Сбежавшая жена

Убедившись, что я в порядке, Реймонд направился выше, перешагивая через скамьи. С каждой минутой становилось всё шумнее, а я совсем не привыкла посещать такие мероприятия, поэтому испытывала острый дискомфорт. Мне бы вернуться в поместье, прогуляться по лесу, посетить тренировочную площадку, где мы с Соломоном оставались наедине. Мне ужасно не хватало наших тренировок, но восстановить их не было возможности. На секунду меня посетила мысль, что

Реймонд мог бы заниматься со мной. Каким бы наставником он был? Щеки снова вспыхнули от смущения.

По обе стороны от меня места оставались пустыми. Я всё думала, кто займёт их, как вдруг из мыслей вырвал женский голос. Деликатно поздоровавшись со мной, рядом присела девушка, а затем отвернулась и стала беседовать со своим спутником, обсуждая предстоящий бой. Я даже не успела ей ничего ответить, но решила, что не стоит отвлекать её и перевела взгляд на второе свободное место.

Когда туда сядут, я окажусь зажатой в тиски. Между незнакомцами.

Обернувшись, я увидела, что четырьмя рядами выше сидит Реймонд. Он поймал мой взгляд и одобряюще улыбнулся. Таинственный вид лорда Вернера пробуждал внутри тёплые чувства, а его улыбка обезоруживала и заставляла чувствовать вину за случившееся в наших отношениях ещё сильнее.

Наконец, раздался металлический звон, заставивший всех замолчать. Трибуна была заполнена практически полностью, но присутствующие быстро смолкли и в ожидании начали смотреть на арену.

— Турнир начинается, — стал вещать мужской громкий голос.

Он стал представлять оппонентов, а мой взгляд приковало пустующее место рядом.

Мне оставили хотя бы чуточку свободы.

Глава 14

Восторженно хлопая в ладоши, когда объявили очередного победителя состязания, я поймала себя на мысли, что мне нравится происходящее. Я даже не ожидала, что зрелище может оказаться настолько потрясающим. Все рыцари были очень умелыми, и их сражения проходили достойно.

Было видно, что каждый из них выкладывался без остатка: кто-то пытался использовать не только различные техники фехтования или физическую силу, но и проявлял невероятную стратегию в бою, силу воли и убеждений, пользовался элементами магии. Ведущий поджигал интерес толпы, с помощью энергии усиливая громкость звучания своего голоса, ‘рассказывал информацию об участниках поединка или комментировал те или иные события. Звук звучал настолько ясно, словно кто-то сидел рядом и вел рассказ, заглушая голоса аристократов, которые неуемно выкрикивали что-либо, пытались поддержать своего любимчика.

Мне показалось, что я успела привыкнуть к толпе, и она ничуть не вызывала дискомфорта. Мы все были объяты единым чувством — гордостью и восхищением за людей нашего королевства!

— На арену выходит сэр Барфилд! — объявил ведущий.

Толпа начала ликовать, ау меня сердце рухнуло куда-то в пятки, и в горле появился ком. Вот-вот должен появиться Соломон, и я жадно искала его взглядом, надеясь, что его поединок пройдет гладко. Отчего-то меня охватило волнение, я не могла унять внутреннее, интуитивное беспокойство. Пусть мне не доводилось видеть наставника в полной боевой готовности, но его навыки и слава шли далеко впереди.

— Первый рыцарь страны, отошедший от управления гвардией, но многие поговаривают, что служба сэра Барфилда теперь продолжается на более секретном уровне! — выкрикнул ведущий, и на арене появился Соломон. — Мы воочию узреем о его легендарных навыках.

Я ахнула, возмутившись, что на наставнике практически не было доспехов, словно он намеренно отказался от них, желая показать своё превосходство перед оппонентом. Или зрителями.

Единственное, что удостоилось дополнительной защиты, это плечи и колени. Тонкая, казалось, льняная ткань покрывала тело из-под металлических изогнутых пластин.

— Любимец толпы и короля! Сэр Барфилд! — воскликнул ведущий ещё раз.

Метнув взгляд наверх, я заметила, что напротив меня на трибуне находилось четыре трона, на которых восседали король, королева, принц и принцесса. Их фигуры скрывались в тени навеса, но силуэты все равно легко можно было разглядеть. Даже маски не скрывали их личности, ведь дорогая ткань нарядов, символическая атрибутика правящей семьи и количество охраны говорили красноречивее слов.

Внутри меня закипал сильнейший гнев.

Поглощённая поединками я не замечала их присутствия, а теперь увидела, стоило ведущему акцентировать влияние публики на присутствии правителей. Гнев за то, что королевская семья делала с моими предками, стал настолько сильным, что я едва могла сдерживать его. Страх оказаться раскрытой начал сковывать тело, и я невольно поправила маску. Украдкой я продолжала поглядывать в сторону родственников, и поёжилась, думая о том, каково было бы находиться сейчас среди них, зная, что я всего лишь орудие, которое скоро используют для захвата власти.

Как чувствовали себя все могущественные магические «сосуды» в нашей ветви до моего рождения.

За всеми этими размышлениями, я совсем пропустила бой и поняла это только в тот момент, когда

Соломона объявили победителем. Отыскав его взглядом, я удовлетворенно выдохнула и расслабилась.

Следующие несколько боёв пролетали перед глазами и не вызывали столь бурного интереса. Я с нетерпением ждала следующий поединок Соломона и хотела, чтобы всё это поскорее закончилось.

Узнать результат турнира и покинуть столицу становилось навязчивой идеей. Присутствие рядом родственников королевской крови нервировало меня, а то, что ни Реймонда, ни родителей не было рядом, только усугубляло и без того чересчур тревожное состояние.

Даже если я стану наследницей отца, согласно документам, я смогу перенять его титул и стать баронессой, ведь несмотря на то, что наш род обеднел, отец один из потомственных дворян. Если бы я на самом деле была женой Реймонда, то стала бы маркизой по титулу учтивости. А если

Соломона... Я вздрогнула, потому что от мыслей о мужчине в груди появлялась сильнейшая боль.

Соломон стал бароном только за заслуги перед королём, и этот титул не наследуется. Я невесело хохотнула, думая, что от злости за своих предшественниц и то, что пришлось пережить моей семье,

в попытке строить козни королю мысленно я хотела использовать близких мне мужчин, признавшихся в нежных чувствах, как орудие отмщения. Однако эмоции оказались настолько сильными, что я не могла контролировать поток своих мыслей. Пусть совесть и съедала изнутри, я продолжала думать, как титул мог помочь мне оказать сопротивление королю.

Мучаясь от нервного напряжения, я то бросала взгляд на трон короля, то мельком поглядывала на сражающихся рыцарей, то снова утопала в своих мыслях.