Сбежавшая принцесса

Конечно, ещё несколько дней назад она была согласна и на любовницу, и на приживалку, лишь бы сбежать и выжить. Но теперь, когда всё сложилось, как сложилось, мысль о такой незавидной участи вызывала в ней отвращение, страх и стыд – особенно мучительный стыд от того, что она действительно была готова и на это.

«Нет, я всё-таки счастливица, – отбросила все свои дурацкие сомнения Лоя. – Да и человек, кажется, хороший…»

Она невольно оглянулась в поисках этого хорошего человека – и со смущением осознала, что он стоит неподалёку и весьма пристально и демонстративно разглядывает берег.

Он подошёл уже давно, но, заметив, что принцесса ушла в себя, из деликатности тут же отвернулся. Мысли его были заняты тревогой за друзей, которые, должно быть, ещё и половину пути до порта не проделали, а, когда доедут, будут вынуждены искать подходящий корабль. Это было досадно, но у него совсем не имелось времени бегать и договариваться самому – у него даже не нашлось возможности пройтись до ниийского торгового дома, и теперь он жалел, что не догадался подготовить и отправить туда хотя бы записку.

Однако все эти сожаления не увлекли его настолько, чтобы не заметить тот момент, когда Лоя отвлеклась от собственных размышлений и бросила на него взгляд.

– Ваше высочество, – мгновенно переключился он, оборачиваясь к ней и протягивая руку. – Позвольте вас проводить!

– Благодарю, – сдержанно кивнула она, принимая руку.

Он отметил, что впервые за всё это время пальцы у неё тёплые. А ещё – что, несмотря на крайнюю степень усталости, помятый мужской костюм, убранные в чуть растрёпанную косу сальные волосы, она держит себя с королевским достоинством и выглядит настоящей принцессой. Он невольно дёрнулся, выпрямляя спину, – перегруженные длительной верховой ездой мышцы явно были против, и он удивился, как она ещё держится, ведь и у неё всё тело должно ныть и болеть.

«Вот это женщина!» – подумал он с восхищением.

Лоя же уже ни о чём не думала. Она сосредоточилась на том, чтобы дойти до каюты, учтиво поблагодарить, закрыть дверь и рухнуть на койку.

Отрубилась она сразу же, как легла, совершенно проигнорировав ноющие мышцы, качку и сотни панических мыслей, которые она так и не успела обдумать толком.

…следующие три дня прошли для этих нелюбителей путешествий в тяжёлой борьбе с морской болезнью. Единственный разговор, который состоялся между ними за это время, свёлся к «Корабль?! Никогда больше!»

Они оба впервые вышли в море – сюда Берт добирался сухопутным путём – и оба сочли этот опыт крайне неприятным.

Впрочем, через три дня и организм немного привык к качке, и случилось другое радостное событие – следующий каботажем корабль добрался до ниийского побережья. Воодушевлённая Лоя даже решилась сойти на берег и, наконец, хорошенько отмыться и прикупить платье. Оно, правда, оказалось слишком скромным не только для принцессы, но даже и для жены посла, но привередничать не приходилось, среди готовых платьев в мелком портовом городишке выбирать было особо не из чего.

Надо сказать, что чистые вымытые волосы сразу подняли настроение Лои до заоблачных высот и даже примирили её с необходимостью морского путешествия. Она, впрочем, решилась уточнить у Берта, долго ли им плыть, и получила такой ответ:

– Смотрите, теоретически, мы можем сойти и сейчас, но тогда до столицы нам придётся добираться снова верхом, нормальных дорог тут нет, все двигаются по морю, – объяснил он. – Либо ещё четыре дня по морю, и там из порта будет тракт до столицы, можно будет уже и в экипаже.

Лоя содрогнулась всем телом, вспомнив недавний опыт путешествия верхом.

– Нет уж, лучше корабль! – незамедлительно выбрала она, а потом со смешком добавила, припомнив его же слова: – Вот уж правда, три оттенка ненависти!

– Ну, зато, самая тяжёлая часть уже позади! – ободряюще отметил он, поскольку вторая часть морского пути должна была пройти легче, а уж путешествие в экипаже всяко комфортнее суточных верховых забегов.

– Да уж, – мертвенным голосом согласилась она, невольно вновь с головой окунаясь в кошмар, который только-только начал её отпускать.

Он догадался, о чём она думает, поскольку она вновь превратилась в ту идеально-застывшую леди, которая явилась к нему в посольство; и даже пальцы её вновь замерил в идеально-деревянном положении.

– Ваше высочество! – он осторожным вкрадчивым жестом, чтобы не напугать, взял её за плечи и развернул к себе лицом в попытках поймать взгляд. – Всё закончилось, – взгляд её, пустой и спокойный, упёрся ему в лоб. – Вы в безопасности, – как можно более уверенным тоном заверил он её, отпуская, но не отходя.

Она несколько раз сморгнула; наконец, перевела взгляд ниже и встретилась с ним глазами.

– Лоя, – тихо сказала она и, заметив его недоумение, пояснила: – Я думаю, будет уместно, если вы будете звать меня по имени, а не вашим высочеством, ведь так?

Он улыбнулся задорно и внёс встречное предложение:

– Тогда и вы зовите меня Бертом.

Секунд пять она смотрела на него с глубоким, искренним изумлением, а потом не выдержала и рассмеялась.

– Что такое?.. – удивился он, поскольку, казалось бы, переход на неформальное обращение должен был быть взаимным, поэтому в его предложении не было ничего смешного.

– Я… – сквозь смех попыталась выговорить она, но не преуспела.

Наконец, справившись с весельем, чуть прикусила губу, взглянула на него живыми озорными глазами и призналась:

– А я, представляете, я ведь не знала, как вас зовут.

Он замер на секунду, переваривая эту информацию, затем удивлённо отметил:

– Но ведь на венчании…

– Я слишком нервничала и не слушала, – смущённо призналась она.

– Боже! – рассмеялся он. – А мне-то казалось, что вы внимаете каждому слову с такой серьёзной сосредоточенностью!

Губы её задрожали от сдерживаемого смеха.

– Я пыталась, – поделилась она, – но мысли всё время ускользали…

– Неудивительно, – серьёзно кивнул он и официальным тоном представился по полной форме: – Бертан А-Нартэ, граф Вирольский, полномочный посол Ниии в… – тут он осознал, что произносимая машинально фраза несколько устарела, поэтому быстро поправился: – Пока неизвестно, где, но не в Райанци и не в Ньоне точно.

Это дополнение вызвало у неё живое любопытство. Стрельнув в него живым открытым взглядом, она уточнила: