Сеанс мужского стриптиза

«Будешь бегать с туфлями по деревне и примерять их всем встречным мужикам?» – ехидно спросил внутренний голос.

– Зачем же бегать с туфлями? Достаточно всего одной, я вижу, оба башмака одного размера, – невозмутимо отозвалась я. – И примерять я их буду не всем мужикам, а только босоногим. Не думаю, что в это время года многие сверкают голыми пятками.

Я пошарила в кухонных шкафчиках, нашла какую-то старушечью матерчатую сумку и запихнула в нее один из подметных башмаков. Потом сбросила свое махровое пончо и оделась как белый человек – в джинсы и шерстяной джемпер с капюшоном. Зашнуровала кроссовки, прихватила бабкину суму, потихоньку, стараясь не привлекать к себе внимания, выскользнула из кухни и направилась прямиком к лазейке в заборе.

Интуиция вкупе с обонянием подсказывали мне: чтобы обнаружить следы ночного гостя, не надо быть Натаниэлем Бумпо, Следопытом и Соколиным Глазом! Глаза можно даже закрыть, достаточно носа: свежий след чужака, искупавшегося в хорошо выдержанном дерьме, издавал такой запах, что все навозные жуки в радиусе полукилометра должны были испытать приступ приятного возбуждения.

Сырая тропинка скользила под ногами. На первом же повороте меня занесло, и я едва не упала на гадкую кучку. Под деревом вонючей пирамидкой громоздился Зямин вампирский плащ, испачканный до такой степени, что и черный верх, и алая подкладка стали равномерного мерзко-бурого цвета.

– Нас посетил Бэтмен-стриптизер! – ухмыльнулась я. – Сначала он туфли сбросил, потом плащ, что будет дальше?

Дальше по ходу движения нашлись безобразно грязные брюки, а потом рубашка, некогда бывшая белой. Очевидно, на финишную прямую преследуемый вышел в одном исподнем.

Избавившись от грязной одежды, он уже не оставлял за собой таких заметных и ароматных следов, чем сильно затруднил мне задачу. Я продолжала двигаться по тропинке, уже не видя доказательств того, что наш ночной гость бежит впереди меня. В принципе он свободно мог свернуть в лес или перемахнуть через забор любого из тех домовладений, по задворкам которых тянулась тропинка. Впрочем, я, кажется, знала, куда он может направляться.

В чистом поле за дачным поселком пару лет назад один из имущих новоселов Буркова вырыл котлован, забетонировал его дно, откосы и устроил пруд, в котором прекрасно прижились сазаны. По выходным к зарыбленному пруду тянутся горожане с удочками. За удовольствие потягать из воды вполне приличных – с ладонь – сазанчиков рыболовы платят денежки. Доступ к клевому месту контролирует баба-сторожиха, она же обилечивает посетителей. Под раскидистой ивушкой с прикрепленным к стволу плакатом «Частная собственность, охраняется законом» специально построена дощатая будочка, очень похожая на наш дачный сортир. Свирепая усатая баба – воплощение закона, исправно охраняющего частную собственность, – восседает там по выходным с утра до вечера. В будни и по ночам закон имеет более добродушную морду сторожевой собаки Дуськи.

Я решила, что наш ночной гость движется к пруду, потому что это единственное в округе место, где можно экстренно принять водные процедуры, – конечно, если баба-сторожиха позволит. Но ведь не обязательно спрашивать у нее разрешения, можно бухнуться в воду с разбега, искупаться, а уже после, на берегу, чистым и мокрым принять от нее нахлобучку. Или просто убежать! Я лично поступила бы именно так.

Тропинка, ведущая к пруду, петляла между высоченными, в человеческий рост, кустами амброзии и сурепки. Радуясь, что у меня нет аллергии на пыльцу растений, я шагала по тропинке и прислушивалась – не раздастся ли в отдалении вопль сторожихи, разгневанной погружением в экологически чистые воды пруда грязного купальщика. Впрочем, грязь на нем тоже совершенно естественного происхождения, чистая органика.

