СБОРНИК ИНТЕРВЬЮ ФРЭНКА ЗАППЫ ДЛЯ ЮНЫХ ФАНАТИКОВ

Плохая сторона этого в том, что сейчас компании грамзаписи находятся всецело в руках MTV - это их главный рынок. А сколько клипов можно показать по MTV? Не так уж много. Это ограничивает возможности людей, которые по-настоящему играют музыку. Если ты играешь музыку, то на MTV ты не попадёшь (если только не принадлежишь им); более того, ты, наверное, и контракта на запись не получишь, если твой внешний вид не понравится парню в компании грамзаписи.

Но не все музыканты красивые люди. Фактически, многие из них попадают под определение физически непривлекательных людей. Ну и что? Если пластинка вам нравится, вы можете слушать её сотни раз и всё равно получать удовольствие. Если вам нравится клип, сколько раз вы сможете его посмотреть? Шесть, десять? Тридцать -если вы овощ. А потом он устаревает.

Так что индустрия грамзаписи выбрала этот единственный путь, и мне кажется, это ошибка. Они проигнорировали желания того сегмента публики, который любит слушать музыку. Эти люди любят её слушать. Она входит в уши. Видеомузыка - другое дело. Она входит в глаза. А более 50% получаемой вами информации - это визуальная информация. Музыка вторична по отношению к картинкам. Так что те музыканты, которые начинают думать только о том, сколько они заработают денег и будет ли у них большая видеокарьера... им нужно прямо сейчас решать, чего они хотят - играть музыку или быть моделями. И если они стремятся только к деньгам, то всё, как я сказал: «Обзаведитесь хорошим гардеробом. Возьмите хорошего парикмахера. Особо не беспокойтесь о том, что будете играть», потому что большая вероятность, что если ваше рекламное фото выглядит как надо, парень из компании грамзаписи вашу запись даже слушать не станет. Если у вас есть внешний вид, они найдут продюсера, который заставит вас как-нибудь зазвучать - вам же всё равно придётся только открывать рот под музыку. Правда? Ведь живьём вы этого играть всё равно не будете. Большая вероятность, что придёт какой-нибудь продюсер, нанятый компанией, и сделает то, что по идее должны были делать вы. А если это звучит как научная фантастика, то спорю, что сейчас есть множество людей, которые, прочитав это, скажут: «Да, именно так я и хочу!» И им надо этим заниматься. Потому что есть люди, которые хотят это покупать. Но это не музыка -насколько я понимаю.

Вы давали Дуизилу этот совет до того, как вышла его пластинка? Судя по всему, совет сработал, потому что он попал на MTV. И выглядит он хорошо, так что...

... ну, с тем, как он выглядит, я ничего поделать не могу. И свой гардероб он подбирает сам, но дело в том, что Дуизил на самом деле умеет играть на инструменте.

Значит, по Вашей теории о том, как музыканты добиваются своего в наши дни, это счастливая случайность.

Да, да. Хм, он мутант.

Ему школа больше не нужна, да?

Он ушёл из школы в 15 лет, потому что в Калифорнии в 15 лет можно сдать экзамен экстерном и получить диплом. Так что он ушёл. Мун поступила так же.

Значит, он не поступает в колледж или...

А зачем? Он не хочет быть дантистом, не хочет быть юристом. Он хочет быть гитаристом.

Вам известны такие люди, как Ингви Мальмстин?

Я знаю, кто это. Дуизил ставил мне его запись. Что Вы о нём думаете? Ээ... не мой стиль. Неплохо...

А Дуизил его уважает? Испытывает его влияние?

Мне кажется, что любой гитарист-гимнаст, глядя на другого гитариста-гимнаста, наверное, думает: «Насколько быстро он двигает пальцами?» Это такое соревнование. Но Вам нужно спросить об этом его.

Сам Ингви, наверное, оригинальный музыкант, но если все его копируют, это говорит о том, насколько несостоятельны люди.

Да, но бросьте - в 70-е все хотели играть быстрее Джона Маклафлина. Если СМИ прославляют парня, который быстрее всех, люди будут заниматься именно этим.

Мне кажется, что уметь играть быстро - это здорово. Ещё лучше играть то, что сыграть невозможно. Ещё лучше опровергнуть закон средних величин. Вещи, которые играются быстро, обычно и репетируются быстро. Я назову Вам быстрого гитариста - Томми Тедеско. Хотите послушать, как играть гаммы? Послушайте Томми. Он может играть и другие дела.

Вы говорили о Ваших предшественниках и о тех гитаристах, кто повлиял на Вас - типа Джонни Гитары Уотсона. Но в Вашей игре не заметно их явных следов. Наверное, это не надо понимать буквально.

