте и комплекции, но шансов у Вадима было мало. Через секунду он уже хрипел, содрогаясь под градом бешеных ударов, и подпрыгивая, как марионетка. Кирилл молотил моего мучителя по корпусу, словно Вадим был боксерским мешком. Даже с расстояния в несколько метров я кожей ощущала необузданную мощь этой атаки.

Вадиму конец. Сейчас его внутренние органы превратятся в липкое кровавое желе. А Кирилл надолго сядет в тюрьму.

Нет!

Еще несколько ударов, и Вадим разинул рот и выпучил глаза. Он издавал жуткие булькающие звуки, лицо стало мертвенно-бледным, а на губах выступила пена. Но и Кирилл выглядел не лучше: его глаза налились кровью, ноздри раздувались, он ощерился, как дикий зверь. Смотреть на него было не менее страшно.

Он придавил Вадима к стене левой рукой, сжав противнику шею, а правой размахнулся, собираясь впечатать железный кулак в его лицо. Следующее мгновение показалось мне вечным — оно вместило столько моих мыслей! Я уже увидела, как лопается кожа на лице Вадима, как ломается его нос и дробятся в крошку кости черепа, как осколки костей впиваются в мышцы и режут сухожилия…

Все, это конец.

К счастью, в то же самое мгновение на Кирилла с воплем «Нет!» бросился Николай. Он появился в приемной, за долю секунды оценил обстановку и принял верное решение. Колин бросок сместил вектор удара, предотвратив трагедию. Этот заключительный удар стал бы фатальным — и для жертвы, и для победителя — но теперь он прошел по касательной, голова Вадима мотнулась в сторону, а кулак Кирилла угодил в стену. Послышался сухой хруст, и в перегородке образовалась дыра. Три диплома в рамках подпрыгнули и упали на пол, разбитое стекло прыснуло во все стороны.

Следом за Николаем в приемную заскочили еще два менеджера и навалились на директора. Кирилл рычал и вырывался, как разъяренный носорог. Он был в бешенстве, и я смотрела на него с ужасом.

Измочаленный Вадим, вырвавшись из рук противника, быстренько уполз по стенке и исчез за дверью приемной. Растворился в пространстве — словно и не приходил.

— Кирилл Андреевич, вы что! — заорал Николай. — Вы ж его чуть не убили! Вы чего на него накинулись? Башенный краник отказался купить?

Кирилл замер в центре приемной, постепенно приходя в себя.

— Ой, как же хорошо, что я вмешался! Еще минута, и вы бы мужику череп надвое раскололи! Надо было охрану вызвать, Кирилл Андреевич, а не кулаками махать. Теперь нам придется ремонтировать Катюшкин кабинет. Вон какая дырища! Кирилл Андреевич, а кулачок покажите? Ух ты, как новенький, даже не поцарапался! Научите меня, а?

— Катя, ты как? — Кирилл приблизился ко мне, разминая ушибленную руку. Я стояла спиной к окну, ни жива ни мертва.

— Нормально, — выдавила я сквозь зубы. Боялась открыть рот, он наполнился кровью — когда Вадим отвесил мне оплеуху, я прикусила язык.