Щит Королей

И в следующее мгновение их тела лопнули, взорвались мясным дождём.

Глава 14. Мясник

Брызги попали мне на лицо, заставив зажмуриться. Вытерев их рукавом комбинезона, я замер. Тело худощавого трясунчика окуталось плотным светло-серым коконом. Сквозь него вряд ли получится пробиться, но попробовать стоит. Только сначала предупредить остальных.

— Сообщи нашим, что объект найден, — бросил я через плечо. Настя понятливо кивнула, взяла рацию. Я не слушал, что она там говорит, сделал несколько шагов навстречу кокону. Даже внешне он выглядел прочным: жгуты энергии образовывали цельную ткань, похожую то ли на кокос, то ли на яйцо, у которого вместо скорлупы — светло-серые завихрения, излучающие магическую силу.

Если верить Лике, сломать этот кокон невозможно. Но я сам по себе тот ещё идиот, к тому же, даже до инициации был энергетическим вампиром. Все эти правила и законы — не моё.

Поэтому, лёгким усилием воли сформировав чёрный жгут из тумана, я отправил его к кокону. Энергетический провод неожиданно легко присосался к убежищу будущего мага, подождал некоторое время, а затем в меня потекла заёмная сила. Вначале мелким ручейком, дохлым, будто подтекающий кран, но с каждым ударом сердца всё сильнее. Энергия хлынула потоком, наполняя каналы и даруя ощущение могущества. На краткий миг я почувствовал себя стоящим на вершине мира, почти богом, способным лишь взглядом сжечь тысячу людей.

Наваждение исчезло так же внезапно, как и появилось. Поток энергии резко прервался, на моих глазах серый кокон распался, будто лепестки роз, выпуская пробудившегося.

Моим новым сканером мальчишка не подсвечивался каким-то сильным магом, так, середнячок, но зато эмоциональный фон у него зашкаливал. А эмоции, как известно, могут привести к непредсказуемым последствиям.

— Давай назад! — приказал я Насте. Девушка замешкалась, не сводя глаз с подростка. На лице у неё застыло выражение ужаса.

— Назад, мать твою! — крикнул я, толчком энергии заставил девчонку отлететь подальше. И вовремя: в землю, где она стояла пару мгновений назад, ударил невидимый кулак.

Пацан поднимался, уставившись на меня ненавидящим взглядом. Казалось бы, причём тут я, но, похоже, Лисицын был прав — после инициации пробудившиеся не осознают, кто они и где они. Их разум витает где-то в иных измерениях, а тело действует на инстинктах. И они твердят ему атаковать всё, что встанет на пути.

Я рванул в сторону, перекатом ушёл от следующего удара, вскочил, зигзагами помчался к мальчишке. Он оскалился, едва не заурчал от удовольствия — и мне в грудь ударила комбинация из костяных лезвий. Я ощутил резкую боль, комбинезон мигом пропитался кровью. Скосив взгляд, увидел прочертившие грудь борозды. Похоже, в этот раз синяками не отделаюсь.

Скверно.

Выдохнув, побежал влево, едва не угодив под очередной таран. Мальчишка бил беспощадно, не жалея сил, с намерением убить. Я же его убивать не хотел.

Уклонившись от очередного невидимого пресса, тотчас угодил под следующий. Левую руку дёрнуло, захрустели кости, и она повисла плетью.

Сломал, мелкий ублюдок!

Ярость тёмной волной колыхнулась внутри, побуждая бежать, рвать, грызть противника. Усилием воли я взял эмоции под контроль, ускорился, рванул напролом. Время дорого, нельзя выпустить пацана отсюда. Он половину города разнесёт в щепки. Даже с учётом выпитой мной энергии.

Прямой таран в грудь снёс меня едва ли не в дальний конец школьного двора. Давно заметившие неладное школьники то ли бросились врассыпную, то ли желали запечатлеть событие для потомков: стояли с телефонами, снимали, разинув рот.

