Саята. Заря иных Богов
Шрифт:
– Небось, никогда света белого не видел?
– я ещё шире улыбнулась, погладив его по грубой шерсти, - всё ночами да в тени деревьев ходишь? Ничего, тебе понравится...
Однако понравиться не успело. Огромный медведь пошатнулся и упал, тут же в Михая обращаясь.
– Ну, это дело поправимое, - я аккуратно обернула мальчишку в одежду из мешка, - дорого же нам твоё обращение обходится...
Не успела это сказать, как почувствовала, как что-то мимо проносится...
Существо взвизгнуло, наткнувшись на невидимую стену, и прямо к моим ногам упало.
– Это кто у нас такой?
–
– Больно...
– всхлипнула девчонка и прижала ручки к личику.
– Это что ж ты, за нами следовала?
– я подняла её на ноги, но та удержаться не могла - снова на землю упала, - и давно ты так быстро бегать умеешь?
– Я...
– начала, было, Липа.
– А Ядвига тебе разрешила?
– Она...
– Ты зачем за нами увязалась?
– я убрала её руки от лица, - на вопросы отвечай!
– Я ушла от сестры... в тягость мне было у неё работать... знаю я, что не брат тебе Михай, что от доброго сердца с собою его взяла, вот и подумала, что и меня возьмёшь, я тебе пригожусь, - затараторила Липа.
– Что-то много вас в последнее время, особо полезных, - съязвила я, - куда мне такая малышня в дороге?
– Михай младше меня на треть года!
– заныла Липа.
– А кто тебе сказал, что я его от доброго сердца взяла?
– Так отчего же ещё?
– удивилась Липа.
– А может выгодно мне, что он в медведя обращаться умеет?
Липа не нашлась, что ответить, глаза слезами наполнились...
– Ладно, - я села на землю, - не плачь, знаю я, что тебе трудно приходилось. Но это не повод, чтобы из дома уходить и за первым встречным следовать.
– Больно...
– она опять схватилась за лицо и беззвучно заплакала.
– Ну-ка, покажи!
– я подошла к ней, убрала с лица волосы, - свет ты мой!
На лбу Липы синел огромного вида синяк.
– И как же ты это?
– Так я... в дерево какое-то, кажись, врезалась... на пути, видать, не заметила...
– замямлила Липа.
– Постой-ка!
– я остановила её, встала, - ну-ка расскажи мне, девочка, что ты умеешь?
Липа губу прикусила, глазки спрятала.
– Ты как быстро по земле перемещаться можешь?
– в лоб спросила я.
– Быстро, - прошептала Липа.
– Как быстро?
– я повторила свой вопрос.
– Очень быстро...
Казалось, она опять сейчас расплачется... Я порылась в своей сумке.
– Нет у меня ничего, что боль твою уменьшит, - сказала и тут же на свою мягкотелость и разозлилась, - и до города не будет!
– А я у сестрицы прихватила!
– просияла Липа, но от моего взгляда осеклась и голову в плечи вжала.
– У кого воровать научилась?
– строго спросила её.
– Я не воровала, я на время взяла...
– промямлила Липа.
– Давай сюда!
– я всё больше заводилась от того, что придётся и с этой девчонкой нянчится. Михай уже ворочался - вот - вот проснётся, надо было её быстрей обратно в деревню возвращать...
– Так как же ты в мою стенку врезалась?
– Солнышко ослепило, вот и не увидела...
– совсем по-деловому пожала плечиком Липа.
– Так ты же силу чужую чувствуешь?
– прищурилась я.
– А ты откуда знаешь?
–
– Ну и компания у нас собирается...
– я вздохнула и принялась синяк обрабатывать, - хватится тебя Ядвига, что с ней станет?
– А я ей и не нужна была, - сникла Липа, - держала меня работой по дому, завидовала...
– Ладно тебе, - оборвала её. Не стала подтверждать её слова. В чужих недостатках копаться - своих не замечать...
– чем же ты в жизни заниматься собралась?
– Я думала, ты мне поможешь...
– смутилась Липа.
– Я кто вам здесь? Добрый дух, что ли? Все желания исполняю, какие не появятся?
– Но Михай сказал...
– начала опять Липа.
– Михай сейчас сам домой отправится!
– взорвалась я, как раз, когда тот глаза открыл.
– Ты чего так кричишь? Случилось что?
– слабым голосом спросил он.
– Подружку свою спроси!
– Липа!
– он приподнялся на локтях, - как я рад тебя видеть!
Я глубоко вздохнула, скинула с плеч мешок и пошла в поле.
– Ты куда?
– закричали вместе.
Я не ответила, шла, рожь ладонью гладя, и думала. Не хотела я такую ношу на себя взваливать! Вспомнила - как и вовсе одна идти собиралась. Да не могла уже их оставить... Но, чего греха таить, не умею я с детьми общаться! И сама намучаюсь, и им не в радость.
Шла долго, времени не замечая. Шла, покуда солнце голову не напекло и жажда не одолела. Когда обернулась назад, увидела одни колосья да небо. Красота.
– Уж простите, красивые, должна я понять, как обратно вернуться, - вслух сказала, рукой прижимая колосья. Со всем живым только так и нужно общаться - а иначе не услышит. Расступилась передо мной рожь, безграничную степь обнажая, - далеко же меня унесло...
– я покачала головой и вкруг себя обернулась. Впереди передо мной возвышались три невысоких горы. От основания и до вершины были они покрыты зеленью и цветами. Но ни одно дерево там не росло, ни один зверь не пробегал, ни одна птица не пролетала.
– Так это никак Зеленогорье!
– ахнула я и направилась в сторону гор.
Три эти горы издревна считались центром странной, ни на что непохожей силы. Веками ходили сюда паломники, дары к основанию складывали, желания потребные загадывали и уходили с надеждой, что не обойдёт их стороной щедрый дух.
– Нет у меня даров богатых, - я склонилась у основания средней горы и чиркнула остриём по косе - русые волосы по плечам распустились, - прими же в дар косу девичью, как залог...
– тут я замолчала, прикусила губу и, наконец, сама себе кивнула, - как залог судьбе своей покорности.
С этими словами я положила косу на траву и землёй прикрыла.
– Есть у меня на сердце...
– начала, было, да вдруг на кусты взор перевела, - кто там?
Никто не отозвался, лишь вновь шиповник зашевелился.
– Выходи! Хорошо разве это, чужие желания подслушивать?
Я встала с колен и гневно расправила платье. Незваный гость помедлил немного и вышел ко мне.
– Зря ты волосы красивые отрезала, - прошептала девица, лет восемнадцати.
Белокурая, курносая, худощавая, она стояла так, будто была виновата в чём, однако глаза её были полны поистине вселенской грусти...