Сделка с профессором

Альмонд Серпентас

Пробежав нетерпеливым взглядом по размашистым строчкам, Эдман с горечью понял, насколько он уступает герцогу, что в умении галантно общаться с дамами, что в сноровке преподносить приятные мелочи. За все время, что Беатрис жила в его доме, он так и не сподобился вспомнить о цветах, герцог же только день назад ее увидел, а уже проявил себя обходительным и приятным кавалером.

Однако Беатрис вовсе не обрадовалась письму. Едва закончив читать, она помрачнела, убедилась, что Эдман успел просмотреть текст, и выбросила листок в едва тлеющий камин. Белоснежная с золоченым оттиском бумага мгновенно вспыхнула и превратилась в тонкий слой пепла.

Ощутив злорадное удовлетворение от ее поступка, Эдман все же спросил:

– И зачем это? Все дамы высшего общества мечтают получить от герцога подобное послание. Неужели тебе все равно?

Беатрис посмотрела ему в глаза острым, как клинок кровного врага взглядом, и с поразительной убежденностью ответила:

– Я не отношусь к высшему обществу. И мне не все равно. Герцог ничем не отличается от остальных максисов, и его внимание ничего хорошего для меня не сулит.

В гостиную влетела медина Вафия и тут же ринулась хлопотать над поврежденной ладонью господина. Бетти убедилась, что он в надежных и заботливых руках, извинилась и ушла к себе, оставив букет нетронутым. Письмо герцога выбило ее из колеи и заставило всерьез задуматься о своей безопасности.

Глава 3

Слова Беатрис глубоко запали в душу Эдману, и он долго размышлял перед сном о ее враждебном отношении к аристократам и о внезапном интересе герцога.

Альмонд Серпентас был младше императора всего на полгода. Его отец и мать Зигрида состояли в близком родстве. В те годы, когда Карилан еще существовал, как отдельное государство, принцесса Каролина Серпентас и Адольф Серпентас воспринимались кариланцами, как будущие правители, поскольку у короля не было сыновей, и он видел своим наследником племянника, мечтая женить его на дочери. Но разразилась Объединяющая война, и королю Карилана пришлось заключить мирный договор с Нодаром и выдать Каролину за кронпринца Мортимера, чтобы защитить свою страну от разорения и уберечь дочь от происков врагов. Адольф женился на другой кариланке, происходившей из самого богатого в стране рода, после королевского, и принял активное участие в укреплении Нодарской империи. После того как Мортимер занял престол, Адольф стал его правой рукой и верным соратником.

Зигрид и Альмонд выросли вместе, и их связывала крепкая дружба, хотя более разных по характеру людей еще стоило поискать. Кронпринц отличался веселым, бесшабашным нравом, он легко мог обидеть человека неуместной шуткой и не заметить этого, но если сознавал свою вину, обязательно просил прощения и никогда не причинял никому зла намеренно. Будущий герцог, напротив, был тихоней, самозабвенно любил уединение, много читал, ответственно подходил к порученным делам и всегда доводил все начатое до конца, в детстве остроты брата воспринимал болезненно, но с годами научился ставить того на место и спуску не давал.

Учась в академии, Альмонд приглядывал за кронпринцем, а заодно и за его закадычными друзьями, Эдманом и Вилмором, нередко сдерживая и упреждая их самые дерзкие выходки. Эдман всегда восхищался его силой воли, глубокими познаниями в магической науке и виртуозным владением даже самыми сложными заклятиями. После коронации Зигрида Альмонд стал его главным советником, помогая и поддерживая во всех начинаниях. Несмотря на свою славу первого красавца и сердцееда высшего света, герцог заслуживал уважения и как сильный маг, и как умелый воин, и как расчетливый тонкий политик.

«Если Альмонду взбредет в голову заполучить Сонар, – рассматривал Эдман варианты развития событий, – я ничего не смогу сделать, и на ее мнение по этому поводу магическая комиссия даже не посмотрит. Нужно опередить герцога, иначе я рискую потерять Беатрис навсегда».

Утром Эдман снова все обдумал и решил наведаться к Вилмору на службу.

«Серпентас никогда не расточает свое время и внимание попусту, - крутились у него в голове тревожные мысли, пока он покачивался в экипаже по дороге в департамент. – Если Альмонд заинтересовался Сонар, значит, этому есть определенная причина. А учитывая, что Беатрис познакомилась с ним в кабинете Вила, тот должен быть в курсе деталей их встречи».

Максис Иксли уже несколько дней ждал неизбежного появления друга, и когда Фрэнк доложил о его визите, ничуть не удивился и распорядился впустить.

– Приветствую, Эд, - с радушной улыбкой поднялся он из-за стола. – Как самочувствие?

От Эдмана не укрылась некоторая натянутость, сквозившая в манерах Иксли, и он, не откладывая, перешел к сути:

– Доброе утро. Не жалуюсь. Вчера Серпентас прислал Беатрис букет и осыпал комплиментами в письме с заговоренной печатью. Выкладывай. Что тут между ними произошло?

Вилмор скрипнул зубами и процедил:

– Демон бесхвостый! Альд времени зря не теряет. Не то что ты.

Эдман одарил его тяжелым взглядом и уселся на диван.

– Еще поучи меня с женщинами обращаться, - буркнул он, в душе признавая правоту Иксли.

– У меня, что ли, дома бесхозная дайна живет? – фыркнул Вилмор, снова занимая свое кресло. – Давно бы окрутил ее, и не пришло бы переживать из-за неясных поползновений герцога.

– Не уходи от темы, - отрезал Эдман. – Что тут случилось? Сам знаешь, Альд не из тех, кто на первую попавшуюся смазливую мордашку накинется.

Вилмор тяжело вздохнул и сказал:

– Мне следовало догадаться, что им не стоит видеться. По крайней мере, без тебя. Но сам понимаешь, я не мог ослушаться прямого приказа императора. Зигрид получил от меня подробные отчеты о результатах расследования и прислал кузена во всем разобраться на месте. Серпентас, ясное дело, все здесь перевернул, лично присутствовал на допросах некоторых задержанных, а потом заявил, что хочет встретиться с главной свидетельницей. Мне ничего не оставалось, как вызвать Сонар сюда.

– И что?

– Альд сразу принялся любезничать с ней, - пожал плечами Иксли. – Уж не знаю, с какой целью. Может, хотел посмотреть, как она отреагирует, узнав, с кем говорит. Звал ее во дворец, обещал наградить. Только Беатрис и слышать ничего не захотела ни про появление при дворе, ни про награду. Просила, тебя облагодетельствовать. Герцог к ней и так и этак, а она насупилась не хуже старой девы на свадьбе младшей сестры и даже не смотрела в его сторону. Если бы она вела себя, как все светские женщины, вполне возможно, Серпентас и не обратил бы на нее внимания.

– Это все? – спросил Эдман, поразившись поведению дайны.

– Потом Альд брякнул про казнь, - нехотя признался Вилмор. – И с дайной случился нервный припадок. Пришлось вызывать лекаря.

– Так, - с угрюмым видом произнес Эдман. – Вот значит, почему мне наплели, что она сильно устала и рано легла отдыхать после возвращения от тебя? Ты что подкупил моих слуг?

Иксли поднял на друга виноватый взгляд.

– Лекарь ее усыпил, но сказал, что никакой опасности нет. А дворецкий и экономка просто души в тебе не чают, вот и не стали тревожить.