Семь кругов яда
Шрифт:
– Они везде! … По всей… столице! – выдыхала жертва бана, опираясь руками на колени. – Стража…. едва завидев нас…. бросилась… А потом…. Еле отбились… Я троих убил… каталогом… четвертому плеснул в глаза…этим… бользамом… Как он орал! Еще бы! Глаза у него вытекли…
Надо будет добавить надпись, что при попадании в глаза – вытереть их с одежды. Ослепительный эффект гарантирован!
– Мы проводим срочное совещание! Собирайте всех! – приказала я. – Будем думать, как отбелить свою репутацию в глазах потребителей!
Судя по лицам и одиноким
– А смысл? – пожали плечами маги. – Зачем проводить совещание? Тут и так все понятно. Нам уже работать не дадут! Страже люди верят! Бессмысленно!
– Я что-то не поняла! – возмутилась я, глядя на зевотный бунт. – Это что? Саботаж? Первая трудность и вы испугались? Мы найдем способ! Я знаю несколько способов, которые могут нам помочь!
– Прятаться? Работать из-под полы? – усмехнулся седой маг. – Да нас сожрут просто! Драконьи сердца принадлежат государству. У Золхимов есть мощное лобби! Я раньше на Гномьем золоте работал. Тоже сначала объявили вне закона, а потом все стали вешать! Сокровища Древних зажали так, что до сих пор упоминать бояться. Сразу на костер!
– Прекратите панику! Сейчас проведем Ассамблею! – возмутилась я, глядя на унылые лица присутствующих, которые роптали так, словно единственное, что они заработали у нас, так это геморрой, размером с кулак и нервный тик!
– А я говори-и-ил! – раздался позади меня голос Эврарда. – А кто эта краси-и-ивая де-е-евушка на карти-и-инке? Кто это у нас такой гро-о-озный? Неужели это – цвето-о-очек? И когда-а-а это ты успе-е-ела попози-и-ировать? Не подходи-и-и ко мне! Я начина-а-аю боя-я-яться! Стра-а-ашная ты же-е-енщина! А еще и храпи-и-ит!
Так! Есть целый список людей, с которыми я в разведку ни ногой! И возглавля-я-яет его… И возглавля-я-яет его… Кто же это мог быть?
На меня все посмотрели загадочными взглядами, как бы
– Это что за «внимание, я плету интригу»? – я поймала несколько очень заинтересованных моей личной жизнью взглядов. Если у кого-то в этот момент перед глазами мелькает жизнь, то вот в этих бесстыжих зеленых читалась вся Камасутра!
– Да-а-а, цветочек храпи-и-ит! Я просыпа-а-аюсь ночью от мысли, что сплю с медве-е-едем! – продолжал Эврард, коварно глядя на меня.
– Ты хочешь сказать, - взгляд у меня стал очень тяжелым, а в голосе прозвучал металл. – Что я еще и лапу сосу?
– Ну почему сразу ла-а-апу? – Эврард игриво приподнял брови. Зрители затаили дыхание, предвкушая свежие подробности. – Мо-о-озги сосать уме-е-ешь. Професси…
Он вздохнул, нежно глядя на меня.
– … она-а-а-ально, - мурлыкнул принц гадский, наслаждаясь звучанием этого слова.
– Ты что? Издеваешься? – вспыхнула я. У нас даже на собраниях не было такой тишины. – Когда это было?
– Когда ты меня нога-а-ами с дива-а-ана оттолкала! Сплю я, зна-а-ачит, сплю-ю-ю, лежу на кра-а-аюшке… А потом чувствую, то по-о-ол поднима-а-ается… Причем
бы-ы-ыстро… Ба-а-ац! И мы слились с ним в до-о-олгом поцелу-у-уе! – томно вздохнул гениальный директор. - У меня доста-а-аточно то-о-олстый наме-е-ек?– Не умеешь ты намекать! Ой, не умеешь! – парировала я, понимая, что за такую шутку можно легко кубарем скатиться по карьерной лестнице в подвал безработицы. – Две минуты намека и фисе! Зато пафоса, пафоса! Иногда даже вопрос не стоит!
– Что ты хо-о-очешь от ста-а-арого, больно-о-ого челове-е-ека? – пожал плечами Эврард, ничуть не обидевшись. – Кто хочет подро-о-обностей – пусть прихо-о-одит на собра-а-ание!
– Знаю я этого старого, больного человека! А потом на развалинах часовни… - усмехнулась я.
– Ты хочешь сказа-а-ать, что я – разва-а-алина? Я – разва-а-алина? – зеленые глаза нехорошо сощурились в мою сторону. Структура сделала несколько шагов назад, освобождая место для будущей воронки.
– Зря ты так, - прошептал мне одноглазый. – Прощай, цветочек…
Я что-то не поняла? Что значит «прощай»?
– Разва-а-алина… - повторил Эврард, скорбно поджимая губы. – Все с тобой поня-я-ятно…
– Эврард, - я вообще ничего не понимала. – Ты чего? Что я такого сказала?
Но он обиделся смертельно и покинул зал.
– Везучая, - принц Эрик похлопал меня по плечу своей медвежьей лапой.
– Тут и за меньшее в порошок стирали!
– Собирайте всех лидеров! – глухо произнесла я, гипнотизируя дверь. – Будем решать, как быть!
Я просидела в кабинете, составляя повестку дня и тщетно пытаясь найти свою вину. Где я только ее не искала, но кристально чистая совесть разводила руками, мол, нет ничего!
– Цветочек! – в дверь бабахнули кулаком так, что чуть не вынесли ее вместе с петлями. – Все пришли.
Я взяла бумаги, расправила плечи и приготовилась поднимать боевой дух команды. Спустившись по лестнице, я увидела, как в холле раскинулся полевой госпиталь. Перемотанные тряпками, подволакивающие ноги, показывающие друг другу выбитые зубы и синяки, лучшие представители структуры обильно жаловались на произвол.
– У меня два жуба выбили!– хныкал бородатый мужик, а рядом охала какая-то женщина, баюкая руку в косынке. – Как накинутфя! Как накинутфя!
Почему-то в этот момент мне захотелось дать задний ход, но меня уже заметили и посмотрели на меня с некоторой неприязнью.
– Фто проифходит? – возмутился беззубый. – Фто творитфя! Я уфожу! Мне ждоровье дорофе!
– Разбойники! – выла сиреной женщина с финалом под глазом. – Так я и знала! Вот как чувствовала, что обманут!
Голоса сливались в один жалобный вой.
– Успокойтесь! – приказала я, чувствуя, как внутренности делают кульбит. – Я прошу вас, успокойтесь! Все в порядке! Все под контролем!
– Ыыыыы! – возмущались активисты, показывая где конкретно их недолюбили.
– Вот! – мне показали спину, на которой сохранились следы плети. – Недолюбили?