Секрет на троих
Шрифт:
– Я не «тискаюсь», как ты выражаешься. – Я разозлился на брата. На его дурацкие подозрения, на обвинения. Ну почему просто нельзя понять меня и принять? – Да, мы с Селин обнимались, но лишь потому, что любим друг друга.
Эйден громко расхохотался, чем жестоко обидел меня.
– Любовь! Нельсон, ради бога! Какая любовь в твоём возрасте? Да вы сущие дети. Что она, что ты. Вы просто ищите себе оправдания, чтобы в один прекрасный момент хорошо потрахаться.
Я вскочил с дивана как ужаленный.
– Заткнись сейчас же! – Я с первого слова
– Ну что иначе, я слушаю!
Эйден поднялся и, уперев руки в бока, встал напротив. Я с ненавистью посмотрел на него.
– Какое же ты дерьмо! – Процедил я сквозь зубы. – Я с детства ненавидел тебя. Сейчас же наивно полагал, что ты изменился. Прошло столько времени. Но люди не меняются. Я уже это понял. Ты как был дерьмом, так им и остался!
В ту же секунду Эйден отвесил мне звонкую пощечину. Я отшатнулся. Щека загорелась огнём. Я крепче стиснул зубы, чтобы сдержаться и не наговорить еще кучу гадостей.
– Ты выслушаешь меня даже если тебе это не по душе! – Заявил Эйден, с вызовом глядя мне в лицо. – Ты еще сопляк, чтобы возражать! А раз живешь в моём доме, будь любезен подчиняться.
Ссора выходила за рамки обычной размолвки. Только бы нам окончательно не сорваться!
Признаю, раньше мы с Эйденом были очень дружны, практически неразлучны. Я даже сам не помнил, когда в наших отношениях наступил такой кардинальный разлад. Вначале мы стали реже общаться, затем детские игры все чаще стали заканчиваться драками и спорами.
Между нами пролегла ненависть непонятно откуда взявшаяся. И уход матери здесь был ни при чем. Мы начали ссориться задолго до её исчезновения.
С годами стало только хуже. За масками приличия и равнодушия пряталась та же ненависть, мучившая нас все эти годы. Я, так же как и прежде, ненавидел брата, но сдерживался, терпел. А когда он затронул мою территорию, осмеял то, что было для меня по-настоящему дорого и важно…. Я не мог ему просить такого унижения. Ненависть вспыхнула с новой силой, еще яростнее и сильнее.
– Не знал, что ты к тому же еще и эгоист. – Фыркнул я. – Твой дом. Твои правила. Да не напрашивался я к тебе!
– Заткнись, Нельсон Джон! – Прервал меня братец. – Хоть раз заткнись и послушай. Эта девчонка больна. Серьёзно больна. У вас с ней нет будущего. Просто нет.
Он вглядывался в моё лицо, пытаясь рассмотреть хоть какие-нибудь эмоции. Но я специально смотрел на него открыто, и почти не мигая. Чтобы позлить.
– Это всё? – Живо осведомился я.
– А этого мало? – Удивился Эйден.
Я кивнул.
– Вообще-то, братец, маловато. Что ты мне только что сказал, я знал уже давно. – На лице брата отразилось полнейшее изумление. – Но ты должен понять одно. Я люблю Селин и не важно, что ты там говорил насчет любви в нашем возрасте. Моя любовь к ней настолько сильна, что если ты попытаешься мешать нашим отношениям, я готов снова попытаться покончить с собой.
Или с тобой. Я же псих, ты знаешь!Эйден нервно закусил нижнюю губу. Он начал нервничать. Отлично! Пусть почувствует себя в моей шкуре.
– А что будет, если она все-таки….
Он тактично опустил роковое слово.
– Не знаю смогу ли я смириться с потерей. – Уже спокойнее прошептал я.
– Так что лучше ей жить. А тебе отвязаться от нас.
Эйден покачал головой.
– Ну как ты не можешь понять, что помимо любви в жизни есть множество нужных и интересных вещей. – Он что, решил на ночь глядя читать мне нотации? – В твоём возрасте пора бы уже задуматься о будущем.
Я усмехнулся, чем еще сильнее разозлил брата. Странно, в его взгляде была только злость. Ненависти я не заметил. Какой хороший артист! Настоящий лицемер!
– О будущем? Не смеши меня. – Съязвил я.
– Моё будущее перечеркнуто уже давно. Карлос первым уничтожил меня, а «Уорвикс» просто додавил до конца. У меня нет ни сил, ни желания делать эту самую денежную карьеру. Всё что я хочу и ищу в жизни – это понимания. А когда на горизонте вдруг появляется такой человек, ты вставляешь мне палки в колеса. Ответь мне, со сколькими девушками ты дружил в свои шестнадцать? – Брат промолчал. – А я ни с одной. – Не дожидаясь его слов, ответил я. – А скольких перецеловал? – Брат опять промолчал. – А я ни одну. А со сколькими у тебя был секс?
Еще ни разу я не разговаривал с Эйденом на такие щекотливые темы. Обычно мы избегали откровенностей, но тут меня прорвало.
– Опять молчишь? – Я разозлился. – А у меня ничего этого не было. Потому что я шарахаюсь и бегу от девчонок как полоумный. Селин Дойл единственный человек, который не вызывает во мне панического страха, когда просто прикасается ко мне. А когда мы целуемся, я даже испытываю наслаждение. Но тебе этого не понять. У тебя ведь свои правила и законы, раз я живу в твоём доме.
Эйден был бледен. Я понял, что своим монологом, наконец, смог пробить защитную оболочку старшего братца и подобраться к нему на максимально близкое расстояние.
– Я не знал. – Прошептал он и, взъерошив волосы, опустил голову.
– А ты и не пытался узнать.
Эти слова я швырнул в него как мячик от пинг-понга. Резко и отрывисто. Я хотел, чтобы в них прозвучало как можно больше ненависти и презрения. И они окончательно раздавили его. Эйден тяжело опустился на диван и спрятал лицо в ладонях.
– Ты прав. – Его голос прозвучал хрипло и как-то неестественно. – Даже не пытался.
Он поднял голову, и я заметил, как же много у него морщин. А ведь ему было только двадцать семь лет. Эйден воспроизвел непонятный жест рукой.
– Можешь делать что хочешь. – Пробормотал он. – Я не буду против.
Я должен был просто вежливо поблагодарить его, но я – мерзавец. Не смог не съехидничать.
– О! Его величество дало добро! Какое великодушие! – И уже с ненавистью. – Не надейся на слова благодарности. Ты знаешь, как я к тебе отношусь!