Сандро, не плачь!
Шрифт:
— Ребята! — на них медведем налетел Жорка, сгрёб в охапку, расцеловал Кетеван в щёчки, а Белецкого обнял так крепко, что у того, кажется, хрустнули все кости. — С наступающим! — похоже, он уже активно начал отмечать.
— Эй, мальчики! —
Белецкий с огромной неохотой разжал пальцы, выпуская ладонь Кетеван из своей. Та взглянула на него немного виновато и упорхнула к подруге, а они с Жоркой послушно отправились переносить столы.
___________________________
*”What Is Love” — всемирно известный танцевальный хит исполнителя Haddaway, вышедший в 1993 году. К марту 1994 года уровень продаж сингла составил 2,6 млн. копий.
К сожалению, когда рассаживались за столами, придвинутыми один к другому, на кухне возникла небольшая неразбериха, поэтому Белецкий в суматохе оказался далеко от Кетеван, на противоположном конце стола. Это немного расстроило его, но он успокаивал себя тем, что никто не собирается сидеть на своих местах всю ночь. Зато рядом с ним устроился ещё более пьяный, чем в начале вечера, Жорка, и принялся исповедоваться по поводу своих безответных чувств к Анжеле.
Ни для кого на курсе не было секретом, что этот здоровяк запал на Климову. Однако белокурая красотка не спешила отвечать ему взаимностью, даже поцеловать себя ни разу не дала, и это искренне удивляло, огорчало и злило Жорку.
— Нет, Сань, ну вот что ей ещё надо, да? — обиженно гудел он в ухо Белецкому, навалившись на приятеля всей тяжестью своего немаленького и нехуденького тела. — Я вроде не урод какой-то, да? Всё при мне… Ни одна баба ещё не жаловалась. А эта… крутит жопой и не даёт. Думаешь, мне легко каждый день её перед собой видеть? Эти юбки её короткие… колени… нарочно ведь провоцирует, да? Кокетничает, соблазняет… и не даёт!!!
Белецкий слушал его рассеянно, вполуха, постоянно косясь в сторону Кетеван. Та тоже стреляла глазами и неоднократно ловила его взгляд, после чего смущённо отворачивалась или принималась шептаться о чём-то с Анжелой.
“Наверное, тоже нам кости перемывают”, - подумал он со смешком, без злости или досады.
Из магнитофона звучал “Чайф”:
— Не дай мне повод встретить тебя, Hе дай мне подойти к тебе слишком близко, Поставь меня обратно со всеми в ряд, Ведь в этом вопросе лучше без риска. Hе дай мне повод!.. Hе дай мне сказать тебе пошлых слов: Вполне приличных о худших из худших. Hе дай мне сюжетов для сладких снов. Я начну говорить — ты заткни свои ушки… Hе дай мне протянуть к тебе руки. Hе дай узнать твои губы на вкус. И следующий мой шаг будет за дверь. Я непременно уйду и никогда не вернусь…Белецкий снова поймал
взгляд Кетеван. На этот раз она не отвела глаза, а уставилась ему в лицо — дерзко, с вызовом. Ему почему-то казалось, что в эту новогоднюю ночь в их отношениях случится сдвиг. Что-то определённо изменится. Да, он долго держался — целых полгода. Но так больше не может продолжаться. Он не хочет больше оставаться на второстепенных ролях “лучшего друга” и “плакательной жилетки”. Он хочет, чтобы она наконец-то дала ему повод.Перехватив направление его взгляда, Жорка понимающе пробасил:
— Что, у тебя та же история? Ты так её ни разу и не трахнул?
— Прекрати, — поморщился Белецкий. — При чём тут это…
— При чём, при чём… — передразнил Жорка. — При всём! Если между парнем и девушкой нет секса, то такие отношения — курам на смех. Тебе не кажется, что она тебя просто динамит? Держит около себя, как на поводке, но и слишком близко подойти не даёт, соблюдает дистанцию…
— У нас с Кети всё не так, — выговорил он с трудом. — Ты просто не понимаешь…
— Ну уж куда мне, — обиделся Жорка. — А вообще, какая-то она… себе на уме. Держи ухо востро, Саня. Что-то она не внушает мне доверия, — и, налив себе очередную стопочку, жахнул её в один миг.
Слышать подобные речи было неприятно.
— Ты просто не знаешь Кети, — сухо отозвался Белецкий. — И вообще, закусывать надо. А с ней и нашими отношениями я сам разберусь. Без посторонних.
— Променял друга на бабу, да? — попенял ему Жорка укоризненно. — Вот увидишь, ты ещё с ней наплачешься… помяни моё слово!
Потеряв терпение, Белецкий подцепил вилкой солёный огурец и сунул Жорке прямо в зубы. Тот послушно захрустел, отвлекаясь от темы беседы, чему Белецкий был несказанно рад.
А в целом, празднование задалось. Они танцевали под магнитофон и пели под гитару, декламировали стихи (артисты же! куда без этого…), устраивали какие-то безумные игры и розыгрыши… Апофеозом веселья стало по-настоящему неожиданное явление Деда Мороза, в котором многие без труда узнали Антона Шаляпина с последнего курса. Он специально пришёл на их этаж, чтобы поздравить “малышей”-первокурсников с наступающим девяносто четвёртым годом и оставить для них мешок подарков. Впрочем, “подарками” их можно было назвать чисто символически. На самом деле, это были всего лишь шутливые новогодние предсказания, написанные на клочках бумаги. Оживлённо галдя, студенты поочерёдно запускали в мешок руки и выуживали свою “судьбу”. И, надо отметить, она была к ним всем более, чем благосклонна: обещала блестящую карьеру в театре или кино, съёмки у лучших режиссёров страны, кому-то пророчила успех аж в самом Голливуде и получение “Оскара” за лучшую роль, сулила баснословные гонорары и многомиллионные фан-клубы по всему миру. Белецкий вытащил бумажку, которая гарантировала, что он станет секс-символом российского кино, и лишь рассмеялся от этой нелепицы.
А под бой курантов все девчонки дружно писали свои заветные желания на листочках, торопливо сжигали их, высыпали пепел в бокал с шампанским и быстро выпивали. Детский сад, конечно, но всем было жутко весело.
“Интересно, что она загадала?” — подумал Белецкий, исподтишка наблюдая за Кетеван, которая, закусив нижнюю губу и то и дело убирая падающие на глаза волосы, воодушевлённо строчила что-то. Хотя тут к гадалке не ходи — наверняка что-нибудь сказочно-киношно-сентиментальное в духе “хочу выйти замуж за Аслана, жить с ним вместе долго и счастливо и умереть в один день”…
— Ура!.. Ура-а-а!!! С новым годом, с новым счастьем!.. — орали все, обнимаясь, а за окнами раздавались залпы салютов и взрывы петард.
После наступления полуночи у празднования открылось второе дыхание — с удвоенным энтузиазмом зазвучали тосты, вновь зазвенели рюмки, кто-то накладывал себе очередную порцию салатика… а кто-то уже спал лицом в тарелке. Кажется, это был Жорка. Девушки-хозяюшки, волнуясь, уговаривали гостей не объедаться и “оставить место для тортика”.
Воспользовавшись всеобщей суетой, Белецкий пробрался к Кетеван и тронул её за руку.