Савроматы. Ранняя история и культура сарматов

Целые фигуры птицы представлены, кроме упомянутых на мече из с. Новая Богдановка, и на других предметах савроматского прикладного искусства. На навершии костяной ложечки из кургана Соболевской волости вырезана двусторонняя фигура хищной птицы с большим загнутым носом (рис. 77, 17). С помощью резьбы и гравировки отмечены рот, крыло и овальный глаз. Вся фигура птицы орнаментирована круглыми ямками. Точками покрыты отдельные части тела зооморфных существ и на блюменфельдском клыке-налобнике (рис. 78, 6).

Налобник уздечки пятого коня из кургана 8 группы Пятимары I представляет литую бронзовую бляшку в виде скульптурной фигуры птицы (грифона) со схематично переданным туловищем и загнутой назад ушастой головой с массивным клювом. Бляшки такой же формы происходят из с. Верхнеднепровское Екатеринославской губернии [976] , но стиль блюменфельдской фигурки вполне сибирский. Более отдаленную аналогию представляют деревянные фигурки птиц из третьего пазырыкского кургана, также украшавшие уздечные ремни и псалии [977] , и ажурная фигурка птицы на навершии бронзового ножа из Ордоса [978] .

976

ДП, вып. II, табл. XLII, 334.

977

Руденко С.И. Культура населения Горного Алтая в скифское время. М.-Л., 1963, стр. 158, рис. 97, табл. XLIX, 1.

978

Andereson J.G. Selected Ordos Bronzes. — BMFEA, 1933, № 5, табл. I, 2.

Оригинальные бронзовые бляшки от конской уздечки происходят из савроматского погребения у с. Старица Астраханской обл. (раскопки В.П. Шилова в 1961 г.) [979] . Если рассматривать эти бляшки, расположив их горизонтально, то они напоминают голову хищника с раскрытой зубастой пастью. Однако изображение становится более понятным, если бляшки расположить вертикально: видна фигура птицы с большим круглым глазом, обведенным ободком, массивным клювом с восковицей, сложенным крылом, отделенным от тела спиралью; видна лапа с большими когтями; неясно только назначение кружка под клювом. Это, вероятно, лапа птицы, а при горизонтальном расположении бляшки она воспринимается как глаз хищника. Такую же схему фигуры ушастой птицы мы видим на конце костяной рукоятки из Ананьинского могильника; на ней помещены спираль в верхней части крыла и кружок под клювом [980] .

979

Материал не опубликован.

980

Tallgren A.M. L’epoque dite d’Ananino…, стр. 43, рис. 44, 2; Borovka G. Scythian Art, табл. 64, Е.

Еще одна фигура птицы представлена на двух литых бронзовых бляхах конской сбруи из кургана 7 Ново-Кумакского могильника (рис. 77, 28, 29). На них изображена сцена терзания хищной птицей какого-то животного, по-видимому, копытного, которое передано очень схематично, но все же на голове видны глаза, длинное ухо и губы или ноздри. Птица огромными когтями придерживает жертву за ноги и клюет ее в лоб. У птицы непомерно большой клюв с восковицей, напоминающий хобот, и горбатая спина. На туловище ее глубокими продольными и поперечными бороздами показаны перья; продольные борозды отмечают и перья массивного хвоста. Эти бляхи не имеют точных аналогий. Сама фигура орла напоминает фигуру орла на бронзовых бляшках из Уйгарака, а также изображения хищных птиц из Семибратних [981] и «Частых» (на золотой ручке деревянного сосуда) [982] курганов. Во всех этих случаях у хищной птицы нарочито подчеркнуты огромные клювы, распущенные когти и сгорбленная спина. Новокумакские изображений птицы все же, вероятнее, входят в восточный, сибирско-казахстанский, круг орлиных образов. Да и самый сюжет терзания орлом (хищной птицей) травоядного животного тянет нас на Восток, в мир сибирско-алтайских зооморфных композиций. Среди них хорошо известны сцены терзания. Здесь есть и такие композиции, где представлены орлы, держащие в когтях жертву. Приведу в пример известное золотое украшение из Сибирской коллекции Эрмитажа, выполненное в виде орла, впившегося когтями в дикого козла. В той же коллекции хранится золотая фигурка орла с лебедем в когтях и др. [983]

981

Rostovtzeff M. The Animal Style…, табл. X, 5.