Меня протащило по земле, обдирая ткань комбинезона и локти со спиной до крови. Нахлынула слабость, но, подавив её, я с трудом поднялся. Колени подкашивались, но не время падать без сил. Я обратился к ядру-источнику, позаимствовал немного взятой у мальчишки энергии. Зачесались ссадины и царапины, хрустнули, срастаясь, кости на руке. Сжав пальцы в кулак, сам удивился тому, как легко и непринуждённо получилось оперировать энергией. А ведь на тренировках такого не мог. Вот, что практика животворящая делает.

Усмехнувшись своему внутреннему цинику, я рванул с места. Пацан уже шагал ко мне, на ходу прихлопывая школьников, как надоедливых мух. Так они и расползались кровавыми пятнами на асфальте — вместе с телефонами в руках. Поморщившись от омерзения и жалости, я подавил рвотные позывы. Проклятье, слишком много крови и мяса. Неужели инициация настолько уродует людей?

Словно отвечая, мальчишка взмахнул рукой — и Настю тараном унесло в кусты, попутно пропахав ею школьную территорию.

— Сучёныш! — прорычал я, ускоряясь. На ходу вызвал несколько щупов из тумана, направил в сторону пробудившегося. Двое он смёл на подлёте, удивительно ловко и легко обрубив костяными лезвиями. Но третий угодил в бедро, принялся тянуть энергию. На мгновение свечение вокруг пацана померкло, задрожало. И сам он затрясся, будто в лихорадке, что-то заорал, схватился за щуп.

И меня выбило из сознания внезапное видение…

… Я медленно брёл по парку. Смеркалось, уже зажглись тусклые фонари, едва разгоняющие вечерний мрак. Где-то неподалёку смеялась шумная компания, справа хрустнула ветка, то ли под собачьей лапой, то ли под ногой очередного маньяка. Я поёжился, вспомнив, как неделю назад без вести пропала сестрёнка. Пошла гулять с подружками ближе к вечеру — и не вернулась. Мама с папой обзвонили все морги, дали ориентировки, объявления, воспользовались соцсетями — без толку. Катю никто не видел.

В душе колыхнулась боль. На глаза навернулись слёзы, но я усилием воли подавил их. Нельзя плакать! Надо найти сестру. Она точно жива, я это чувствую. Но где? Кому могла понадобиться четырнадцатилетняя девчонка? Глупенькая, нескладная, в уродливых очках с толстенными линзами, вечно шутящая по поводу и без…

По щеке всё же скатилась слеза. Я вытер её рукавом куртки, шмыгнул носом. Нельзя!

Справа мелькнула тень, раздались приглушённые голоса. Один из них показался смутно знакомым. Медленно, я направился туда, к кустам. Пригнувшись, почти прижимаясь к траве, выглянул на небольшую полянку, образованную несколькими старыми деревьями и десятком более молодых кустарников.

И увидел Натку.

Довольно улыбаясь, она стояла, сложив руки на маленькой груди, глядя на то, как дюжий мужик непонятного возраста, пыхтя от вожделения, срывает одежду с девчонки. Приглядевшись, я понял, что это — одноклассница Натки. Такая же, как и Катя.

Элементы головоломки сложились воедино. Зарычав, будто раненый зверь, я проломился сквозь кустарник, схватил с земли небольшую ветку, не глядя замахнулся, ударил мужика по затылку. Что-то хрустнуло, ветка переломилась, а насильник рухнул, как подрубленный. Девчонка, испуганно икая, попятилась назад. Я же повернул бешеное лицо к Натке. Та уже не выглядела довольной. Скорее, наоборот: осознав, что попала, она повалилась на землю, на коленях поползла ко мне.

— Егор, миленький, не сдавай! Я не специально. Это весело было, мы ведь шутили. Да и девчонкам приятно, сами потом спасибо скажут.

Я молчал, глядя сверху вниз на ту, кого ещё недавно считал красивой и умной девочкой. Но внешность обманчива. А поведение — лишь маска, иллюзия.

Натка глянула с надеждой, робко улыбнулась.

— А хочешь, отсосу? Я хорошо умею, мой парень доволен.

Мои губы задрожали, искривились в презрительной усмешке.

— Лучше извинись, — тихо, на грани рыка, выдавил я. — И верни мне Катю.