Се?рфер. Запах шторма

Давно он здесь? И куда же, интересно, подевался мой встроенный радар? Поломался?

— Кстати, да! И за это надо выпить! — слышу, словно со стороны низкий голос Игоря.

Он звучит почти над ухом, но всё равно как-то далеко. Успеваю заметить рядом с Киром Алексея, перед тем как быстро опускаю взгляд и поворачиваюсь обратно к своему собеседнику лицом.

Чёрт! Они всё-таки не уехали. И, наверняка, пришли сюда не только из-за того, что понравилось заведение и обслуживание.

— Ну вот, лимончик, вопрос с отъездом на завтра решён отрицательно. Ты рада? — звучит в голове его голос.

— Иди на хер! — злобно отвечает мой.

— Ну, так что? Выпьем за питерских? — Игорь поднимает свой бокал и замечает моё смятение.

— Что с тобой? Ты словно привидение увидела.

— Привидение? Хмм … — встряхиваю головой, отгоняя наваждение, с улыбкой поднимаю бокал и чокаюсь с соседом, — Выпьем! Не в обиду москвичам.

Оглядываюсь на Славу и подмигиваю ему, сдерживаясь, чтобы не кинуть мимолётный взгляд за него в сторону барной стойки.

— Ой, ладно! Мы не обидчивые! — чокается с нами тот.

Два больших глотка коньяка, морщусь вкусу крепкого напитка. Подхватываю с тарелки дольку лимона и закусываю, встряхивая головой.

— Брр!

— Это какая уже порция у тебя за этот вечер? — интересуется Игорь.

— Вторая. А что?

— Уважаю девушек, пьющих добротные крепкие напитки, и когда их не развозит сразу же после первой порции!

— Я не бухаю, если ты про это, — отвечаю спокойно.

— Нет-нет! Я просто хотел высказать восхищение, — оправдывается он.

— Тут нечем восхищаться, — отрезаю я.

— Она остра на язык? — брюнет наклоняется над столом, весело обращаясь к Вячеславу Александровичу через меня.

— Она режет им без ножа! — усмехается по-доброму тот.

— Ммм! — закуривает и доверительно склоняется ко мне, — Так что мы там хотели обсудить насчет Питера?

— Питер — город интеллигентных людей. Не правда ли? — ехидно кошусь на него я.

— Истинная правда! — восклицает Игорь, и зачем-то проникновенно добавляет, — И очень ранимых!

— Это ты то ранимый? — снова встревает Слава, — В каком месте?

— Отстань! — брюнет дружески пихает в бок за моей спиной, не унимающегося в своём сарказме соседа по застолью.

Рефлекторно отстраняюсь чуть вперед, переведя взгляд на Вячеслава, и краем зрения замечаю, как Кир отходит от барной стойки и решительно направляется в нашу сторону.

— А, правда, в каком? — поворачиваюсь к Игорю, наклоняю голову вбок, поднимаю руку, и кокетливо заправляю прядь волос за ухо.

— Зачем ты с ним флиртуешь? — тут же подключается мой внутренний критик.

— Так надо! Отвянь!

— Я тебе потом покажу, … если захочешь, — тут же проникновенно реагирует на моё заигрывание брюнет.

— Интеллигентные петербуржцы не терпят пошлостей, — тут же осаживаю его я, снова чувствуя встроенным радаром присутствие Кира совсем близко.

Он склоняется к моему уху, выдыхает из себя бархатным голосом только одно слово, и меня тут же окутывает этот будоражащий запах: смесь коньяка с лимоном, его дыхания и моря.

— Поговорим?

***

Я на пару секунд закрываю глаза, медленно втягивая воздух.

Он так близко!

Делаю над собой усилие, кидаю на него мимолётный взгляд, стараясь вложить в него как можно больше равнодушия, и холодно отвечаю.

— Нам не о чем говорить!

Мой взгляд падает на Лёшу. Тот улыбается и поднимает в приветственном жесте в мою сторону бокал с пивом. Поднимаю в ответ свой бокал и улыбаюсь ему в ответ.

— Зря ты так! — вибрирует над ухом с экспрессией.

Может и зря, но я молчу и продолжаю смотреть перед собой.

— И всё-таки?

— И всё-таки, не о чем! — оборачиваюсь, прищурив глаза и вкладывая в них как можно больше холода.

Я всё ещё очень зла на него. … Как и на себя. Во мне продолжает бурлить коктейль эмоций, с которым не могу разобраться, и понимаю, что поговорить и разобраться вместе надо бы, но мешают гордость и характер, сдобренные коньяком.

Слава и Игорь настороженно смотрят на моего визитёра. Мы переговариваемся тихо, они не слышат о чём, но чувствуют в наших жестах и взглядах напряжение.

— Если так — забудь! — резко выдыхает он и возвращается к барной стойке.

Во мне стремительно разрастается ощущение одиночества и потери. Если бы он сейчас настоял и проявил немного дипломатичности, я бы согласилась поговорить. Но он снова был в своём репертуаре: "Я сказал — ты слышала — решай".

— Кто это был? — интересуется Игорь.

— Никто! — несётся с моих губ вслед Киру.

— Так на чём мы там остановились?

— На том, что истинные петербуржцы не пошлят, — отвечаю рассеянно.

— Ах, да. Пардон! — тут же признаёт свою оплошность Игорь.

— Так в какой же части тела ты ранимый? — интересуюсь снова, не в силах придумать сейчас ничего путного на тему Питера, и чтобы как-то отвлечь себя от внутренних переживаний.

— В сердце, детка. Все мы ранимые только в одной части тела — в сердце.

— Хммм… — махом допиваю остатки коньяка в бокале.

— Ещё будешь?

— Буду!

Брюнет подзывает официанта и просит принести еще сто барышне и себе. Здесь принято отдавать деньги за выпивку сразу. Поэтому, когда тот приносит заказанное, я тянусь в маленькую поясную сумку за деньгами, но мою руку тут же останавливает ладонь Игоря.

— Позволишь угостить тебя?

— Спасибо, не надо!

Он не убирает ладонь, повторяя свою просьбу взглядом.

— Я серьёзно! Нет! — настаиваю с нажимом в голосе.

Он с разочарованным вздохом убирает руку, и я расплачиваюсь с официантом. Беру бокал и принимаюсь греть его в ладонях.

— Упрямая! — громко бурчит себе под нос.

— Брось попытки, петербуржец. Я тебя не зря предупреждал, — ехидничает Слава и приобнимает меня по-дружески за плечи, — Вот скажи мне, Олька — где ты пропадала эти два дня?