Сделай сам 1

— А можно нам попросить рассрочку оплаты пошлины за эти патенты на 10 лет? — словно мальчик-зайчик-первоклашка поднял я руку и, дождавшись кивка дозволяющего мне вставить своё слово, выдал свою меркантильную просьбу.

— Александр! — папа с трудом удержался от того, чтобы не взреветь раненым медведем. Ну да его понять можно. Я вообще попутал берега. К тому же говорю всё я, а краснеть-то приходится ему. Некрасиво получается. Но дело… Дело требует своих жертв, чтобы сдвинуться с мёртвой точки. А мне самому жертвой становиться никак нельзя. Мне работать надо! У нас ещё гражданин Дизель не обобран на своё главное в жизни изделие! А ведь это тоже миллион-другой рублей в нашу семейную копилочку за те же лицензии!

— Поймите меня правильно, ваше величество, — показательно испуганно покосившись на отца, ещё быстрее начал тараторить я. — Мы, Яковлевы, уважаем кодекс, — хотел бы я так в шутку сказать, но, боюсь, здесь бы никто её не понял и не оценил. Поэтому продолжил говорить без всяких шуток-прибауток и острот. — Мы, Яковлевы, не жадюги какие, что удавятся за рубль, и уважаем законы своей страны во всех их проявлениях. Но это всё настолько оказалось ново. Что ноша стала просто непосильной. И, либо мы за копейки построим аналог тех каракатиц, что сгорели, на чём и успокоимся, отдав пальму первенства европейцам с американцами, либо впряжёмся в новое дело всеми силами и станем законодателями автомобильной моды для всего мира.

— О какой сумме идёт речь? — пронзив меня насквозь оценивающим взглядом и, пожевав губами, осведомился всё-таки монарх.

— Минимум 600 тысяч рублей серебром. Это только на оплату пошлин за регистрацию патентов, — втянув голову в плечи, куда более тихо и скромно промямлил я. Эх, играть скромнягу — так напряжно. Но порой крайне необходимо для дела. Благо мелкотравчатое тело этому способствует. — Создание же массового производства таких автомобилей впоследствии обойдётся миллионов в 50, как минимум.

— Сколько? — как-то даже придушенно прохрипел лишь слушавший всё это время наши разговоры великий князь. — Пятьдесят миллионов рублей?

— Как минимум, — развел я руками в ответ, мол, эта цифра от меня никак не зависит, а является болезненной правдой жизни. Теперь вот тоже живите с этим знанием и мучайтесь, как я.

— Это сколько же вы собирались их производить, если требуются столь колоссальные вложения? И сколько вообще будет стоить такой автомобиль? — под молчаливое одобрение своего царственного родственника, тоже ушедшего в аут от моих «экзерсисов», продолжил «возмущаться» Дмитрий Константинович.

— При условии, что всякие нечистые на руку дельцы не задерут резко цену на сталь и чугун с медью, и при условии подбора правильного места для постройки завода, с хорошей транспортной доступностью, каждая машина будет обходиться покупателю примерно в 2000 рублей, — «немножко» преуменьшил я «трагедию», чтобы сразу не отпугивать народ ценами. — Это за простейшую грузовую модель для перевозки 100 пудов груза. — Ну да, ведь я-то чётко понимал, что в первую очередь стране нужны грузовики, а не люксовые лимузины. Потому на них и ориентировался. А то в некоторых марках легковых автомобилей цена кузова нередко составляла свыше половины конечной цены машины. Тот же Генри Форд изрядно хитрил, когда говорил, что его Форт-Т стоит всего 290 долларов. Столько стоил простейший двухместный фаэтон при отгрузке с завода. А вот за четырехдверный городской седан в то же время просили уже 600 бакинских. И отнюдь не комиссаров! Плюс сотня сверху за доставку и оформление документов конторе-посреднику. Так-то! — Естественно, всё это при условии производства не менее 25000 штук в год. Про то, что только в одну смену, я тактично промолчал.

