Секта Безумного Мага

— Мы с тобой одного класса! — крикнул он, задыхаясь духу. — Рабоче-крестьянского! Папка у меня до профессуры коровам хвосты крутил в деревне, а мамка коноплю… конопля… пля!

— Никогда не слышал о конопле. — равнодушно сказал дух. Примерился и тюкнул Буратину по голове. Оттого последнюю часть проговорить внятно, деревянный человечек не смог.

— Коноплю культивирую. В научно-промышленных целях. — сказала за него Чиполлина. — Компания у меня своя: доски для серфинга, косметика, даже стрелы делаем. Одна стрела убивает целый взвод.

Дух сильно заинтересовался. Но больше всех профессор Карло. Не простая у него студентка: порядочная, красивая, так еще бизнес-вумен. Такие только в сказках бывают. С другой стороны, они теперь, благодаря Буратине, обрели некую связь.

— А король у мамки бизнес отжимает. — наябедничал с ходу Буратино, протыкая длинным носом ассасина-черепашку. — Не хочет дешевых и прочных товаров. Хочет золота, которое на развлечения тратит. Убивает родную промышленность, дворцов понастроил! Королевство катится в пекло!

Кибальчиш приостановился и посмотрел строго на короля. По своей структуре он состоял из порядочных и справедливых флюидов. Обтечь мимо настолько вопиющих фактов, дух просто не мог.

— А че? — занервничал король. — На свои бухаю. Ты кому больше веришь мне или полену?

Тут Чиполлина достает со дна корзинки, уличающие короля факты. Статистический сборник отчетов королевского совета. За годы правления короля Карабаса производство упало в два, а налоги выросли в три раза, казнили с конфискацией столько-то тысяч, покинули страну столько.

Дух почитал-почитал сборник, да врезал Карабасу по лицу. Король сильно от такого расстроился: лег на пол и умер. Асассины-черепашки и Дуремар сдались. Их определили на воспитание в Кровавый пруд, где они теперь ловят гигантских пиявок и шакарлей. Профессор Карло и Чиполлина поженились. Под строгим влиянием последней, Карло бросил пить белое вино. Иногда балуется кальяном, но в целом ведет здоровый образ жизни. Буратино стал героем детворы и мемов.

— А Кибальчиш? Что с ним случилось? — спросила Кая.

Дух справедливый, но Карабасу прислуживал. Какая-то мутная история.

— Тридцать процентов своей компании Чиполлина ему отписала. — «вспомнил» я. — Кибальчиш стал в ней управляющим. Затачивает крестьянские мотыги, накладывает бафы. Мониторит справедливую оплату. Подружился с Буратино, по выходным вместе охотятся на бобров.

— Ясень-пень, — заговорила на друидском принцесса, — ирония клички культиста в её фальшивости.

— В некоторых ситуациях можно опереться на бесплотную руку помощи. — озвучил своё мнение. — Важно при этом правильно отплатить за поддержку. Золотыми отделаться очень пошло, да и дух монеты не примет. А вот инкорпорировать в свой бизнес магическое существо, по-нашему и грамотно. Смекаете?

Они дружно протянули «да-а-а» позевывая и засыпая. На том вчерашний рассказ закончился.'

Сегодня с утра, Буратино обрел субъектность для законных шуток. Ловко я Верлиту поддел, она сразу палец из носа высунула. Даже обтерла об кожанку Аякса.

Я вгляделся в её заклинание заново, с умным видом. «Выявляет природную и антропогенную неоднородность структуры почвы. При многократном использовании выявляет генетические почвенные горизонты».

— Будешь сервам подсказывать, где сеять. — огласил результат своего творческого штурма. — Сначала бесплатно, потом они втянутся. Будут заваливать тебя бесплатными фруктами и овощами.

Верлита с неким равнодушием выслушала мой приговор. Недостатка она ни в чем не испытывала. Но ежели Джерк так желает, будет у сервов праздник. Вообще интересно узнавать, когда у твоей магии находится новое применение, неожиданное и объемное. В таком роде она выразилась.

На этом месте наш поучительный диалог прервался громким треском. Я, даже не оборачиваясь, сразу понял в чем дело.

— Леви на повозку! — вскричал устрашающе.

Риса еще не соображая, что делает, развернулась как на учениях и вскинула двумя руками посох, нацелив на повозку. Очень вовремя, задняя колесная часть повозки превратился в месиво из щепок, втулка отлетела, колеса отвалились, и телега была готова рухнуть оземь.

— Красава. — похвалил Аэроняшу. — Спасла детей-сирот от голодной смерти.

Явное преувеличение, но на это милое личико с гордой улыбкой, можно любоваться бесконечно. Ореховое масло залутанное с монстров, навсегда бафало на единичку здоровья, в целом было невероятно полезно для организма. Три здоровые амфоры, каждая как старый молочный бидон вместимостью около пятидесяти литров, мы везли для приюта и вообще всех детей Самура.

Хорошо, еще я для стражи и авантюристов забил пять литров.

От вас ничего не скрыть — литруху на личные нужды замутил в инвентарь. Курица в смеси орехового масла, кокосового молока и греческого йогурта, тает божественным нектаром из белков во рту.

Так вот, Риса телегу взлеветировала и помогла спасти от опрокидывания. Я подозвал Аякса и попросил его изобразить атланта. Элементаль присел под телегу, приняв на плечи. Риса отменила заклинание, Гура срубила ближайшее дерево, в два удара выкроив из него увесистую чурку.

Я еще пошутил, что это заготовка для нашего Буратино.

Потом мы подложили чурку под телегу и стали думать дальше. Бледные культисты стояли в упряжи рядом и тряслись. Видать подумали: их сейчас на деревьях распнут в качестве украшений. На самом деле чудо, что эрзац-колесо дотянуло почти до Мрама. До него по карте, километра четыре оставалось.

— Ок, парни. — принял безжалостное решение. — наш отряд возвращается в Мрам. Вы ждете здесь запасную ось, чините повозку, сторожите преступников. Затем выдвигаетесь следом, без остановки в Мраме, держите путь в Самур. Главный Хадзами.

Под вздохи разочарования и начавший накидывать снежок, КОМ отделился от всех и продолжил движение. Через час показался частокол Мрама, а у ворот беловолосая фигура. Загадочное отцовское сердце, вот как Уолфи угадал момент?

Гура рванула с пробуксовкой, только тень мелькнула мимо. Добежала и повисла на батьке, вцепившись в родную куртку, пока мы степенно и с достоинством преодолевали последние сто метров.

— Почти неделю не видел свою роднульку, ваша милость. — заявил довольный Уолфи. — Так она изменилась, так повзрослела!