Саймон Холодное Сердце (Испытание любовью) (др. перевод)

Саймон придвинул Фалку кресло.

– Нет, – сказал он. – Король называет Алана своим поэтом, но Алан способен повести людей в атаку не хуже, если не лучше, чем Джеффри, когда захочет.

Фалк взглянул на Мэлвэллета, скромно стоявшего в сторонке, и, с трудом поднявшись с кресла, шагнул к Джеффри, припадая на больную ногу:

– Я обязан пожать твою руку, сэр Джеффри, если ты не возражаешь. Сейчас идет война, и здесь не место выяснять всякие там распри между нами.

Джеффри почтительно опустился перед Фалком на колено:

– Больше всего я хотел бы, милорд, чтобы так оно и было, – сказал он, – потому что Саймон, Алан и я – неразлучные друзья.

Последовало рукопожатие, и Фалк вернулся в свое кресло, возле которого теперь стояли все вместе трое друзей. Шевалье ушел немного раньше, а Сантой с Гастоном, который был ранен и едва держался на ногах после долгой скачки, пошли искать врача, так что Фалк и трое друзей остались одни. Надув щеки, Фалк переводил гордый взгляд с Алана на Саймона.

– Я слышал, мой дорогой, о твоих золотых доспехах, – улыбаясь, сказал Фалк Саймону, – но ни разу до сих пор не видел тебя в них. Экий ты щеголь, однако! Скажи мне, львенок мой, но что за леди ты нес на руках?

Саймон ответил не сразу. Он взглянул на Фалка, потом на Джеффри и на Алана. И вдруг зелено-синие глаза Саймона осветила улыбка:

– Это, милорд, леди, которую я в один прекрасный день назову своей женой, – медленно промолвил Саймон.

Глава XIVКапитуляция графини Маргарет де Бельреми

Милорд Монтлис, прихрамывая, вышел на террасу. Это было на другой день по возвращении Саймона из погони за Маргарет и Жанной, и Фалк все еще находился под сильным впечатлением, которое произвело на него удивительное сообщение, сделанное Саймоном накануне. Пока Фалк с открытым от удивления ртом обдумывал то, что сказал Саймон, тот успел уйти и и продолжение всего вечера был очень занят, так что ему было не до приватных бесед. Утром Саймон заперся в своем кабинете с секретарем, и Фалк отправился искать своего сына, которого нашел на террасе. Алан настраивал свою арфу и улыбнулся, увидев своего отца.

Фалк опустился в кресло, которое ему пододвинул Алан.

– Черт бы побрал эту мою ногу, – ворчал Фалк, свирепо глядя на злополучный источник боли.

Алан сел на перила, ярко выделяясь в своем наряде на фоне серого камня.

– Все еще играешь на своей арфе, глупый ты повеса? – за ворчал Фалк.

– Все еще, – ответил Алан.

– Что, лучшего занятия нет?

– Вот и Саймон то же самое говорит, но он ничего не смыслит в музыке.

– Он сказал мне, что ты начальник его конницы.

– Увы, это так, – засмеялся Алан.

– Он говорит, ты хорошо выполняешь свои обязанности. Только я что-то не очень этому верю. Просто он не хочет обижать меня, вот и хвалит тебя.

– Скорей всего, – сказал Алан и улыбнулся.

– Алан! – Фалк стукнул своей палкой об пол. – Что имел в виду Саймон, когда вечером мы говорили с ним?

– Вечером? – удивленно взглянул Алан на отца сквозь длинные ресницы.

– Как ты глуп! – вспылил Фалк. – Да, вечером, вчера, когда он сказал, что возьмет леди Маргарет в жены!

Алан в задумчивости коснулся струн арфы. Раздался резкий, звенящий аккорд.

– Что он имел в виду? Разумеется, то, сэр, что он Саймон Бьювэллет. Я полагаю, именно это. А что же еще?

– Но ты говорил мне, что леди Маргарет ненавидит его и даже пыталась как-то убить, – проворчал Фалк.

– Да, милорд.

– Тогда откуда взялась эта блажь в его глупой голове?

Алан снова провел по струнам. Теперь они звучали под его пальцами нежно и мягко.

– От любви, отец.

– Так он любит эту сумасбродную женщину? По пути сюда я много слышал о ней. Мне показалось, какая-то она дерзкая, отчаянная девица.