— А не много ли вы взяли для подсчёта? Двадцать пять тысяч! Это же уму непостижимо! — вполне ожидаемо не мог не воскликнуть никто из хроноаборигенов. Уж сколько вечеров мы спорили с отцом на эту тему, запираясь в его кабинете! Жуть! Приходилось буквально всё разжёвывать и показывать на пальцах, отстаивая свою точку зрения, что штучное производство для избранных — это, скорее, игрушки, нежели настоящее дело.

— Это минимальный объём изготовления, который будет экономически эффективным и целесообразным в масштабах страны, — вновь развёл я руками. — Если делать хотя бы вдвое меньше, то цена изделия будет примерно в три раза выше. Если делать в сто раз меньше, то цена станет в восемь-десять раз выше. К тому же, делать пару сотен в год — имеет смысл только очень, безумно дорогих пассажирских автомобилей для самой богатой и взыскательной публики. Потому как столь заоблачную цену только такие господа и потянут.

— Позвольте! Но мне, к примеру, мой Бенц-Виктория обошёлся в две с половиной тысячи рублей. И это уже с доставкой сюда, в Санкт-Петербург, — привёл великий князь ещё один убойный аргумент против моих суждений.

— Так о чём я прежде и говорил, ваше высочество? Изделия господина Бенца — это анахронизм! Вот сколько у него была мощность двигателя? — пошёл уже я в атаку.

— Почти три лошадиные силы! — словно о каком-то немыслимом достижении, гордо так ответил Дмитрий Константинович.

— Ну вот. О чём и речь, — напряг я его своими первыми, даже несколько снисходительными словами. — А я вам толкую о настоящем автомобиле. С мотором в полсотни лошадиных сил, как минимум. Который сможет являться комфортным транспортом не только в столь прекрасную сухую летнюю погоду, — простёр рукой я в сторону окон, — но и зимой с её сугробами. И пассажирский кузов должен будет выполнен не открытым всем ветрам с дождями, а полностью закрытым, застеклённым и отапливаемым от тепла двигателя. Ну и уж коли для сравнения мы брали корабли, то ваш Бенц-Виктория, как и мой Бенц-Вело, это минные катера, а я здесь с вами веду речь о крейсере, как минимум, а то и о броненосце в мире автомобилей!

В общем, разговор наш затянулся до обеда, а потом до ужина. Уважили, короче нас. Хоть и не дали денег. То есть определенный интерес к чему-то новому проявили, а вот реальной заинтересованности не выказали. Но я и не рассчитывал особо на субсидии от государства. Уже хорошо было то, что со сроками проверки наших патентных заявок пообещали оказать всемерную поддержку. Как же! Честь страны!

Однако ж по деньгам вышел облом. Бюджет у государства который уже год кряду дефицитный и лишние 600 тысяч наших семейных рубликов будут ему совсем не лишними. Пришлось нам урезать осетра.

Осетра я, кстати, кушал. Свежего. Вкусненько, так-то. Ловят их ещё на Волхове в крохотных количествах и доставляют чуть живыми в столицу в специальных лодках для перевозки живой рыбы. А вот чёрная икра не зашла совершенно. Красная как-то милее оказалась моему «советизированному» разуму. Н-да. Не зашла. Но денег всё равно было мало! И во все последующие годы их также постоянно не хватало! Ну, как не хватало. На мои завышенные хотелки не хватало.

Глава 7 Флешбэк о первом приключении. Часть 3

Честь страны честью страны, а вместе с обещанием помочь с патентами на нас параллельно «натравили» одного очень громкого и очень наглого индивидуума. Когда до его лет вновь доживу, наверное, таким же стану.

В общем, не понравился он мне. Столкнулись лбами два альфа-самца. Молодой, но мелкий — то есть я. И старый, но крупный — Михаил Ильич Кази.

На момент нашей встречи этот громкий господин являлся одновременно: председателем совета Императорского Русского технического общества; почётным членом Совета торговли и мануфактур Министерства финансов; учредителем Архангельско-Мурманского пароходства; председателем Комиссии по поощрению пароходства и торговли; генеральным комиссаром Всероссийской промышленной и художественной выставки.