Сборник рассказов

– Давай!

Лётчик кивнул, взялся за вытяжное кольцо и вывалился за борт. Я нацепил наушники и услышал.

– Борт 7420, кто прыгнул?

– Командир экипажа.

– Якимов! Ты что, сам пилотируешь?

– Угадал, Егоров, сам.

– А твой друг?

– Я его в Китае оставил.

– Его фамилия - Игнатенко?

– Хорошо работаешь, полковник!

– Мне твоей похвалы не нужно. Что ты собираешься делать дальше?

– Возвращаюсь обратно.

Полковник помолчал, видно советуясь с кем-то, а потом с каким-то усилием сказал.

– В Хабаровск, Якимов, мы тебя не пустим. Всё-таки, более полумиллиона жителей. А с твоей лётной квалификацией можно упасть где попало. Хоть ты и мечтал быть лётчиком, но садить самолёт ты не умеешь.

– Ну, Егоров! Ну, орёл! Даже это раскопали! А не помнишь, случайно, я в штанишки писался или нет? Дай задание своим кагебэшникам, пусть узнают.

– Шуточки у тебя... Но. к сожалению, при попытке подлёта к какому-нибудь населённому пункту, прийдётся дать команду сбить тебя. Но не всё потеряно, Якимов. В стороне от железной дороги, которую ты сейчас пролетаешь, есть широкая прямая автомобильная дорога. Я сейчас дам команду и вертолёты тебя туда вывведут. Потом они очистят от машин километра два дороги. Попробуй посадить туда самолёт. Только без фокусов. Хорошо?

– Договорились, полковник.

И тут же сбоку пристраивается вертолёт. Лётчики помахали мне, приглашая следовать за ними. Привели меня к этой дороге, разлетелись в разные стороны. Один вертолёт сел сразу на дорогу, перекрыв движение, а второй пошёл на бреющем над дорогой, сгоняя автомобили.

– Не торопись, Валера.

Тьфу! Какая трогательная забота.

Из одного вертолёта вдоль дороги несколько раз выстрелили из бортовой ракетницы. Понятно, садиться в ту сторону. Разворачиваюсь, захожу, снижаюсь. Пытаясь "примазать" самолёт к асфальту, даже несколько раз стукнулся колёсами. Но двух километров для посадки не хватает и я добавляю газ и взлетаю снова.

– Всё нормально, Валера, не волнуйся. Зайди ещё раз так же. Когда будешь над дорогой на высоте одного-полутора метров, сбрось газ и штурвал возьми на себя.

Рубашка на теле плывёт. Интересно, сколько там консультантов возле полковника собралось? Выравниваю самолёт над дорогой, убираю обороты и тяну штурвал на себя. Капот начинает подниматься кверху, закрывая весь обзор. И только через боковое расширении вижу, что двигаюсь нормально по оси дороги. И в этот момент слышу, как покатился по бетону. Сел!

– Ну, вот всё и закончилось, - слышу в наушниках.

– Нет, Егоров, не всё! Точку осталось поставить, - и я зажимаю намертво оба тормоза. Колёса завизжали, самолёт вильнул в кювет, и ткнулся носом в землю. В последний момент, когда меня швырнуло на приборную доску, успеваю заметить, что земля перекосилась и оказалась уже у меня над головой. Конец.

...

Самойленко.

Вот ведь случай поразительный! Дожил до седин. За глаза даже медицинским светилом называют, а попался на удочку, как мальчишка. Да и то сказать: симулянт необычный попался. Привезли этот набор костей и мяса тоже необычным способом. На поляну приземлился боевой вертолёт и в приёмный покой спецназовцы втащили этого парня. Хорошо, что по дороге они довольно грамотно пережали повреждённые артерии и не было большой потери крови. Поэтом предоперационная подготовка обошлась по минимуму.

Интересный экземпяр! Мышцы, как у культуриста. Благодаря этому и живой остался, хотя вид у тела был, словно на нём с разгона затормозил самосвал. Но, видно в момент удара, парень непроизвольно напряг мышцы о они, как броня, защитили его.

Верхняя половина почти не пострадала, если не считать многочисленных порезов и небольших рваных ран, а вот ниже - гораздо хуже. Остатки ноги пришлось отнять, таз собрали на скрепки. Но самое удивительное для меня началось потом, недели через три.

По всем объективным показателям было видно, что организм восстанавливает ся невероятным темпом, что характерно для не злоупотребляющих ни алкоголем ни прочими "жизненными стимуляторами", но говорить и, вообще. реагировать на посетителей наш пациент отказывался напрочь. Я уже начал подозревать сдвиги в психике. Следователь, который вёл дело, заходил всё реже. И только Егоров вёл переговоры с пациентом. Точнее. говорил всё время полковник, а больной лежал с закрытыми глазами, иногда ненадолго их приоткрывая.

– Я же вижу по глазам, что он нормалет и успешно выздоравливает!
– горячо доказывал мне Леонид.

Как жаль, что ему не удалось убедить меня.

И вот наступил этот печальный день.

– Дверь закрыта, Илья Петрович!
– по коридору ко мне бежала медсестра, - Я только на несколько минут вышла, а её кто-то закрыл.

Что за непорядок во вверенном мне заведении? Я почти бегом добрался до двери. Она не открывалась. Изнутри палаты в ручку двери было что-то вставлено.

– Быстро найди мужиков в терапии и пусть выломают дверь!

А я, распахнул дверь соседней палаты и открыл окно, чтобы попытаться заглянуть в закрытую палату. Та картина, которую я увидел, чуть не повергла меня в обморок. На подоконнике раскрытого окна сидел с капельницей в руке наш пациент и спокойно беседовал с Егоровым, который стоял внизу.

– ... Егоров, ты представляешь: я, со своей умнейшей голоой и светлым взглядом, правда без ноги и в тюремной робе?

– Валера! Прекрати! Никто тебя не собирается садить в тюрьму, - Егоров, говоря это, медленно разгребал руками кусты, разделяющие пространство между зданием и дорожкой.

– Полковник! Стой на месте! Всё равно тебе не удастся меня поймать. Да и возраст у тебя не тот для таких упражнений. Да, ты не мог бы пропросить, чтобы дверь не ломали, а то я с тобой побеседовать не успею...

Но в этот момент дверь затрещала и распахнулась, зазвенела по полу отломанная ручка, загремела отодвигаемая мебель. Якимов обернулся и, замахнувшись банкой капельницы на кого-то в палате, скомандовал.

– А ну, стоять! Бараны! Прёте, как на буфет! Никакой вежливости.

Но, видимо, ворвавшиеся не остановилиь, потому что Якимов швырнул банку, опёрся обеими руками о подоконник и рывком выбросился на улицу. Он упал на отмостки головой вниз. Тело несколько раз конвульсивно дёрнулось и замерло. Всё.

Я посмотрел на Егорова. Тот сидел на земле, опустив голову, держась рукой за левую сторону груди. Я выскочил в коридор.

– Лена! Валидол и нитроглицерин! Быстро!