Семь дней в раю

Он шел хорошо знакомой дорогой. Вот здесь они с Дмитрием шли к морю. Четыре дня назад. Всего четыре дня? Как будто совсем в другой жизни. А здесь гуляли в тот же вечер вчетвером. Кажется, на это дерево Ирина тогда залезла за шишками.

Вот и больница. Повернуть сейчас за этот корпус... Там стояла машина... А если потом идти напрямик, через кусты... Может быть, ту девочку до сих пор не нашли?

Артем обошел вокруг корпусов, самой дальней дорогой. И постарался не смотреть на ступеньки подъезда. Поднялся к себе, разделся. На простыни лежала длинная рыжая волосинка. Должно быть, с той самой ночи... Он взял ее, машинально накрутил на палец. Если бы он разрешил Ирке остаться... Чушь! При чем тут он? Он ни за кого не отвечает!

Неожиданно зазвонил мобильник. Оксана. Не ожидал еще когда-нибудь ее услышать.

— Тёма, ты? С тобой все в порядке? Нас все это время в санатории держали, только сегодня утром выпустили. И телефон отдали. Я Максима целый день ищу, его нет нигде! Ты не встречал случайно?

Артем отрицательно закрутил головой. Как будто женщина могла его видеть.

— Нет! Я никого не видел! Ничего не знаю!

Голос Гридецкой сразу сделался отчужденным.

— Извини.

Он еще минуту сидел неподвижно. Затем бросил телефон, содрал с пальца и отшвырнул волосинку.

— Да пошли вы все! Слышите — все! Достали!

Выскочил на кухню, распахнул дверцу холодильника. Вылил в стакан водку — немного не поместилось. Опрокинул в себя, пил глотками, как воду, не обращая внимание на полыхнувший внутри огонь. Вылил остаток и тоже выпил. Хотел не закусывать, но не выдержал поднимающегося отвращения, откусил колбасу, сжевал. Немного полегчало.

Вернулся в спальню, упал на кровать. И долго еще бормотал в подушку: «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не желаю знать! НИЧЕГО!»

День седьмой

Утром позвонила Лика. «Тём-Тём, у тебя там все в порядке? По телевизору передают, у вас прямо настоящая война была. С тобой ничего не случилось? Не звонил ни разу. Мне страшно. Приезжай, хорошо?»

Троллейбусное сообщение с Симферополем еще не восстановили, но автобусы уже ходили исправно. И сразу выстроились очереди у касс. Приехавшие отдыхать спешили унести ноги.

Послушно отстояв три часа, билет Артем все-таки взял. Занял место у окна, последний раз смотрел на остающиеся позади экзотические софоры, магнолии, пальмы. Уже за городом, там, где дорога, петляя, начинала подниматься к перевалу, увидел стоящий на обочине потрепанный белый «опель». И двух мужчин, что-то оживленно обсуждающих, рядом. Один темноволосый, пучеглазый. Кажется, тот самый, что проверял его паспорт возле школы. А второй... Вторым был Дмитрий.

Картинка промелькнула и исчезла, не позволив убедиться в своей невозможной реальности. Натужно урча, автобус начал карабкаться вверх.

На перевале была пробка. Регулировщики в форме бегали, о чем-то кричали друг другу. Через несколько минут стала ясна причина задержки. Перегораживая половину проезжей части, догорал военный грузовик. Возле стоящих на обочине носилок суетились санитары, грузили раненых в фургон с красным крестом. И кто-то уже лежал, накрытый черным.

В автобусе зашушукались, обмениваясь услышанными обрывками фраз. Те, кто лучше знал английский, спешили поделиться информацией с соседями: «Из гранатомета выстрелили, полчаса назад. Вертолеты вызвали, лес прочесывать. Да разве найдут? Они думали, все так легко получится. Нет, вот увидите, война только начинается!»

Макеевка, 2004г.