Шрифт:
Для глупца старость – бремя, для невежды – зима, а для человека науки – золотая жатва.
Введение
Интерес к геронтологии, науке о старении, и её «сестре» гериатрии, изучающей болезни пожилого организма, появился у меня давно, ещё в конце 70-х годов прошлого века.
После окончания 1-го Ленинградского медицинского института им. акад. Павлова я устремилась в науку и несколько лет занималась исследованием мозга, в частности, изучением функционирования стриопаллидарной системы мозга в процессах памяти. Тогда ничего не представлялось мне интереснее этой
А после защиты решила изменить направление научных работ и заняться другой увлекательной отраслью медицины – геронтологией. Я часто задавала себе непростые вопросы: почему наступает старость, отчего одни люди ощущают себя стариками уже в сорок лет, тогда как другие полны сил и энергии в восемьдесят, и даже в сто лет? Надо сказать, что в годы студенчества и научной работы посчастливилось мне познакомиться лично или же услышать рассказы сотрудников о многих замечательных учёных и необыкновенных людях. Почти все они жили долго и всю свою жизнь отличались кипучей энергией, острым научным мышлением, душевной щедростью. Я восхищалась ими и размышляла, что же позволяло этим людям и в преклонном возрасте жить как молодые – ярко и интересно.
Ещё в студенческие годы мне привелось слышать лекции блестящего хирурга Фёдора Григорьевича Углова, который в те годы заведовал кафедрой госпитальной хирургии. О нем ходили легенды, он был знаменитостью, мы взапой читали его книги: «Сердце хирурга», «Человек среди людей», «Живём ли мы свой век» и др. А после лекций перешёптывались студентки о том, что хоть и было замечательному хирургу уже шестьдесят семь лет, но у него совсем недавно родился ребёнок. Прожил Ф. Г. Углов почти до ста четырёх лет и был всегда деятелен и активен.
Начиная с четвёртого курса, я стала пропадать вечерами в Институте экспериментальной медицины в отделе высшей нервной деятельности академика И. П. Павлова. Изучала павловские методики, ставила эксперименты в знаменитой «башне молчания». Я была необычайно счастлива оказаться в этом святилище науки. Часто поздними вечерами с душевным трепетом заходила в кабинет Ивана Петровича, который сохранялся после его смерти в неприкосновенности, рассматривала портрет учёного на стене, разглядывала его посмертную маску и слепки с рук. И каждый день слушала рассказы учеников и последователей о великом Павлове, о его долгой и насыщенной жизни.
После окончания института меня направили учиться в аспирантуру в Институт экспериментальной медицины, но не в отдел высшей нервной деятельности, а в отдел фармакологии, которым руководил академик Сергей Викторович Аничков. С. В. Аничков был одним из патриархов отечественной фармакологии, он открыл существование М- и Н-холинорецепторов, что позволило понять механизмы действия медиаторов-передатчиков нервных импульсов и тем самым облегчить поиск новых лекарств. Я много лет почти ежедневно встречалась с замечательным учёным и всегда поражалась его искромётному уму, быстрой реакции, глубоким знаниям, весёлому нраву. Приближалось его девяностолетие, но он был неизменно молод душой, моложе нас, его аспирантов!
В те годы руководила Институтом экспериментальной медицины Наталья Петровна Бехтерева, внучка великого учёного-психоневролога В. М. Бехтерева. Мне повезло неоднократно слышать её выступления на симпозиумах и научных конференциях. Она выплывала на трибуну, полная, величественная, как королева, с накинутой на плечи цветастой шалью, и певучим, негромким голосом чётко и ясно излагала свои взгляды на сложнейшие вопросы функционирования человеческого мозга.
