Самый кайф (сборник)

Однако хорошо предаваться теории, лежа на диване, на котором, конечно же, можно лежать бесконечно долго, но не вечно, несмотря даже на возможно максимально продолжительную жизнь. Жизнь конкретная и зуд в пятках заставляли двигаться в пространстве, и в нем через десять почти лет я натолкнулся на Жака Волощука, Мастера Пипетки из романа «Кайф», а теперь – просто мастера диффузора; диффузор же является составной частью динамика; динамик же – частью рок-н-ролла; рок-н-ролл – частью, хочешь не хочешь, моей практической жизни.

Если идти по Моховой улице и свернуть в одну из арок, то окажешься в типично питерском дворике. Посреди дворика находится песочница, в которую срут местные собаки, а возле песочницы криво стоят раздолбанные детские качели и толсто растет странно взявшийся во дворе тополь. Слева от тополя находится видавший виды «рено» – на этом «рено» Жак гоняет зимой и летом, днем и ночью. Войдя в одну из парадных, можно спуститься в полуподвал и обнаружить Мастера Жака в замусоренной комнате, сидящим возле тисочков в окружении всяческих диффузоров и всевозможных агрегатов. Русского языка не хватит, чтобы дать им названия.

Где-то в начале девяносто шестого (кажется) года я опять пересекся с Жаком. Он помог завести двигатель в торопиловском «мерседесе», купленном мною у пирата случайно и без видимой надобности. Собственно, двигатель за реальные деньги ремонтировал другой человек – патлатый клавишник и композитор, получивший гонорар вперед и поэтому не торопящийся с этим самым ремонтом. Мы перекатили с Торопилой мертвую тачку с Обводного канала на улицу Петра Лаврова, и клавишник-композитор обещал закончить работу к первым листочкам.

Встречаясь с Жаком, я вспомнил об одной записи почти забытых теперь песен. Записывали песни на проспекте Огородникова весной восемьдесят пятого.

– Жак, давай-ка запишем эти песни по-человечески у Торопилы на чердаке.

– Я – всегда за, – ответил Жак, поскольку никогда не говорит «нет».

– Все следует сделать точно и виртуозно.

– Я – всегда за.

– Так и назовем проект – «Виртуозы».

– Я – за.

– И не просто «Виртуозы», а – «Виртуозы Санкт-Петербурга».

– Я – за.

– Были «Виртуозы Рима», куда-то эмигрировали «Виртуозы Москвы». Мы же никуда не делись, и никто не помешает нам назвать себя так, как захотим.

– За!

«Виртуозы» ждали впереди, пока же предстояло виртуозно завести «мерседес». Олд бат голд! Торопила прошлой осенью меня загипнотизировал, и я ему отдал тысячу. Ясным и еще теплым днем мы прикатили в гараж, и пока пират, объявивший себя живым богом, возился с замком, в безоблачном небе за две минуты собрались тучи, и в тот момент, когда заскрипели дверные петли, раздался гром, упал ливень и началась буря. Сама же сделка состоялась в Москве на одной из пиратских конспиративных квартир в центре, где я Торопиле и отслюнявил «зеленую» тысячу.

Мастер Жак взялся помогать и правильно сделал, поскольку нанятый мастер, патлатый пианист, от ужаса перед моментом истины, когда дизель мог и не завестись, ушел известным всемирным способом – перед заводкой выпил литр. И не простокваши! Но литр оказался зряшным, поскольку дизель заработал. Своим «рено» Жак зацепил «мерседес» и стал разгоняться по улице Петра Лаврова. Как раз возле американского консульства дизель заглох. Ржаво-красный гигант был, наверное, похож на машину, начиненную динамитом в террористических целях. Такой я вывод делаю из того, что в консульстве стали захлопывать форточки, запаниковал русский мент в будке, а американские морские пехотинцы, наоборот, приготовились к подвигу…

История машины к истории «Виртуозов» не имеет никакого отношения, хотя в определенном смысле имеет отношение прямое. На «мерседесе» мы с Жаком обкатали модель совместной работы и, обкатав, ринулись на студию, где меня ждал – не ждал лысоватый (!) Стас, начавший снова срывать запись и ее сорвавший.

О, отчаянье русского капитализма!

По предложению Жака попытались договориться с питерскими кришнаитами. Их коммерцию в городе как раз возглавляет один замечательный хард-роковый гитарист. У хард-кришнаита были японская тачка и кафе возле Фонтанки, а также студия хард-кришнаитом куплена для записей хард-роков с сектантскими запилами. Чтобы завязать разговор и вызвать интерес, я рассказал местным деятелям, как оказался однажды недавно в культовом кришнаитском месте на той же мичиганщине. С нейтральным лицом и почтительной интонацией. На самом же деле все выглядело следующим образом.

У каждой секты есть желание зацепить крутого парня. Кришнаиты такого зацепили. Один из Фордов в годы хиппизма подарил секте особняк в мавританском стиле и пару улиц с домами по соседству. Теперь под Детройтом в подаренном особняке рубятся кришнаиты, получают фордовскую пенсию. Что-то вроде молельного дома с буфетом.

Кузен Питер Рекшан привез меня к сектантам на обед. При входе стояла за конторкой женщина средних лет в обычном европейском платье. Петя представил меня кришнаитке:

– Это мой кузен из России.

Кришнаитка вдруг обратилась ко мне на родном наречии:

– Вы русский? Вы говорите по-русски?

– Да, – осталось согласиться, – я только по-русски и говорю.

Ее звали Алла. Она соскучилась по языку. Ее муж, гитарист из известного еще в Союзе джаз-рокового ансамбля, бился где-то в Нью-Йорке за место под американским солнцем. Она же провела два года на кришнаитской ферме в Пенсильвании. Теперь вот монашкой-клерком здесь.

– Так и быть, – сказала Алла. – В семь часов являются боги. Я вам покажу.

Мы отправились с Петей в буфет-ресторацию пробовать всякую вегетарианскую требуху. Пришло мое время платить, и я спросил кузена, как давать чаевые.

– Монахи чаевых не берут, – ответил Петя, – хотя можно и спросить.

Расслабленный официант информировал нас о том, что он не монах.

– Он просто друг повара, – перевел Петя, и я дал на чай.

В семь вечера Алла провела нас на галерею, обрамлявшую кубатуру молельного зала. На ковриках бритоголовые янки бормотали молитвы.

Петя посмотрел на часы – 19.10.

– Боги задерживаются, – объяснила Алла.

Тут из-за двери вышел лысый дядька с колокольчиком, завернутый в простыню. Отдернул шторку на противоположной стене. Показались три золоченых идола, похожие на цыган…

Вот так всегда. Сперва опаздывают, а когда появляются – лучше и не смотреть.

Хард-кришнаит меня раскусил и в запись не вписался.

И тут небо послало Савву, Сашу Савельева. Тот цыкнул на лысоватого (!) Стаса, столкнув тем ситуацию с мертвого двоеточия. Стас стал требовать денег за проделанную уже работу, ему выставили счет за работу сорванную. Он понял, но не понял, стал просить снова, ему снова объяснили, он понял, но опять попросил денег, ему не дали, он убежал с бобиной, но за такое могли оторвать коленные чашечки. Стас вернулся, все отдал, ушел, затем я его выгнал с должности за трудовую лажу. А Торопила, возникший, как всегда, после драки с бутылкой сладкого ситро, начало работы одобрил, отслужил молебен во славу себя, и мы ему помолились…