Сборник статей

Архетип доминирует в творческом человеке в силу его творческой натуры; у больного человека происходит нару­шение нормального развития сознания, вызванное отчасти семейными комплексами и отчасти подлинными детскими переживаниями, либо другими факторами, вызывающими заболевание на более поздних стадиях развития.

Последствия превалирования архетипа в творческом че­ловеке, который по самой своей природе зависит от собст­венного отношения к творческому бессознательному, отчасти проявляются в его непохожести на так называемых "нормальных" людей; в данном исследовании нам нет нужды обсуждать эти особенности его личности, несколько сходные с состоянием невротика. В жизни творческого человека уда­рение всегда стоит на надличностных факторах; то есть, архетипический фактор настолько доминирует в его ощу­щениях, что в крайних проявлениях этой особенности твор­ческий человек становится почти неспособным к личной жизни. А если он и сохраняет способность к человеческим отношениям, то только ценой глубокого конфликта, посколь­ку подгоняет архетипические проекции под человеческую ограниченность своего партнера. Именно поэтому многие художники, даже из числа наиболее одаренных, поддержи-k вают такие интенсивные духовные отношения с "далекими любимыми", активно ведут переписку, общаются с неизвест­ными, мертвыми и т.д.

При нормальном развитии, "женский компонент" в мужчине в значительной степени подавляется и относится к комплексу женского начала в бессознательном, который, при проецировании на женщину, делает возможным контакт с ней. Но в случае с человеком творческим, этот процесс остается незавершенным. По самой своей природе он оста­ется в значительной степени бисексуальным и сох­ранившийся женский компонент проявляется в нем повы­шенной "восприимчивостью", чувствительностью и большим присутствием в его жизни "матриархального сознания", вы­раженного в процессе формирования его внутреннего мира, который и обуславливает его творческий потенциал.

У человека творческого и женское начало развивается не так, как у нормальных людей. Как я уже писал, именно патриархальное, мужское развитие сознания обуславливает возникновение комплекса женского начала и его отделение от архетипа матери.26 У человека творческого такое разде­ление не может быть доведено до конца; у творческого чело­века отсутствует требуемая однобокость, которая харак­теризует отождествление эго с исключительно мужским соз­нанием, ибо он остается женоподобным ребенком в большей степени, чем нормальные люди. Превалирование архетипического мира Великой Матери, его зависимость от ее "больших грудей" настолько велики, что он совершенно не способен на "убийство матери", необходимое для освобождения от женского начала. По этой причине, творческие люди (за исключением только самых выдающихся), как правило, в большей степени творцы, чем мужчины. Насколько твор­ческий человек способен ассимилировать и сформировать содержимое бессознательного, недостающее той общине, в которой он проживает, ровно настолько он не способен развиться как индивидуум относительно общины.27 В то время, как нормальный человек расплачивается за адап­тацию к жизни в условиях западной цивилизации утратой творческих способностей, творческий человек, который адаптирован к требованиям мира бессознательного, расп­лачивается за свои творческие способности одиночеством, которое является выражением его относительной неспособ­ности адаптироваться к жизни в обществе. Разумеется, это положение верно лишь для крайних случаев, между кото­рыми имеется бесконечное количество переходных форм и оттенков.

В любом случае, творческий человек в значительной сте­пени закреплен в матриархальной стадии души и, подобно египетскому царю, он ощущает себя архетипическим сыном-героем Девы-Матери, которая "никогда не отнимет его от груди". Стало быть, Леонардо как "дитя грифа" является типичным сыном-героем и соответствует архетипическому канону рождения героя, о котором я уже немало писал.

"Тот факт, что у героя два отца и две матери, является центральным элементом канона мифа о герое. Рядом с его реальным отцом имеется "высший", так сказать, архетипический отец, и точно также, архетипическая мать появляется рядом с его реальной матерью...

"Как указал и убедительно доказал А.Джеремис (Jeremi-as), суть мифологического канона героя-спасителя состоит в том, что у героя нет либо отца, либо матери, что один из его родителей обычно отличается божественным происхожде­нием, и что, зачастую, его мать сама является Богиней-Матерью или женщиной, вступившей в брак с богом".29

Птица-мать Леонардо сама является Богиней-Матерью; она - "суженая бога", "оплодотворенная ветром", одним из архетипических символов Духа-Отца, но, в то же самое время, она - фаллическая, уроборическая Мать, которая сама себя оплодотворяет и сама же рожает. В этом смысле у Леонардо, как и у всех героев, было "две" матери и он ощущал себя сыном не какого-то конкретного отца, а отца "неизвестного", иными словами, "отца не знал".