От них я взял не звук, а отношение к делу. Наверное, стилистически я ближе всех к Гитаре Слиму. Но поскольку никто не знает, что он сделал... [Смех] У него есть пара сольных партий, которые казались мне настоящими вехами -но они были очень малоизвестны.

Уотсон - это настоящий гитарист-минималист. Помните соло на "Lonely Nights" - соло на одной ноте? Что тут ещё скажешь? Этим уже всё сказано. Помню, как в нашей школе ребята разучивали это соло и говорили: «Но как у него получается такой звук?» Это на самом деле была одна нота. Если вы можете играть эту ноту на фоне всех этих перемен аккордов и добиться такого же эмоционального эффекта, какого добивался он, тогда у вас кое-что получилось. У него получалось просто потрясающе. Ну, знаете: «А что там за этой нотой? Какая тут тональность? Почему ты продолжаешь играть тонику, когда пошёл доминантный аккорд? Ты что - хочешь своей игрой вот так сделать [ставит средний палец в позицию "F-you"] или что?» Этому нужно учиться.

Многие ребята, играющие сегодня, не забивают себе этим голову. Да и зачем?

А на самом деле, если убрать оттуда гимнастику, то только и скажешь: «Ну и в чём тут смысл?» Это как соревнование, кто дальше поссыт. [Смех]

Но это ненормально, Фрэнк. Вот мы, редакторы гитарного журнала, каждый день видим это копирование стилей, видим, что оно преобладает в нынешнем мире. И мы думаем: «Что мы можем сделать, чтобы обратить внимание этих людей на кого-нибудь типа»...ну что, сказать: «Послушайте Уэса Монтгомери», что ли?

А знаете, что будет, когда Вы так скажете? Будут копировать Уэса Монтгомери. Потому что у нас общество подражателей.

Почему это? Так было не всегда.

Ответ очень прост. То же самое, как дрессировать собаку. Когда вы хотите, чтобы она чего-то не делала, вы бьёте её по носу свёрнутой газетой. Когда хотите, чтобы она что-то делала, вы даёте ей печенье. Так? Всё печенье было отдано копировщикам. Разве в гитарных журналах кто-то говорит: «Подождите. Если вы будете звучать как соседский парень, вы получите по носу газетой»? Вы не получите по носу газетой. Людей хвалят и награждают за то, что они копируют других людей. Посмотрите на телевизионные шоу-награждения. Людей превозносят за то, что все они звучат одинаково. А Вы говорите: «Почему они это делают?» Потому что новому парню никто не говорит, что так делать не надо. Все говорят: «Да, так и делай.» Сегодня это ключ к успеху - быть таким же, как соседский парень, только быстрее.

Знаете, почему так происходит? Потому что люди, пишущие о музыке, обычно ничего о ней не знают. Сказать, что эти четыре ноты быстрее, чем те четыре ноты, может кто угодно. Но что нужно для того, чтобы послушать одну ноту Джонни Гитары Уотсона и понять, что он делает то, что надо? Вы когда-нибудь обращали на это внимание читателя? Давали ему понять, что там есть нечто большее, чем «рилли-рилли-рии»?

Если критика и освещение текущих музыкальных событий отдаются на откуп людям, музыковедческого образования которых не хватает даже на то, чтобы сообразить, у кого украдены те или иные ходы - что тогда получается? Если вы признаёте источник происхождения этого дерьма, тогда у вас не может быть плохих тем.

Случалось ли, чтобы какой-нибудь исполнитель на гитаре - скажем, Хендрикс - поразил Вас своей оригинальностью?

Один из самых интересных гитаристов на планете - это Аллан Холдсуорт. Я очень уважаю его игру.

Оригинальный человек Билли Гиббонс. Хотя я знаю многих блюзовиков, у которых он позаимствовал элементы своего стиля, он делает так [снова поднимает средний палец]. Это должно присутствовать в твоей игре.

Хендрикс казался мне отличным музыкантом. Но в самый первый раз, когда я его увидел, мне невероятно не повезло. Я сидел прямо перед ним в Au Go Go в Нью-Йорк-Сити - у него была целая гора «Маршаллов», и я сидел прямо перед ними. Я был физически болен и не мог выбраться - там была такая толпа, что уйти было нельзя. И хотя всё это было здорово, я не мог понять, как можно навязывать такую громкость самому себе - не говоря уж о других людях. Этот концерт он закончил тем, что взял гитару и воткнул её в низкий потолок клуба. Потом просто ушёл, а она осталась визжать.