Семейка
Шрифт:
Только стремительная реакция Алика помогла её устоять на месте и не повалиться некрасиво в сторону, махая руками. Брат вцепился в её дрожащие локти и жёстко сказал:
– Идём домой!
Родители Семёна, оцепеневшего возле самодовольно улыбавшейся девушки, теперь и сами попятились, наконец разглядев за спиной нежеланной невесты своего сына ещё одного человека.
Перед тем как закрылась дверь в зал, уводимая братом Алька быстро оглянулась. Семён даже не посмотрел на уходящих, ласково обнимая неизвестную.
Алик буквально утащил сестру из квартиры, по дороге прихватив свою и сестрину
Брат помог ей спуститься к вахтенному столику, возле которого сидел не только вахтёр, но и охранник. Ни слова не говоря, Алик бросил охапку одежды на этот стол и принялся не спеша, как-то даже тщательно одевать плачущую сестру. Та ничего не видела – слёзы застили весь белый свет, так что время от времени под изумлёнными взглядами вахтёра и охранника брат доставал платок, промакивал мокрое лицо Альки, да и порой заставлял её высмаркиваться.
Последнее действо и привело её постепенно в себя.
Вскоре она стояла, только горестно шмыгая и думая о том, что в её жизни больше никогда не будет Семёна, к которому так замечательно прислониться, чтобы он обнял её обеими руками, чтобы стало тепло и уютно!..
Долго горевать не пришлось. Брат оделся шустро.
– Идём! – скомандовал он. – Не будем заставлять бабушку ждать нас и волноваться. Она же скоро позвонить должна.
Бабушка Инга не любила мобильных телефонов и могла позвонить по домашнему, по стационарному.
– Ей-то что волноваться. Перезвоним потом… - гундосо пробурчала Алька и только было приготовилась снова зареветь, как брат взял её за руку и потащил к входной двери.
Охранник, как ни странно, подскочил к входной двери и открыл её перед ними. Обернувшись к столу вахтенного и шмыгнув в последний раз, Алька помахала рукой старику. Хоть эти двое не заставили её волноваться до слёз, за что она и была им благодарна… Подъездная дверь мягко хлопнула за их спинами.
Брат на улице, то и дело снимая с лица липнувшие к коже снежинки, огляделся и положил безвольную ладонь сестры себе на руку. Предстояло спуститься с крыльца по лестнице. Уже внизу Алик снова покрутил головой, словно примериваясь, куда им дальше идти. Что ж. Он прав. Сюда-то их Семён привёз на машине.
– И куда теперь нам? – вздыхая после плача, спросила Алька, уже смирившаяся с тем, что часть её светлой и радостной жизни закончилась таким беспардонным образом.
– Кажется, он привёз нас с этой стороны, - сосредоточенно предположил Алик, всматриваясь в дальние улицы, и тут же озлился на себя: - Надо было у вахтёра спросить, где тут троллейбусы, автобусы, маршрутки бегают! А мы…
– Алик, не сердись, - коротко вздыхая, попросила девушка. – Давай пройдёмся немного? И я успокоюсь, и до дороги какой-нибудь дойдём.
– Твоя куртка на такую погоду не рассчитана, - заметил брат. – А тем более – на такой ветер. Уверена, что хочешь пройтись?
– Так легче успокоиться. – Сказала – и снова в рёв: - Он же со мной дружил! Когда же он успел?! Алик, когда?!
– Ты спрашиваешь у меня так, как будто я им свечку держал! – рявкнул
брат. А подумав, вздохнул: - Когда – когда. