Самый обычный день. 86 рассказов

Когда спектакль закончился, Мурель перевел взгляд на комнату девушки, и ему показалось, что он увидел, словно во сне, как она проходила, раздетая донага, справа налево по комнате. Он не мог поверить своим глазам. В этот час в комнатах, где еще не включили свет, царил полумрак, а на улице было пока довольно светло, и из-за этой разницы обстановка внутри квартир виделась словно в тумане.

В субботу Мурель и Баби поехали на побережье, чтобы провести выходные в квартирке ее родителей, воспользовавшись тем, что они были в отъезде. В понедельник вечером Мурель позвонил Баби и устроился перед окном. Около семи соседка пришла с работы, положила сумку на кровать и исчезла в правом углу комнаты. Чуть позже она появилась снова со стаканом в руке и села на кровать. Раздеваясь, девушка утоляла жажду, делая глоток за глотком.

Мурель испытал чувство вины за свое вторжение в чужую частную жизнь, однако быстро рассудил, что не совершал ничего предосудительного: он просто сидел у окна своей собственной квартиры и смотрел на то, что открывалось его глазам. Ни один суд, подумалось ему, не нашел бы в этом состава преступления. Каждому дано право дышать свежим воздухом у окна собственной квартиры в такой душный вечер. И если бы соседка не желала, чтобы ее видели, ей бы ничего не стоило исправить положение: она могла бы задернуть занавески — только и всего. Тут Мурель обратил внимание на то, что за балконной дверью не было видно занавесок. По его наблюдениям, девушка обходилась самой примитивной обстановкой. Мурель напрягал взгляд изо всех сил, но с трудом мог различить отдельные предметы.

Примерно через час начали загораться огни в других квартирах. Девушка расположилась в кресле с книгой в руках, и Мурелю захотелось узнать, что она читает. Как раз в этот момент раздался звонок. Баби пришла вся взмокшая и страшно хотела есть.

— Что у нас сегодня на ужин?

— На ужин?

— Мы же договорились поужинать, дорогой.

— Сейчас я этим займусь.

Июль

— Какой из них самый мощный?

В конце концов Мурель остановился на том, который служил для наблюдений за звездным небом.

Дома он убедился в том, что продавец его не обманул: смонтировать прибор оказалось чрезвычайно просто. Чтобы освоить новую технику, он осмотрел все балконы в доме напротив. На втором этаже какой-то мальчик играл с ведерком, на котором были нарисованы морские звезды.

Когда, приблизительно без четверти семь, девушка пришла домой, Мурель был готов к наблюдению. Несмотря на темноту в комнате, он разглядел, как она клала сумку на кровать и раздевалась. Потом она скрылась за правой дверью и вышла оттуда со стаканом оранжевой жидкости в руке, которую она медленно пила. Эта дверь вела, должно быть, на кухню. Затем, почти сразу девушка направилась к левой двери, откуда появилась четверть часа спустя в халате. Мурель тем временем мысленно нарисовал для себя план квартиры: слева была ванная, справа кухня-столовая, а в глубине коридора, вне пределов видимости, — входная дверь. Он был страшно доволен: если даже при таком слабом освещении можно было прекрасно разглядеть, что происходило внутри, то позже, когда на улице станет темно, а в домах зажгутся огни, все станет видно до мельчайших подробностей.

Так оно и оказалось. Когда около девяти вечера в комнате девушки зажегся свет, Мурель пришел в восторг: картина была совершенно четкой. Он видел каждую деталь, словно на экране в кинотеатре: можно было различить даже блеск ткани на красном кресле. Кровать и ночной столик, стоявшие у стены в глубине комнаты, теперь были ему видны как на ладони.

Девушка улеглась в первом часу ночи. Перед тем как лечь в постель, она погасила верхний свет и включила лампу на ночном столике. Потом она целый час читала книгу в черной обложке с белыми буквами. Мурелю удалось разобрать название: The black path of fear [54] . Правда, он не смог прочитать имени автора, потому что оно было написано гораздо более мелкими буквами.

