Сделка с Прокурором

– Моё имя Эдвард, Эдвард Марано! И Эдварда Марано ты приказал убить! И именно это я хочу от тебя услышать, что ты приказал убить своего внучатого племянника Эдварда Марано!
– взревел раскатистым громом «нечистый» и послал сильный энергетический импульс в противоположную от него стену, под воздействием которого не только эта стена, но и три остальные задрожали и, покрываясь похожими на варикозные вены трещинами, расползавшимися по ним завыли, запричитали и заохали.

Иллюзия была настолько полной, что и сам мистификатор заволновался, а не использовал ли он случайно не то заклинание и не обрушатся ли стены и на самом деле.

Что же касается не подозревающего о хорошо подготовленной мистификации Владыки, то у него зрелище расползающейся по комнате паутины чудовищных трещин вызвало приступ неконтролируемой трясучки и... фанатичной ненависти.

– Да! Это я приказал покончить с отщепенцем, клятвопреступником и раскольником Эдвардом Марано!
– с пеной у рта и с метающими искры глазами, словно епитимью наложил, провозгласил епископ.
– Я сделал это ради единства партии и веры, а значит ради Мары, ради народа, ради всеобщего светлого будущего!
– бил он себя в грудь и тряс в такт каждому слову седой головой.

– Но в этом пожаре, устроенном по твоему приказу, погибли также и совершенно ни в чем неповинные люди? Это ты тоже сделал для народа и во имя светлого будущего?!

– Кого ты называешь ни в чём неповинными людьми, упырь?! Подобные места не посещают невинные, а только развратники, греховодники, паскудники и прочая мерзость! Тьфу, тьфу, тьфу, гнусность!
– трижды сплюнул, осеняя себя знаком Мары епископ.
– То был не пожар! А богоугодное очищающее от скверны пламя!

– Хммм... очищающее от скверны пламя, - усмехнулся «упырь».
– И развратники, греховодники, паскудники и прочая мерзость, вот как, значит! Но разве это не ты вот уже неделю каждое свое выступление призываешь всех истинно верующих в Мару никогда не забывать имена невинных, принесенных на алтарь жажды мести и власти перуанцев? И не ты пообещал поминать жертв кощунственного пожара в каждой своей молитве к Маре? И не ты выступил с инициативой создания фонда помощи пострадавшим? А меня, вероотступника и греховодника, причислить к лику святых маранской церкви, разве не ты предложил? И не твоя популярность возросла?

– Всем нам приходится чем -то жертвовать, - мученически вздохнул старый лицемер.
– Вот и мне пришлось пожертвовать своими принципами и бессмертной душой ещё раз и не только взять на душу грех смертоубийства, но и солгать! Но не суди по себе, нечистый! Ибо я согрешил не ради популярности, а ради заблудших душ, которых ты сбил с пути! Я согрешил ради того, чтобы вернуть эти души на путь истинный, чтобы спасти их! Я, кстати, пытался спасти и твою душу тоже, Эди.

– Меня? Это когда же это ты пытался спасти меня? Когда чуть не скормил терастиодонтозавру?
– скептически фыркнул Эди.

– Каюсь, ошибался.
– епископ скривился, как будто бы съел что -то несвежее.

– Ты раскаиваешься?
– Марано так изумился, что чуть не забыл о своей роли нечистого.

– В том, что не сразу сообразил, что проблема в тебе, а не в этой девке! Да, каюсь!

– То есть Элизабет была и твоей целью тоже, не только Блэкшипа?!

– Да, вот такой я старый идиот! Пытался тебя спасти! Более того, я искренне оплакивал тебя, Эди! Но теперь я получил доказательства того, что жертва моя была не напрасной!

– Это не ты, а я получил. доказательства!
– пробормотал себе под нос Марано и растворился в воздухе.

Глава 46

Обладающая исключительным самообладанием, ледяной расчетливостью и элегантной надменностью несравненная и неподвластная времени красавица Снежанна Марано искренне восхищала и одновременно внушала благоговейный ужас в душах всех тех, кто хотя бы однажды с ней встречался. И её родной брат, чело которого венчала корона Маранского Королевства, не был исключением.

Т ем не менее, Ледрих считал, что Корона обязывает и потому время от времени демонстрировал своей всеми почитаемой, почти как небожительницу, сестре, кто в этом королевстве - хозяин. И каждый раз, к его превеликому разочарованию, выставлял себя, да и чувствовал тоже, полнейшим идиотом.

Единственной слабостью Снежанны Марано были её дети. И, разумеется, Ледрих знал об этом. Однако он никогда не позволил бы ни себе, ни тем более кому-либо другому воспользоваться этой слабостью своей любимой сестры. Тем более теперь, когда она одного за другим потеряла двух своих детей: сначала передозировка «Третьим глазом» забрала у неё младшую дочь, а теперь смерть также забрала и её старшего сына.

Именно поэтому, как только Его Величество увидел сестру, мечущуюся по его огромной гостиной, словно тигрица в клетке, он простил ей и приказной тон и подъём его чрезвычайно любящей поспать подольше венценосной особы в такую жутко -немыслимую рань, как пять сорок утра.

Тут надо отметить, что Его Величество даже девять утра считал немыслимой ранью, так что подъём в пять сорок вообще находился за гранью его понимания. И при любых других обстоятельствах - безусловно и однозначно находился бы за гранью его прощения.

– Снеж...
– зевнул Его Величество.
– Что... Что случилось?
– участливо поинтересовался он, обращая на себя внимание погруженной в раздумья сестры.

Её Высочество посмотрела на противоположную сторону полутёмной гостиной, скользнув взглядом по почти незаметным силуэтам солдат Придворной Гвардии.

– Не здесь. Пойдём в твой кабинет, - тихо и мягко предложила женщина. И всё же фраза прозвучала не как просьба, а как приказ. И момент этот от внимания Его Величества не ускользнул. Он привычно поморщился, но промолчал.

Идя по длинному коридору, Его Величество гадал о причине внезапного визита сестры. Неужели случилась ещё какая-то трагедия? Он тревожно заглянул в лицо женщины, но кроме напряженной решимости ничего не смог на нём прочитать.

– Я очень надеюсь, что могу тебе доверять, - в буквальном смысле, ошарашила Ледриха своим заявлением сестра, как только за его спиной с громким хлопком захлопнулась дверь.

Кроме того, внутренние магические сенсоры сообщили Его Величеству, что сестра только что опечатала комнату её фирменным щитом, нейтрализовать который было невозможно. По крайней мере, у него это не получилось ещё ни разу.

– Снеж, - недоуменно хмыкнул Ледрих.
– Ты меня пугаешь! Причем намного больше, чем обычно!

– Думаю, будет лучше, если ты присядешь.
– вместо ответа, нервно заметила женщина. И сама же последовала своему совету -ремарке, присев на краешек одного из кресел.

– Ладно, - ещё более недоуменно пожал плечами Ледрих и разместился на диване напротив сестры.

И тут ему привиделось это...

«Вот он результат недосыпа!» - ни разу не удивился ещё одному раннему гостю Его Величество и зажмурил глаза.