Секрет на троих

Врач наложил мне повязку и дал охлаждающий пакет. Я взял его правой здоровой рукой и как всегда порванные сухожилия подвели меня. Я его уронил на пол, не сжав пальцами достаточно сильно. Он шмякнулся о кафель, и содержимое растеклось по плиткам. Я растерянно посмотрел на врача. Другой пакет он протянул Томасу и тот прижал его к моей кисти.

Они вывели меня из кабинета.

– Я домой пойду. – Я забрал у Миллера свою сумку и охлаждающий пакет. Чтобы не выпустить, я прижал его к животу.

– С тобой пойти? – Предложил он.

– Нет, - я посмотрел на него, - зачем ты мне. Я сам дорогу знаю.

Но Селин последовала за мной. Я чувствовал, что она сердится, но рука болела слишком сильно, чтобы думать о чём-то кроме дёрганья и нытья в разрезанной коже. Она помогла мне натянуть куртку и повесила сумку на плечо. Я придержал ей дверь, когда она выходила следом за мной.

На улице было довольно тепло, и я предложил пройтись пешком, вместо того, чтобы трястись в автобусе. Она согласилась.

По дороге я купил в аптеке тайленол и колу и выпил две таблетки, потом подумал и добавил еще одну. Рука дёргала всё сильнее, и я уже пожалел, что потащился пешком, вместо того, чтобы быстренько добраться на транспорте.

Мы молчали. Я не знал, что ей сказать, после всех ужасных слов, которые мы вчера наговорили друг другу и после всего сказанного сегодня.

Я понимал, что не хочу её терять, но знал, что это уже произошло. Моя надежда на счастливое будущее постепенно умирала, на смену ей пришла щемящая боль где-то внутри, слева, между третьим и пятым рёбрами.

Впервые в жизни я был не одинок. Но теперь всё разрушено. Она не простит мне того, что я наговорил в порыве гнева. Даже не стоит пытаться. А я не смогу забыть её сегодняшние слова. Ужасная гибель красивой любви.

– Ты прочитал письмо? – Поинтересовалась она, когда мы остановились у нашей калитки.

– Нет, - признался я, - я его как обычно порву и выкину.

– Зачем? – Мои слова её удивили.

– Чтобы не испытывать соблазна подойти к тебе снова.
– Я хотел добавить еще что-нибудь, но не подобрал слов. – Пожалуйста, прости меня. – Прошептал я и заглянул в её шоколадные глаза.

– Ты повторяешься. – Её голос был чужим, и вообще вся она казалась чужой.

– Какая разница, - отмахнулся я, - если я вижу, что ты меня не простила.

– А какая разница, если я тебя прощу? – Возразила она. – Когда я умру, и прощенья просить не будет нужды.

Я застонал и закрыл лицо обеими руками. От повязки неприятно пахло мазью, я отнял ладони от носа и поморщился. Кровь просачивалась сквозь слои бинта и выступила несколькими красными точками на поверхности.

– Я сожалею, - я закрыл глаза и покачал головой.

– Что наговорил мне гадости? – Съехидничала Селин. Она умеет быть злой, когда сама этого хочет.

– Нет, что влез в твою жизнь и испортил её. Дай мне сказать, пожалуйста! – Попросил я, когда она собиралась что-то вставить. – Я ведь прекрасно знал, что после всего, что со мной случилось, не имею права не то, чтобы надеяться на взаимность, а даже мечтать о нормальных отношениях.

Я знал, что у меня никогда не будет подружки, но во всём виновато моё эго. Оно твердило мне, что стоит попытаться. И что из этого вышло? Ты ни в чем не виновата.

Это я. Задурил тебе голову своей любовью. Потом обидел, не смог нормально вести себя. В том, что у нас ничего не вышло, не ты виновата, а я. – Я ткнул пальцем себе в грудь. – И то, что ты чувствуешь ко мне только отвращение – это нормально. Я и сам себя ненавижу.