982

Монгайт А.Л. Археология в СССР. М., 1955, рис. на стр. 149.

983

РД, вып. III, стр. 44–46, рис. 43–45; Руденко С.И. Сибирская коллекция Петра I. — САИ, вып. Д3-9, М.-Л., 1962, табл. I, 4; IV, 3; XIX, 1; XXII, 7, 11.

В памятниках раннепрохоровской культуры, которые относятся еще к IV в. до н. э., изображение головы хищной птицы мы видим на роговой подвеске из кургана 9 группы Мечет-Сай (рис. 77, 19) и на костяной ложечке из кургана 1 урочища Лапасина у с. Любимовка (рис. 42, 2д). Заостренный конец роговой подвески изображает длинный клюв фантастической зубастой и ушастой птицы, образ которой был известен савроматским художникам, судя по бляшкам из Ново-Кумакского могильника (рис. 77, 25), в V в. до н. э. Стилистическое сходство новокумакских бляшек и этой подвески проявляется в трактовке зубов в виде одного ряда округлых выпуклостей и уха в виде спирали.

Местный мастер, вырезавший костяную ложечку, также следовал старым традициям; он заметно упрощает образ птичьей головы, но сохраняет прежнюю схему, подчеркивающую глаз и клюв. Трактовка этого образа становится суше: кружок с валиком и точкой изображает глаз и в то же время — голову, клюв с восковицей приобретает геометрические очертания. В еще более упрощенном виде, схематично, головки птицы представлены на костяной пластине с изображением животного из кургана 3 у пос. Матвеевский (рис. 48, 2б). Они, в виде кружка с точкой и спиралей, заполняют пустое пространство пластины, но не составляют частей тела животного, как это было на вещах V в. до н. э. В том же стиле украшено дно каменного блюда-жертвенника из кургана IV в. до н. э. урочища Бердинская гора (рис. 75, 2). В выдолбленных на камне спиралях, сочетающихся с кружками, я усматриваю тот же мотив, что и на костяной рукоятке из пос. Матвеевский. Несмотря на разницу в материале, эти изображения головок хищной птицы одинаковы по стилю.

Схематически переданной головкой птицы, представленной на костяном наконечнике из кургана 3 у дер. Прохоровка (III в. до н. э.) [984] , как бы завершается круг образов головы хищной птицы в их скифо-савроматской трактовке.

II. Изображения хищных животных.

Они были наиболее популярны в савроматском зооморфном искусстве. Изображения головы или целой фигуры хищника выполнены в условной и столь сильно стилизованной манере, что подчас трудно бывает узнать вид животного. Ему придают черты фантастического зверя; в изображении часто сочетаются признаки различных видов животных. И все же почти всегда можно распознать в стилизованном образе прототип реального зверя — барса (пантеры), медведя и волка, — т. е. хищников, распространенных в степных и предгорных районах территории расселения савроматов или их непосредственных соседей. Наиболее ранние образцы вещей, на которых изображены хищники, относятся к VI в. до н. э.

984

Ростовцев М.И. Курганные находки Оренбургской области эпохи раннего и позднего эллинизма. — МАР, № 37, 1918, табл. V, 8.

