Семь цитаделей

Холлайо принимал новые и новые попытки связаться со Сферой через Проводник - все было напрасно.

–  Оставь, смирись, - проговорил Сайе.

–  Но почему?
– в отчаянии выкрикнул Хранитель.

–  Кто знает… Возможно, пришел срок ее смерти. А с нею и наш конец.

–  Но великая мелурийская цивилизация…

–  Погибает, - спокойно продолжил Двайо.
– На смену ей идет другая. Так бывает всегда.

Холлайо ощутил странную беспомощность. Он, один из Высших Избранных, привыкший к своему могуществу, сейчас чувствовал себя абсолютно беззащитным и неприспособленным к жизни. Не имея возможности прикоснуться к хранилищу Единого разума, не получая его подпитки, он внезапно понял, что остался один на один со всем миром. Холлайо в ужасе оглянулся, будто призывая на помощь. В глазах потемнело, голова закружилась, мысли стали путаться.

–  Вот и все… - заплетающимся языком проговорил Двайо.
– Первыми уйдут Избранные и Посвященные, ибо мы не можем существовать отдельно от Единого разума, наш мозг не приспособлен к автономной работе. Немного дольше продержатся Мастера и Подмастерья, но и они не справятся с обрушившейся на них ответственностью. Они привыкли к тому, что ими руководят.

–  А Низшие?
– прошептал Холлайо.

–  Возможно, погибнут, не будучи способны организовать свою жизнь. Или одичают, превратятся в нецивилизованные племена. Хотя, вряд ли, учитывая то, что у нашего народа практически утрачен инстинкт самосохранения. Живя миллионы лет в довольстве, привыкнув полагаться на Единый разум, мы совсем потеряли связь с природой. Скорее всего, остатки Низших вскоре тоже вымрут, или станут жертвами новой расы - сильной, молодой, жестокой.

–  Но за что?

–  Таков закон природы, о которой мелурийцы забыли. Выживает сильнейший. Возможно, Сфера уловила наступление новой эры, и решила, что наше время прошло. А жаль… Ведь мы были почти богами…

Мутнеющим взглядом Холлайо еще успел уловить, что его собеседники обессиленно падают на колени, и сам опустился рядом. Он чувствовал невероятную слабость, которая постепенно превращалась в равнодушие. Стало все равно, что случится дальше. Над головами Избранных медленно вращалась Сфера, отбирая у них остатки знаний, опыта, разума… Холлайо, прощаясь, в последний раз взглянул на нее и услышал затихающий шепот Двайо:

–  Мы уходим… Склоните головы… Приветствуйте сумерки богов…

Низший номер шестьсот двадцать восемь тридцать два пятнадцать сидел, пристегнутым за руки и за ноги к вращающемуся прозрачному креслу, глядя на троих Посвященных, которые готовили для него Венец забвения. Один миг в Венце - и сознание Низших очищалось, для них больше не существовало обид, проблем и неразрешимых вопросов. Они снова становились покорными, довольными жизнью, и спокойно отправлялись обратно, туда, где их ждала работа, теплые дома, вкусная еда. Но только не номер шестьсот двадцать восемь тридцать два пятнадцать. Его подвергали воздействию Венца уже третий раз, и все напрасно! Память его вскоре опять восстанавливалась, и он вновь и вновь выражал недовольство своей судьбой, требуя, чтобы ему позволили еще раз пройти экзамен на Подмастерье.

–  Может быть, стоит подержать Венец на его голове подольше?
– вслух размышлял один из Посвященных.

–  Он превратится в животное и не сможет работать, - возразил второй.

–  Ну и что? Он сможет выполнять элементарные действия, например, переносить предметы с места на место. Зато мы избавимся от его претензий, - сказал третий.

–  Хорошо, значит, оставляем его в Венце на более длительное время.

Первый говоривший подошел к Низшему и надел на его голову Венец. Низший оскалил зубы в злобной, издевательской ухмылке и приготовился к сопротивлению. Сейчас его палач прикоснется холеными пальцами к блестящему Проводнику, и в сознание протянутся холодные щупальца Сферы, выдергивая и перекачивая в себя опыт, память, знания… Номер шестьсот двадцать восемь тридцать два пятнадцать, сам не зная, каким образом, научился сопротивляться этому воздействию. Он напрягал все свои силы, выталкивая чужой разум из своего сознания. Конечно, это удавалось только частично, но позволяло со временем восстановить память.

Низший был готов к вторжению, когда Посвященный взялся за Проводник. Но ничего не произошло, Сфера не спешила протягивать в мозг Низшего свой щуп. Озадаченно нахмурившись, Посвященный повторил свою попытку. Снова ничего. Вдруг лицо Посвященного исказила гримаса боли, и он в судорогах рухнул на белоснежный пол. Следом за ним свалились остальные двое. Номер шестьсот двадцать восемь тридцать два пятнадцать издевательски расхохотался, сам не понимая, что происходит, и сделал попытку встать с кресла. К его удивлению, зажимы, державшие его конечности, вдруг разомкнулись. Низший встал, вышел из комнаты и побрел по Дворцу Избранных, то и дело натыкаясь на распростертые тела. Длинным коридором, обвивавшим дворец, он, не чувствуя усталости, поднимался все выше и выше, везде встречая ту же картину гибели.