54

Черная дорога страха (англ.).

Когда девушка окончательно потушила свет, Мурель решил, что больше ему делать нечего. Он сложил телескоп, убрал его в шкаф и пошел спать.

Сложность заключалась в том, что он не мог использовать свою игрушку, когда Баби была у него в гостях. Чтобы увеличить промежутки между визитами своей подружки, он приводил в свое оправдание загруженность работой, а чтобы она не слишком сердилась, говорил с энтузиазмом об отпуске в сентябре, который они, впервые с момента их знакомства, собирались провести вместе.

Очень скоро Мурель выучил наизусть весь распорядок дня своей соседки, и ему больше не приходилось зря дежурить на своем посту. В тот вечер она пришла, как почти всегда, приблизительно без четверти семь и оставила свою одежду на кровати. Потом девушка сразу же пошла в душ. Выйдя оттуда, она немедленно убрала вещи с кровати, надела майку и джинсы и отправилась на кухню, где пробыла почти целый час. Потом она поправила покрывало на кровати, убрала вещи на столике, зажгла свет и уселась в красное кресло. Без пяти девять девушка подскочила со своего места, пересекла комнату и исчезла в глубине, за поворотом коридора. Через несколько секунд она вернулась в комнату в сопровождении какого-то парня.

По спине Муреля побежали мурашки. С одной стороны, в первый раз за время его наблюдений спектакль предстоял захватывающе интересный; но, с другой, ему было совершенно ясно, что именно сейчас следовало бросить это занятие, позвонить Баби, пригласить ее на прогулку и забыть обо всем, вместо того чтобы торчать у окна, созерцая сцену театра чужой жизни, которая вот уже некоторое время пустовала. Наверное, действующие лица отправились на кухню ужинать. Мурель покинул свой пост и тоже пошел на кухню.

Не прошло и нескольких минут, как он снова был у телескопа. Пока никаких изменений не произошло: парочка сидела на кухне, а комната оставалась пустой. А что, если, влекомые странной тягой к экзотике, они уже сливались в любовном экстазе прямо на кухне?

В семь минут одиннадцатого парочка, смеясь, вошла в спальню с бокалами в руках. Девушка поставила пластинку и начала танцевать под музыку, которой Мурель не слышал. Ему было очень обидно видеть, как они разговаривают, и не иметь возможности узнать, о чем идет речь. Он пожалел, что не умеет читать по губам. Но вот парень тоже начал танцевать. Однако очень скоро они оставили это занятие и стали медленно укладываться в постель, улыбаясь друг другу.

Этот парень приходил к соседке примерно два раза в неделю. Иногда заходил и другой молодой человек. Мурель убедился в том, что абсолютно невозможно с точностью установить график их посещений. В первую неделю основной пришел в понедельник и в четверг, а другой — в пятницу. На второй неделе основной явился во вторник и в субботу, а другой не пришел вообще. На третьей неделе основной навестил ее во вторник, а другой — в воскресенье. Даже когда Баби была у него, Мурель невооруженным взглядом определял, спит ли соседка в одиночестве или у нее гость.

Однажды вечером, когда Мурель отложил встречу с Баби, воспользовавшись пустяковым предлогом, соседка вышла на балкон вместе со своим основным кавалером. Они смотрели то на небо, то на улицу. Обозревая открывавшуюся ей панораму, соседка вдруг остановила свой взгляд на окне Муреля. Это был очень краткий миг — десятые доли секунды, не больше, но он сразу испугался. Девушка могла его заметить, несмотря на то что он принял все необходимые меры предосторожности и не зажигал в квартире свет. Однако, если бы так случилось, рассуждал он, складывая свой телескоп, она бы не вела себя со своим парнем так, словно ничего не произошло. Этой ночью Мурелю приснилось, что он наблюдал за девушкой в телескоп и ее гостем был не основной кавалер и не другой парень, а он сам. Когда соседка оказывалась прямо перед ним, на расстоянии вытянутой руки, она вовсе не казалась ему привлекательной, а ее пористая кожа пахла младенцем.