– Дерзкая, сэр, прямо-таки тигрица, но ведь и Саймон такой же, как она. Какая-нибудь размазня да плакса его не привлечет. Он если и возьмет в жены какую-нибудь женщину, так такую, что будет ему под стать. Графиня как раз такая и есть. Ее сердце сладкими речами не покоришь, она куда выше ценит суровую силу.

Фалк удивленно уставился на Алана:

– А ты не так уж глуп, совсем наоборот. Любопытно было бы встретиться с этой леди.

– О, сэр, еще захочет ли она говорить с вами! С ней надо держать ухо востро, да и вообще она с норовом!

– О-хо-хо! – вздохнул Фалк. – Я уже старый человек, – и он с сожалением провел рукой по своим седым волосам.

Алан протестующе вытянул руку, как бы отвергая последние слова Фалка:

– Однако этот старый человек приплыл во Францию, и что-то не видно по нему, чтобы это путешествие утомило его! – возразил он.

– Да, есть еще у Льва сила, – кивнул Фалк и выпятил грудь, довольный услышанным. – Кто это идет сюда?

Алан вскочил на ноги, чтобы почтительно встретить Жанну, которая приближалась к ним, прихрамывая.

– Это мадемуазель Жанна, она вскоре станет супругой Джеффри, – представил он Жанну своему отцу и поцеловал руку Жанны. – Мадемуазель, позвольте представить вам моего отца, лорда Фалка Монтлиса.

Жанна ответила на поклон Фалка реверансом и села возле него на скамейку.

– Тоже подагра? – участливо спросил у нее Фалк. Напрасно Жанна изо всех сил прогоняла с лица улыбку – очаровательные ямочки на щеках все равно выдали ее:

– Нет, милор’, это… это… о, это всего лишь волдыри!

– А, да-да, ты смелая девушка, я слышал.

– Нет, не я, сэр, это Марго смелая…

– Мадемуазель, – сказал Алан, – что случилось во дворце Рауля? Саймон ни о чем не рассказывает, из Джеффри тоже слова не вытянешь. Это правда, что Саймон убил Рауля?

Жанна на секунду закрыла глаза.

– Это было ужасно, – сказала она. – Рауль держал в своих лапах Марго и… и целовал ее, а она отбивалась. Я была в отчаянии, я думала, нас уже ничто не спасет. И тут вдруг распахнулись двери – и на пороге лорд Саймон, и Джеффри рядом с ним. О, сэр, я глазам своим не поверила. Но это были они, Саймон – весь в золотом и зеленом, а Джеффри – в черном и сером. И оба такие большие и сильные! Рауль оттолкнул мадам от себя. Но ничто не укрылось от глаз наших спасителей, – Жанна патетически вскинула вверх руки. – Лорд Бьювэллет на миг замер, и как же сверкнули его глаза! Никогда я не видела такого раньше. Я помню, что он улыбнулся, в самом деле, улыбнулся, только от этой улыбки кровь стыла в жилах. Видели бы вы, как лорд Бьювэллет одним прыжком оказался возле Рауля, схватил его и перегнул через свое колено, да так, что сломал ему спину. Он крикнул, – Жанна непроизвольно подражала Саймону, – подыхай, ты, пес! – и заколол Рауля кинжалом. Брызнула кровь! Ох, как жутко это было! А потом все, как в тумане. Все со всеми вдруг начали драться, и у Марго в руке тоже был меч, и она тоже сражалась, но нас было слишком мало и мы из-за этого не могли победить. И нам пришлось спасаться бегством через какую-то дверь в стене позади нас, и мы куда-то бежали и бежали, потом вдруг нашли какую-то лестницу и по ней выбежали из замка. А люди Рауля преследовали нас чуть ли не по пятам, но мы промчались по двору, и Гастон успел открыть засовы на воротах, мы увидели за воротами лошадей и еле успели ускакать оттуда.

– Саймон – и бежал? – недоверчиво покачал головой Фалк.

– А что было делать? Мне кажется, он сам не ожидал, что все будет так, он не собирался убивать Рауля, но когда увидел мадам в объятиях этой мерзкой жабы, забыл обо всем на свете…

– Это на него не похоже, – сказал Фалк.

– Похоже, – убежденно отозвался Алан. – На нового Саймона.

* * *

К Саймону вошел и низко поклонился ему паж мадам Маргарет: