Секта Безумного Мага

— Ну а как по-другому? — честно признался ему. — Работа грязная. Кровавая и опасная. Меньше всего хочется снова её переживать, возвращаясь домой. Убил и забыл — лучший выбор стратегии для сохранения работоспособности и функциональности организма. Третьему нашему корешу сейчас родные пять пальцев обратно пришивают у Лорадана. Ты бы обрадовался, заявись я к тебе домой с вопросами про синегномий гранит?

Вопрос с намеком попал в цель. Дальнейшее плескание в бассике проходило под тихий шурх песка через пасть чучела. Закончив с песком, гильдейщики просунули в пасть орку акулий пузырь с горячим строительным раствором, зафиксировали, преградив возможность высыпания песка, залепили пластилином глазницы и принялись засыпать уже голову. Потом осторожно акулий пузырь вытащили, потому как раствор остыл и стал в размерах меньше. Взяв чучело за руки, пыхтя, явили перед нашим взором. Голова у него по-пьянчужски бессильно свесилась вниз, но Гирк взял её за волосы и вздернул.

— Прямо как живой. — оценил я. — Кажись сейчас загорланит «Лок Тар Огар! За Орду!»

Затем я милостиво разрешил Джиро помочь гильдейщикам поднять орка на балку. Там его в лежачем положении, сверху балки, ремнями закрепили. Голову, руки свесили вниз, скобу артефакта света к пальцам зафиксировали. Получилось забавно: пробравшийся в жилище враг, прислуживает хозяевам. Хотя неподготовленного зрителя, отвратительная косматая харя с гривой зеленых волос и клыками, до уличного сортира доведет.

Оставалось на пластилин основу из лака наложить и глаза нарисовать. Или просто вставить минералы и на них что-то нарисовать. Это уже пусть Адри Соред решает завтра.

— Всем спасибо, молодцы, смету занижать не сметь. — попрощался с обоими главами гильдий.

Зашли в дом, передав эстафету источникоплескания женской команде. Накидались салатиками, сходили проведать Дахама, но помощница Лорадана, женщина в годах со строгим взглядом, сказала, что пациент уже спит. Выпишут только завтра. Я так и подозревал: мою челюсть сутки склеивали, восстановление пальцев работа лекаря-ювелира.

Вернулись мы вовремя. Мне выдали противень и шампуры, Джиро три чаши с маринадом. Вообще Кая утверждала, дескать, богатство вкуса в разнообразии. Маринада было три вида: тимьян и базилик в вине, мята с кале в томате, самурские луговые в минеральное воде — в народе эту смесь называли самурано. Мне казалось, лисодевочка просто хвастается: любой из перечисленных видов будет хорош. Даже притязательный гурман сожрет, не выделяя конкретный состав, обрызгав жиром обе щеки. Разница невелика, но если девчуля что себе в голову вбила, лучше не спорить. Животик ей потом помять с видом «а я говорил, не смешивать», и ты уже победитель. Главное вслух не проговориться.

Рустикальный стиль, мясо от пуза, чучело твоего врага, красивые девчули и золото. Жизнь-то налаживается. Хотя принцесса ко всему привыкла, но для неё я нашел повод для радости про коленки.

— Ты думаешь о моих коленках больше меня. — оживилась принцесса.

Наивная, я много думаю о разных местах у девчуль. Пять секунд назад это был животик лисодевочки.

— Крепкие, округлые коленки у девчуль, лучшее место для жизни. — поддержал я вслух.

— Тогда разрешаю на них прилечь. — милостиво дозволила принцесса.

— А вот это нельзя. — с сожалением сказал я. — Женёк смотрит.

— Кто такой Женёк? — опять не поняла Аиша.

Я принцессу не виню: юмор и фантазия у меня слишком быстрые для средневековья. Перегружаюсь очень быстро. Она небось еще сцены из битвы со снежной лавиной проигрывает, а у меня в планах завоевание второго континента. Ну как завоевание: гражданская война и распад Гродала. Пока империя там аморфная и не склеена веками традиций, общей культуры и крови.

Вместо ответа я осторожно склонил её красивую головушку к себе затылком на плечо и показал вверх. На орка.

— Ааа, поэтому и конвенция Женёкская. — доперло до принцессы. — Это что, особенный орк какой-то?

— Пока самый крупный из всех, кого я встречал, двадцать восьмой. — поделился с принцессой. — Но дело скорее в том, что благодаря Кае, он теперь живет с нами. Надо же как то его звать.

На этом месте событийная виновница локального фольклора появилась перед нами. Лисодевочка отходила в дом за пополнением винной коллекции. Вернулась она с кувшином белого вина и кувшином свежеотжатого апельсинового сока. Прямо сказала, что хочет попробовать рецепт от профессора папы Карло. Но налила почему-то не себе, а мне.

Прищурившись на её невинную и шальную мордашку, я сделал далеко идущие выводы.

— Признавайся, деточка, давно ты в Пойцовском клубе?

Каечка сделала большие глазки.

— В четыре года вступила, как дед Хофин за ручку на полигон гильдейский привел к тренировочному манекену. Вручил игрушечный меч и велел колотить чучело. А босоногий чумазый мальчуган во время этой важной миссии мне подножку подставил. Обидно было!

Босоногий чумазый мальчуган само собой был Джерком Хиллом.

— Только потому, что та наглая рыжуха мальчугана мечом задела. — проворчал я, забирая бокал. — Быстро же она до ранга стаканиста доросла. Я вам, девчули, не профессор Карло: когда я пьян меня легко потерять, трудно найти и невозможно разбудить.

Упоминание об алкогольных свойствах невидимости помогло принцессе вспомнить о нашем потеряшке.

— Как там шан Дахам?

— Когда мы уходили, он кричал от боли. — вспомнила Глория.

Камия тихо ойкнула. У неё большое сердце: за всех нас переживает. Верлитина мамка появилась у нашего дома, когда девчули уже заходили в особняк. Ни про сход снежной лавины, ни про моё двойное ранение, ни про секту и массовые захоронения её жертв, ни про отрубленные пальцы нашего нового мембера — ничего Камия Тайлид не знала.

Градус её беспокойства, вместе с частями раскрывающегося познания, расцветал в букет тревожности. По крайней мере узнав о ранении, на мою ногу она кидала такие взгляды, от которых та краснела под штаниной.

— От боли, что пропустил такую роскошную вечеринку. — уточнил успокаивающе. — Даже изменив время визита он не смог бы сегодня держать в руках стакан жаждоутоляющего. Сами посудите, куда было деваться мужественному шану? Сейчас он мирно спит под одеялом и видит сны, в которых шанья Глория подменяет некоторые хватательные функции его, пока не совсем рабочих, пальцев.

Шутка была двусмысленной: девчули захихикали. Глория поджала губки и надулась. Сура солидарно нахмурилась. Джиро прикусил губу, чтобы не заржать. Камия машинально посмотрела на свои руки и что-то такое вспомнила, отчего зарделась, склонив голову. Мелкие ничего не слышали, потому что, уже навалившись на Камию с обеих сторон, мирно дрыхли. Вечеринка вообще спокойной выдалась. Неделя сплошных боёв в лесах конкретно умотали отряд.

— Наша освобожденная в таверне «Голова ВарОрка». За ней установлено наблюдение. Пока подозрительных личностей рядом не выявлено. Уезжать, даже с охраной, она боится, ждет нас, доверяет только её высочеству. Трудно её винить, натерпелась бедняжка.