Семь грехов Уилсона

— Я знаю… — внезапно прошептала девушка, заставив меня мгновенно покрыться холодным потом. Отбросив всякий мистический бред, я осторожно спросил:

— Ты о чём?

— О нашем будущем, — девушка улыбнулась, с нежностью глядя на меня. — Как только отец вернется из больницы, Кларенс… Сыграем свадьбу?

Я, изумленный, уставился на неё.

— Моника, это… Так неожиданно, — выдавил я, тщательно подбирая слова. Девушка приподнялась на локте и умоляюще взглянула на меня:

— Кларенс, мы встречаемся уже долго… Мои подруги говорят мне, что уже пора выходить замуж… — девушка опустила глаза. — Я вовсе не давлю на тебя, не подумай! — поспешно начала оправдываться она. — П-просто… Я… Я так хочу быть с тобой… Действительно хочу. Жить вместе, официально! Однажды, родить детей…

— Твои подруги слишком несут слишком много ерунды… — мрачно проворчал я. — Моника… — я вздохнул. — Я… Ладно. Хорошо.

— П-правда?! — удивилась Моника.

— Да, — ответил я. — Если твой отец будет в порядке, мы поженимся.

— Ах, Кларенс! — с радостным воплем, девушка накинулась на меня, крепко обнимая.

Да-да… Если он останется жив, подумал я не без удовольствия.

На следующее утро я вновь отправился в больницу.

— Доброго дня, мистер Дейвис... — улыбнулся я, входя в палату. Однако, она оказалась пустой. Похоже, он на процедурах. Что ж, тем лучше. Я подошел к кровати, чтобы получше разглядеть ее. Обычная больничная кровать для больницы такого уровня — напичканная всякой электроникой, медицинскими штучками, и, главное — кнопкой вызова медсестры. Хорошо… Я поспешно отошел к окну, услышав шаги в коридоре. И вовремя. В палату вошел Эллиот в сопровождении медсестры.

— О, мистер Дейвис! — оживился я. „Мистер“ помахал мне рукой, присаживаясь на кровать. Медсестра, покосившись на меня, покинула палату.

— Моника сказала, что мне нужно посидеть с вами еще пару дней, — объяснил я, присаживаясь на стул около кровати. — Похоже, вы скоро пойдете на поправку?

„Какое там“, — написал Эллиот на листке, — „Операция только через три дня, а пока я должен проходить эти утомляющие процедуры.“

— Что поделать, для своего здоровья придется потерпеть, — с улыбкой произнес я.

Я посидел с Дейвисом еще полчаса, болтая о всякой ерунде — то есть, болтал я, а он кивал и иногда писал ответы на листке. Возможно, он и правда неплохой человек. Только вот это его не спасет.

Попрощавшись, я ушел из больницы и направился к супермаркет. В моей голове уже сложился четкий план. Надо было лишь купить все необходимое.

Домой я вернулся я сумкой, набитой нужными мне вещами и продуктами. Нарезанный хлеб в упаковках, масло, смородиновый сок в картонной упаковке, сыр для бутербродов… Арахисовое масло. Резиновые перчатки, несколько одноразовых шприцев и упаковка маленького скотча. Довольный собой, я вернулся в квартиру Моники, и спрятал всё вместе с сумкой подальше, чтобы девушка случайно не нашла.

Вечером девушка вернулась уставшая, но, увидев меня, вновь расцвела улыбкой.

— Ах, Кларенс, я так рада, что ты здесь… — Моника крепко меня обняла, прижимаясь ко мне. — Неужели все начало налаживаться… Мне позвонили из больницы, сказали, что самочувствие отца немного улучшилось… Я уверена, это благодаря тому, что ты сидишь с ним!

— Да, возможно… — ответил я, ухмыляясь.

Ближе к ночи, я лежал на кровати, проматывая в голове детали предстоящего мне дела, а Моника тихо лежала рядом, рассеянно перебирая мои волосы. Всё должно пройти гладко, второго шанса не будет. Эллиот Дейвис… Завтра ты сдохнешь.

— Ты какой-то напряженный, — кокетливо прошептала Моника, под одеялом проводя рукой по моему телу. — Расслабься…

— Хм… — произнес я, прикрыв глаза. — Хочешь помочь мне в этом?

Девушка нависла надо мной, улыбаясь.

— Если ты не против, — произнесла она. Я ухмыльнулся, одним движением уронив ее обратно на кровать.

— Почему бы и нет, — пробормотал я, и с жадностью накинулся на неё. Раненый бок уже не доставлял никаких неудобств.