Свернувшиеся в кольцо барсы изображены на двух бронзовых круглых бляхах уздечного набора из кургана 25 группы «Три брата» под г. Элиста (рис. 5, 2б). Этот мотив был широко распространен в зверином стиле всей Евразии, однако наиболее выразительные аналогии мы находим только в архаическом скифском зверином стиле Прикубанья и Северного Причерноморья. Так, например, найденные П.Д. Либеровым в 1949 г. в архаических скифских курганах у с. Константиновка Мелитопольского р-на бронзовые бляшки украшены фигурами свернувшихся в кольцо барсов, которые трактованы в той же манере, что и элистинские барсы: у них крупные головы с круглыми ушами, пластически переданное тело с небольшими подогнутыми лапами и хвостом [985] . П.Д. Либеров справедливо датирует эти находки ранним VI в. до н. э. или рубежом VII–VI вв. до н. э. Из прикубанских находок следует упомянуть золотую келермесскую пластину с изображением пантеры, лапы и хвост которой украшены свернувшимися в кольцо хищниками идентичного стиля [986] , а также бронзовое зеркало из второго келермесского кургана (раскопки Н.И. Веселовского в 1904 г.), ручка которого снабжена бляшкой того же сюжета [987] . В келермесских курганах найдены также круглые бляшки аналогичного зооморфного мотива и стиля. Принципиальных различий в стиле кубанских вещей и савроматских блях нет; но савроматские вещи сделаны грубее.

985

Либеров П.Д. Курганы у села Константиновки. — КСИИМК, XXXVII, 1951, стр. 142, рис. 45, г, д.

986

Rostovtzeff M. The Animal Style…, табл. V, 2; Borovka G. Scythian Art, табл. 12.

987

Borovka G. Scythian Art. табл. 32, В.

В Поволжье рубежа VI–V вв. до н. э. изображение свернувшегося в кольцо барса помещали на фигуре другого животного как знак особой силы какой-либо части тела этого животного. Оно вырезано на месте плеча или лопатки фантастического хищника, изображенного на большом кабаньем клыке-налобнике из Блюменфельдского кургана А 12 (рис. 78, 6). По трактовке свернувшийся зверь отличается от более архаического прикубанского прототипа. Поволжский хищник представлен в манере, более свойственной сибирскому звериному стилю, чем северопричерноморскому: барс изображен с вывернутым задом и повернутой назад головой; узкая лента спины образует полукольцо, как на известной сибирской золотой бляхе [988] , в которое как бы вписаны задняя нога, шея и голова животного. Плечо хищника подчеркнуто головой грифона с большим ухом. Характерны лапы с большими когтями и тупая оскаленная пасть с торчащими зубами. Она напоминает морды хищных животных на других савроматских предметах, например, на широком конце этого же блюменфельдского клыка. Три шишечки между плечом и передней лапой, вероятно, отмечают пальцы второй передней ноги, как у зверей, изображенных на перекрестье одного из минусинских кинжалов [989] . Ягодицы подчеркнуты гравированным завитком, а бедро покрыто наколами. В целом изображение весьма оригинально и не имеет себе точных аналогий.

988

РД, вып. III, рис. 73; Minns E. Scythians and Greeks. Cambridge, 1913, стр. 274, рис. 194; Borovka G. Scythian Art, табл. 45; Руденко С.И. Сибирская коллекция Петра I, табл. VI, 1.

989

Merhart G. Bronzezeit…, табл. X–XI, 5.

В Приуралье наиболее древней является бляха, найденная в случайно раскопанном кургане у с. Иркуль Северного р-на Оренбургской обл. (хранится в Бугурусланском музее, рис. 79, 1). На ней скупо и пластично переданное тело свернувшегося хищника с длинной волкообразной мордой не загромождено дополнительными деталями, что характерно для зооморфных изделий VI в. до н. э. Обычна для этого же времени и трактовка щеки в виде выпуклого кружка. Кольцевидные лапы и конец хвоста типичны для хищников Южной Сибири и Казахстана [990] , в частности, как теперь стало известно, для архаических зооморфных сюжетов дельты Сыр-Дарьи (раскопки Хорезмской экспедиции в 1962 г. Уйгаракского могильника).

990

Tchlenova N. L’art animalier de l’epoque scylhiqiie en Siberie et en Pontide. — VI Congres international des sciences prehistoriques el protohistoriques. Moscou, 1962, табл. III. 20–22.