Отношение к Великой Матери определяет детство и юность героя; этот период он проживает, как ее сын-лю­бовник, пользуясь всей полнотой ее любви и рискуя попасть в полную зависимость от нее. С психологической точки зрения, это значит, что развитие и расширение его эго-сознания и его личности в значительной степени направляется процессом, в котором бессознательное играет более важную роль, чем эго.

В ходе патриархального развития сознания связь с Великой Матерью разрывается, и после схватки с драконом герой вновь рождается и устанавливает отношения с Духом-Отцом; он выполняет свою мифологическую задачу второго рождения

Схватка с драконом и "убийство родителей" означают преодоление "матери", как символа бессознательного, кото­рое привязывает сына к коллективному миру внутренних импульсов; они означают также и преодоление "отца", символа коллективных ценностей и традиций его времени. Только после этой победы, герой попадает в свой собствен­ный новый мир, мир его индивидуальной миссии, в котором фигуры его уроборических родителей, архетипы отца и матери, приобретают новый аспект. Они являются уже не враждебными, сдерживающими силами, а друзьями, благос­ловляющими жизнь и труды победоносного сына-героя.

Великий Индивидуум, творческий человек, должен пройти по этому архетипически определенному пути таким образом, какой соответствует его индивидуальности, его времени и его миссии. Но хотя к данному типу карьеры относятся такие термины, как "герой" и "схватка с драконом", другая форма развития Великого Индивидуума может пойти по другому пути.

Карьера одной группы Великих Индивидуумов складыва­ется драматически и они следуют по пути героя; нам доста­точно вспомнить Микеланджело или Бетховена. Но карьера других Великих Индивидуумов развивается медленно, имея форму постепенного внутреннего роста. Хотя в карьере тако­го рода тоже хватает своих драм и кризисов, как например, в жизни Гете, все равно, она производит впечатление медли­тельного, почти незаметного пассивного развития, в отличие от осознанных поступков героя.31 Первый тип развития явля­ется патриархальным, противоположным великой Матери, и герои, заново рождающиеся в ходе схватки с драконом, прев­ращаются в сыновей Духа-Отца. Второй тип героического развития явно более матриархальный, то есть, более близок архетипу матери.

В обоих случаях мифологический комплекс рождения героя и детского, юношеского отношения к Великой Богине-Матери является началом развития. Но если патриархаль­ные герои покидают Великую Мать и в пику ей должны доказать, что являются сыновьями Духа-Отца, то жизнь матриархальных героев постоянно подчинена Матери и они никогда полностью не покидают убежища крыльев ее духа.

Хотя превалирование надличностного архетипического мира может быть обнаружено у всех Великих Индивидуумов, развитие их жизни зависит от того, какой архетип будет доминировать после разделения Первых Родителей -архетип Девы-Матери или архетип Духа-Отца.32

Одностороннее развитие, в котором полностью домини­рует либо один, либо другой архетип, представляет собой чрезвычайную психическую опасность.33 Но в случае с Великими Индивидуумами мы всегда обнаруживаем, что хотя их судьбу определяет только один из Первых Родителей, либо Великая Мать, либо Великий Отец, другой все равно оказывает серьезное влияние на ход их развития.

Патриархальный герой, герой, вторично рождающейся как сын Духа-Отца, в конце концов, возвращается к отно­шениям с архетипом Великой Матери. Его карьера начинает­ся с победы над ней, но, рано или поздно, (как это было в случае с Гераклом и Герой) первоначальный конфликт разрешается примирением с ней. Точно так же Великий Индивидуум, жизнь которого определяется доминированием Архетипического Женского Начала, в ходе своего развития должен наладить отношения с Духом-Отцом. Истинно твор­ческое бытие полностью реализуется только в напряжении между архетипическими мирами Великой Матери и Великого Отца. Но индивидуальный образ жизни, работы и развития будет определяться тем, по какому пути - патриархальному или матриархальному, солнечному или лунному - пойдет сын-герой; а также тем, в каком состоянии находятся патриархальные и матриархальные аспекты его сознания - в относительном равновесии или в состоянии напряжен­ности.

У многих людей определяющие комплексы архетипичес­кого мира часто проявляются в снах, фантазиях или вос­поминаниях о раннем детстве. Именно потому, что ребенок,. с его неразвитым сознанием, продолжает жить в мифичес­ком мире первичных образов и подобно первобытному чело­веку обладает "мифологической апперцепцией" мира, впе­чатления этого периода, в ходе которых без малейшего иска­жения могут быть выражены или, скорее, "воображены" самые глубокие пласты, похоже, предвосхищают всю жизнь.

Подобное "воображение" принимает форму детских вос­поминаний или фантазий.34 В этом смысле детское вос­поминание Леонардо звучит доминирующей нотой его жизни; оно является многозначительным символом того факта, что в его жизни будет доминировать богиня грифов, Великая Мать.