Стонущая подо мной, Моника не вызывала во мне никакого желания. Поэтому я просто представлял вместо нее соблазнительное тело Рейчел. Не замечая моего отстраненного взгляда, девушка крепко впивалась короткими ногтями в мою спину, изгибаясь и прижимаясь ко мне. С каждым рывком я действовал всё жёстче, всё грубее, с моих губ то и дело срывался негромкое рычание. Ближе к концу, чувствуя, что скоро я разряжусь, Моника попыталась отодвинуться, но я всем весом тела вжал ее в кровать, не позволяя и шевельнуться, и кончил в нее, не отводя внимательного взгляда от ее растерянного, но перекошенного от удовольствия лица.

— К-Кларенс… — выдохнула она, когда я оставил ее в покое. — Ты… Я ведь…

— Это неважно, — прошептал я ей на ухо. — Скоро мы поженимся. Всё в порядке.

— Д-да… — с облегчением ответила Моника и обняла меня. — Я так люблю тебя, Кларенс…

— Я и тебя, — мягко ответил я, злорадствуя в душе. Будет что рассказать ублюдку перед его смертью… Вот он обрадуется, когда узнает, что я обрюхатил его горячо любимую дочурку…

Утром следующего дня, спровадив Монику на работу, я принялся за дело. Я нацепил резиновые перчатки и разложил на столе купленные вчера вещи. Насвистывая приставучий мотивчик, я неторопливо принялся намазывать на хлеб арахисовое масло. Когда с этим было покончено, я аккуратно замаскировал его слоем масла, а сверху заложил сыром. Бутерброды-ловушки готовы. Время сока. Я распечатал один из шприцев и наполнил его тем же арахисовым маслом. Аккуратно проколов картонную упаковку сока на самом дне, там, где швы были толще всего, я выжал внутрь всё арахисовое масло, что было в шприце, а потом сильно потряс, заставляя находящееся внутри месиво как следует перемешаться. Закончив, я, на всякий случай залепил практически незаметную дырочку крошечным куском скотча.

— Тебя ждет адский завтрак, ублюдок, — промурлыкал я, запаковывая бутерброды в пищевую пленку, а сок — в пакет. Когда все было готово, я тщательно собрал все оставшиеся предметы и рассовал их по разным мусорным мешкам.

Уходя из дома, я швырнул в мусорный бак пакет с начатой банкой арахисового масла. От перчаток и шприца я избавился по дороге в больницу.

На входе мой пакет проверили и, не найдя ничего опасного, без проблем пропустили.

Эллиот сидел в палате. Завидев меня, он заулыбался.

— Добрый день, мистер Эллиот, — с милой улыбкой произнес я. — А я с гостинцем от Моники.

Надеюсь, скоро ты будешь гореть в Аду.

Комментарий к Глава 31. Эллиот, часть 1.

====== Глава 32. Эллиот, часть 2. ======

— Моника просила передать кое-что… — я отдал ему пакет и стал наблюдать, как он копается в нём.

«Спасибо ей, а то больничная еда уже в глотку не лезет», — написал Эллиот на листке.

Мужчина развернул бутерброд и начал его поедать, а я внимательно уставился, чтобы успеть заметить первые признаки начавшейся аллергической реакции. Однако… Ничего не происходило. Эллиот, чуть морщась выпил сок и написал:

«Странный вкус, но довольно интересный»

— Вот как… — процедил я сквозь зубы, через силу кивая. Почему не получилось?! Хотя, реакция может начаться через несколько часов… На этот раз я решил просидеть с ним до конца, чтобы не упустить момент.

«Спасибо, что сидишь со мной, Кларенс», — написал он. — «Я волнуюсь… Операция уже завтра, и я нервничаю. Но ты здесь, и мне уже легче.»

— Не стоит благодарности, мистер Дейвис, — я улыбнулся, внимательно наблюдая за ним. Прошло уже минут десять. Кажется, уже должно было начаться…

И тут старик поморщился, дотронувшись до живота.

— Что-то тревожит, мистер Дейвис? — с тревогой спросил я. Неужели, это оно? Эллиот начиркал на бумаге:

«Не беспокойся, Кларенс, просто живот побаливает…»

— Я могу позвать медсестру, — предложил я, чувствуя, что хожу по лезвию. Если он согласится, мой план может провалиться. Но Эллиот, к моей радости, отрицательно покачал головой и улыбнулся.

«Ты хороший парень, Кларенс», — я увидел, как он пишет. — «Я так рад, что ты встречаешься с Моникой. И, если я умру, моя дочка будет не одинока.»