Криков я не уловила, зато услышала шаги. Из-за очередного поворота вышла тетка в лыжной шапочке и теплой вязаной кофте поверх поношенного тренировочного костюма. Высоко подкатанные штанины открывали голые ноги, женщина спокойно и неторопливо вышагивала по глинистой тропе босиком.

Я остановилась и уставилась на голые ступни путницы. Размер ноги у нее был много меньше, чем сорок третий, иначе я непременно попыталась бы организовать примерку одинокого башмака из моей сумки. Почему я вообще решила, что в нашей выгребной яме купался мужчина? Это свободно могла быть дама, которая обулась в мужские туфли сугубо для конспирации!

«Тогда шерше ля фам!» – ехидно посоветовал мой внутренний голос.

Я цыкнула на него и подарила незнакомке мрачный взор.

– Здравствуйте! – ласково сказала невозмутимая женщина, проходя мимо.

– Здрасьте, – машинально ответила я, поднимая руку – не для приветствия, а чтобы озадаченно почесать в затылке.

Из-за поворота вышла целая группа босоногих людей – женщины, мужчины, дети и даже одна собака! Сырым осенним утром она единственная смотрелась без обуви естественно.

– Здравствуйте! Здравствуйте! Здравствуйте! – разноголосо приветствовали меня утомительно вежливые голопятые граждане.

– И вам того же, – буркнула я.

Люди прошли мимо, я обернулась и проводила их внимательным взором. Все страннички – опять же, кроме собаки, – были в головных уборах. Утро было прохладное, но, на мой взгляд, не настолько, чтобы надевать шапки. Может, у босоногих граждан мокрые волосы? Может, они купались в пруду?

– А зачем они в нем купались? – я нахмурилась. – Чай, не лето! Мылись, что ли? А где запачкались?

Ответ напрашивался сам собой. В свете ЧП на нашей даче чья-то любовь к холодным купаниям и босоногим шествиям была крайне подозрительна. С другой стороны, в нашу выгребную яму нырнул всего один человек, а тут их с десяток, не меньше! Может, они принимают процедуры из солидарности? Или просто по очереди – одни в пруду купаются, другие в дерьме, а потом меняются местами? Или же это была какая-то массовая акция?

Воображение живо нарисовало эпическую картину наступления на спящий поселок толпы ненормальных товарищей. Вот они тихо разбредаются по дворам, находят себе каждый по клозету и в урочный час – на рассвете – разом бросаются в полные экскрементов отстойники. В дерьме каждый купается индивидуально, я бы сказала – интимно, а потом все сбегаются к пруду и уже там плещутся коллективно!

– Прямо какая-то новая религия получается – дерьмопоклонничество! – фыркнула я. – Непонятно только, что делает в этой секте собака. Порционно поставляет священную субстанцию для ритуалов?

Мысль была абсолютно бредовая, и я подошла к пруду с кривой ухмылкой на губах. Мне уже не казалось, что найти ночного гостя по методу принца из сказки «Золушка» будет легко.

И точно, у принца такого выбора не было! Купальщиков в пруду оказалось едва ли не больше, чем рыбы! В воде плескалось десятка два пловцов, все мокрые, раздетые и, я уверена, разутые!

– Разве это не рыболовный пруд? – недовольно спросила я у дюжей бабы, которая сидела в малогабаритной будке, как крупный пупс в тесной картонной коробке.

Усатая пупсиха без особого интереса покосилась на меня, сплюнула на пол подсолнечную шелуху и ответила:

– Рыболовный, рыболовный! Щас эти вылезут, тогда начну рыбаков запускать. Обожди немного, у этих время только до восьми.

– А кто это такие? – спросила я.

– Корпоративный клиент! – важно ответила баба.

Я посмотрела на нее с восхищением. Внешний вид бой-бабы не позволял предположить, что она знает и умеет использовать такие трудные слова.