Бронзовая бляха из с. Пьяновка близ Бугуруслана передает аналогичный тип свернувшегося в кольцо хищника, у которого морда почти касается загнутого кончика длинного хвоста, а подогнутые лапы находятся в центре всего изображения (рис. 80, 2). В целом эта бляха очень близка бляхам подобного же сюжета из Северного Кавказа и Причерноморья, особенно известной бляхе из Золотого кургана близ Симферополя [991] , бляхам уздечного набора из с. Макеевка (раскопки Н.Е. Бранденбурга, скифская экспозиция Эрмитажа) и Кумбулты [992] . Во всех этих случаях у хищников — длинные тупые морды и большие когтистые лапы. Плечи хищников бугурусланской и кумбултинской блях подчеркнуты головами орлов, а на плече хищника симферопольской бляхи изображена фигура лежащего козла с повернутой назад головой. Сходство композиции и отдельных деталей в изображении животных свидетельствует о том, что они относятся к одному времени. Но это вовсе не значит, что они происходят из одного центра. В основе мотива иркульской и бугурусланской блях лежал южный образец, измененный местными мастерами; морда хищника с оскаленными зубами более всего напоминает морду волка, а круглое ухо и большие когти на лапах второй бляхи — медвежьи. Изображения головы этих хищников и шеи с продольными глубокими бороздами имеют полные аналогии в сибирских и сырдарьинских вещах [993] . Безусловно, в Прикамье и на Урал, в мир ананьинских племен, мотив свернувшегося в кольцо хищника проник через посредство савроматов, которые видоизменили первоначальный образ хищника кошачьей породы (барса, пантеры, льва), придав ему волкообразные и медведеобразные черты, столь ярко проявляющиеся на некоторых ананьинских бляхах этого рода и на каменных пряслицах [994] . Здесь внешние контуры хищника образуют почти правильный круг, по краям которого идут поперечные или косые насечки, изображающие шерсть на шее, груди и животе животного. Последний прием известен в искусстве Скифии и, вероятно, оттуда был заимствован. Так, например, на уже упоминавшейся симферопольской бляхе, очень близкой по композиции ананьинским, шерсть на шее животного передана поперечными насечками. Ананьинские круглые бляхи в виде свернувшегося в кольцо хищника проникали и на северо-восточную окраину территории савроматов, о чем свидетельствует находка подобной бляхи в кургане 15 у пос. Исаковский под Челябинском (рис. 80, 10).

991

ОАК за 1895 г., стр. 17, рис. 32; Ростовцев М.И. Курганные находки…, табл. VIII, 4.

992

Grakov B. Monuments de Ia culture scythique…, стр. 51, рис. 36.

993

Прушевская Е. Родосская ваза и бронзовые вещи из могилы на Таманском полуострове. — ИАК, вып. 63, 1917, стр. 53, рис. 10.

994

РД, вып. III, стр. 95, рис. 101; Бортвин Н.Н. Находки на горе Азов на Урале. — КСИИМК, XXV, 1949, стр. 119, рис. 43, 4; МАВГР, т. I. М., 1893, табл. X, 5; Новокрещенных Н.Н. Гляденовское костище. — Труды ПУАК, т. XI, 1914, табл. VI, 6; Tallgren A.M. L’epoque dite d’Ananino…, стр. 13, рис. 14; стр. 172, рис. 120; Aspelin J.R. Antiquites du Nord Finno-Ougrien, v. II, рис. 474; Minns E. Scythians and Greeks, стр. 258, рис. 180; Збруева А.В. История населения Прикамья…, стр. 37, табл. IV, 14; стр. 133, табл. XXVI, 27; Смирнов А.П. Очерки древней и средневековой истории народов Среднего Поволжья и Прикамья. — МИА. № 28, 1952, стр. 85, табл. XVIII, 18; Borovka G. Scythian Art, табл. 64, D.