Наконец он оказался под самой крышей огромного здания, в помещении, посреди которого над каким-то столом парил мутно-белый шар. Вокруг на полу лежали мертвые тела, к виду которых Низший уже привык за время своего путешествия по Дворцу. Он перешагнул через трупы и приблизился к шару почти вплотную. "Сфера", - понял он, глядя на него и испытывая непонятное желание прикоснуться. Номер шестьсот двадцать восемь тридцать два пятнадцать протянул руки к Сфере и сделал то, чего до него не делал ни один мелуриец. Он сжал в ладонях гладкую поверхность мутного шара.

Тотчас же в его сознание хлынули мощные потоки: знание, опыт, умения сотен тысяч поколений, бережно хранимые многие миллионы лет, Сфера отдавала теперь ничтожному Низшему, дерзнувшему прикоснуться к ней в момент ее перерождения. Сознание содрогалось, перекручивалось, изнемогало под гнетом вливаемой в него информации, не выдерживая ее огромности. Но Низший устоял, нырнув в глубины своего подсознания, расширив и трансформировав его с помощью Сферы и уложив туда большую часть интеллектуального багажа. Вихри, поднятые потоками, исходящими из Сферы, утихли, теперь номер шестьсот двадцать восемь тридцать два пятнадцать был единственным обладателем всего Единого разума. И этот разум сделал его жизнь бесконечной. Он разжал пальцы, выпуская на свободу опустошенный артефакт, и двинулся к выходу.

–  Я - Великий Бессмертный!
– произнес он, обращаясь к лежавшим повсюду трупам, и нежно улыбнулся им.
– Я - Бог!

Глава 17

Солнечный свет резал глаза, и Макс прикрыл их ладонями, боясь ослепнуть после стольких дней, проведенных в подземелье.

–  Идем сюда, в тень, - потянула его за рукав Виктория.

Макс послушно двинулся за девушкой, все еще страшась встречи с ярким светом дня. Кто-то, радостно вопя, повис на его шее. Макс посмотрел между пальцев и увидел Ромку, который весело скакал вокруг и кричал:

–  Вы вернулись, ура!

–  Надеюсь, не зря ходили?
– осторожно спросил Гарт, нежно обнимая Викторию.

–  Не зря, не зря!
– заверила его Милана, доставая из мешка и демонстрируя всем мутноватый шар.

–  Это вот и есть Оружие Древних?
– разочарованно протянул Ромка.
– А я-то думал, будет что-нибудь покруче…

Наконец решившись оторвать руки от лица, Макс, щурясь, осмотрелся вокруг. Они стояли прямо перед выходом из пещеры, рядом с шатром, около которого горел костер, своими язычками облизывая котелок с приятно пахнущим варевом. Около костра стояла Аня, и не отрываясь, смотрела на Макса сияющими глазами, почему-то не решаясь подойти к нему. Макс подошел сам, обнял девушку и поцеловал в щечку. Она крепко обхватила руками его шею и прошептала в самое ухо:

–  С возвращением! Я так боялась за вас…

Макс осторожно отстранился, заглянул в синие глаза, наполненные слезами радости и легко, еле касаясь, поцеловал улыбающиеся губы.

–  Рассказывайте, как было!
– потребовал Ромка, бестактно прервав их уединение.

Макс предоставил рассказывать Милане. Сам он с того момента, как прикоснулся к Оружию Древних, ничего не помнил, кроме очередного ослепительно яркого видения о какой-то великой катастрофе древней цивилизации. Потом он очнулся и обнаружил себя лежащим на чем-то ужасно неудобном, впивающемся в ребра. Немного поворочавшись, Макс уяснил, что валяется прямо в груде костей, на которые его бесцеремонно свалила Милана. Оказалось, что девушка не только вынесла Сферу, но и на своих плечах вытащила его из пещеры. Когда Милана почувствовала, что силы ее иссякли, она опустила Макса на кучу скелетов и принялась хлестать его по щекам, дабы привести в чувство. Потом они вместе двинулись туда, где оставили своих спутников, разыскали их живыми и невредимыми в сталактитовой пещере и без особых приключений вернулись к выходу. Сейчас Максу было стыдно вспоминать, что он оказался слабее хрупкой девушки, поэтому он помалкивал и только согласно кивал, подтверждая рассказ Миланы. Он глубоко вдыхал чистый горный воздух и наслаждался свежим ветерком, обдувающим усталое тело. А еще смотрел на Аню и радовался встрече.