– Я не чувствую к тебе отвращение, - она не выдержала и всё же перебила меня.

– Не надо, Селин, не жалей меня. Ты сегодня сказала совершенную правду. Я тебе не подхожу. Я – ничтожество, я…, - я усмехнулся, - я трахался с собственным отцом. Всё это верно. – Я опустил глаза в землю.

– Прости, что сел на тот лайнер, прости, что смотрел на тебя, когда не должен был позволять себе этого делать, прости, что сказал, что люблю тебя. Я не должен был приближаться к тебе. Прости, что не смог держаться на расстоянии. – Я шмыгнул носом и поднял голову. – Ты хорошая девушка и я никогда не буду достоин тебя. Прости, что позволил себе мечтать об этом.

Я махнул рукой, просто так в никуда и побрёл к дому.

– Нельсон! – Она окликнула меня.

Я обернулся. Сегодня она была моей девушкой последний день.

– Ты еще встретишь нужного парня, - пообещал я.

– А как же ты сам?

Я пожал плечами.

– Как обычно. – И добавил. – Как раньше.

И ушел.

Я стёр номер Селин из мобильника, даже не стараясь запомнить его. На всякий случай. Чтобы не было соблазна позвонить. Я переживал из-за неё, я плакал, господи, чего я только не делал!

Фейт отреагировала на случившееся в школе слишком бурно. Я понимал, что она испугалась за меня, но зачем же голосить на весь дом. Эйден ничего не сказал, просто в упор посмотрел на меня и снова уткнулся в телевизор.

Но зато вечером, когда я уже лёг в кровать, он неожиданно заглянул в мою комнату и, спросив разрешения войти, присел на кровать.

– Ты злишься на весь мир, брат, я понимаю тебя, но злость не самое верное чувство.

– Ты снова пришел читать мне мораль? – Я не настроен был на разговор. Рука дёргала ужасно. Я выпил уже упаковку тайленола, но ничего не помогало. Я поморщился от боли.

– Нет, - Эйден отрицательно покачал головой, - я пришел к тебе, чтобы поговорить об отце. Откровенно. Мы никогда с тобой об этом не говорили.

Я пожал плечами и сел в кровати.

– Говори. – Равнодушно разрешил я.

Я никогда не видел Эйдена таким. За один миг он, казалось, постарел не на один десяток лет. Мне стало интересно, что нового он мог мне сказать о нашем отце.

– Ты злишься на Карлоса, потому что он делал с тобой ужасные вещи, - нерешительно начал он. Странно, брат обычно такой уверенный в себе, а тут вдруг начал запинаться. – Я знаю, что злишься. Он снится тебе почти каждую ночь. Тебе сложно начать жить с чистого листа, будто ничего не произошло.

Он в точности описал мои ощущения.

– Тебе надо постараться смирится с тем, что прошлого не изменить. А будущее ты еще в силах поменять по своему усмотрению. Ты должен жить дальше, идти вперёд.

– Зачем ты мне все это говоришь? – Разозлился я. – Как ты можешь понять, что со мной происходит?

Эйден опустил глаза и глухо произнёс.

– Я могу это понять.

– Да ну? – Не поверил я.

Голос брата был не похож сам на себя.

– Могу…. Потому что, пока ты мелкий мирно спал в кроватке, Карлос…приходил в комнату ко мне. – Я удивлённо вскинул брови, а Эйден вдруг поднял глаза и посмотрел на меня. И я понял, что он говорит правду. – Ты удивлён? – Он мягко улыбнулся. – Наша мать еще жила с нами. Она ждала его в их комнате, а он в это время приставал ко мне, зажимал рот и шептал, чтобы я молчал, иначе он убьет всех нас. А однажды она вошла как раз в тот момент, когда Карлос…. В общем, разразился жуткий скандал. После этого несколько лет он не лез ко мне, а потом всё началось сначала.