Я восхищалась моими учителями, мне самой хотелось прожить такую же долгую, яркую, пусть нелёгкую, но плодотворную жизнь. После защиты диссертации я стала собирать литературу о долгожителях, о факторах, влияющих на продолжительность жизни, о научных разработках в этой области. С целью сбора научного багажа для будущих исследований в 1981 году я отправилась на симпозиум в Киев в Институт геронтологии и экспериментальной патологии АМН СССР. Там мне привелось услышать выступление известного отечественного геронтолога профессора В. М. Дильмана,
которое запомнилось своей яркостью и необычностью изложения. А позднее я сама начала экспериментировать с целью поиска геропротекторов, которые могли бы предотвратить возрастные изменения памяти у животных и людей.В перестройку и лихие 90-е годы советская академическая наука практически полностью развалилась, и многие отечественные учёные оказались за границей. Так и я оказалась в Швеции. Продолжать научные исследования, которыми я занималась в России, мне не удалось, но остался неистребимый интерес к геронтологии, и я продолжала коллекционировать все научные достижения в этой области. Была увлечена работами известных отечественных и зарубежных пропагандистов здоровья и долголетия: К. П. Бутейко, П. К. Иванова, И. П. Неумывакина, Г. Малахова, А. Т. Агулова, П. Брегга и многих других. Последние двадцать лет я работала семейным врачом в Швеции, каждый день приходилось встречать десятки пациентов, но особое внимание всегда привлекали люди, возраст которых приближался к столетнему юбилею или же перевалил за эту отметку. Про себя я называла их «столетниками» и живо интересовалась их привычками и образом жизни, стараясь понять секреты их долголетия.
Эта книга явилась результатом моего многолетнего интереса к науке о старении, геронтологии, и особенно к тем факторам, которые позволяют если не полностью предотвратить, то отсрочить развитие разрушительных возрастных процессов. В книге затрагиваются не только медицинские, но и философские аспекты долгожительства. По ходу изложения я не могла не вспомнить тех замечательных учёных-патриархов, с которыми мне довелось встретиться в России, и образы которых навсегда запечатлелись в моей душе. Жизнь всех этих людей была трудной, но, несмотря на это, долгой и яркой, а сила их ума, интеллекта, душевная мощь просто поражали. И в восемьдесят, и в девяносто, и в сто лет они продолжали творить и генерировать новые идеи.
Вечной науке геронтологии, животрепещущему учению, к которому никогда не угаснет человеческий интерес, а также замечательным учёным, внёсшим в неё свой вклад, посвящается эта книга.
Часть 1. Мечты и реальность
Глава 1. Человеческая жизнь и её этапы
Природа неумолима, и она установила незыблемый порядок: мы рождаемся, взрослеем, стареем и в конце концов умираем. Времена жизни как времена года: весна, лето, осень, зима – от рождения и расцвета к увяданию и концу. Но нет у человека мечты более страстной, чем продлить жизнь, сохранив при этом молодость.
Старение – запрограммированный процесс, и с наступившей старостью нельзя бороться, как нельзя оживить трухлявое дерево. Однако существуют различные методы и средства, которые могут замедлить процесс старения и сохранить даже в пожилом возрасте жизненные функции, присущие молодому организму [7].
Удивительно то, что все люди, без исключения, подсознательно верят в то, что будут жить бесконечно. Не означает ли это, что мы действительно по замыслу создателя должны были жить вечно, как первые люди на Земле, Адам и Ева. Но, совершив грех, потеряли Адам и Ева возможность для вечной жизни, в их гены свыше была заложена программа старения. Эта программа неумолимо ведёт нас к смерти, и, согласно Библии, не может человек жить дольше ста двадцати лет.
Сколько современный человек живёт на самом деле? Около семидесяти лет? Иногда меньше, иногда больше. Есть долгожители, исключительные личности, живущие девяносто лет и дольше, их число с каждым годом увеличивается.
Согласно статистическим данным, после 2000 года продолжительность жизни в России постоянно растёт и в 2016 достигла отметки в семьдесят два года и один месяц, причём у женщин показатель продолжительности жизни превысил семьдесят три года и три месяца, а у мужчин продолжительность жизни приблизилась к отметке шестьдесят семь лет. Таким образом, в 2015 и 2016 годах в России был побит абсолютный рекорд средней продолжительности жизни за всю историю страны. Надо отметить, что в 90-е годы, во время правления Ельцина, страна стояла на грани вымирания, и средняя продолжительность жизни в те годы упала с шестидесяти трёх до пятидесяти шести лет у мужчин, и с семидесяти шести до семидесяти лет у женщин [6].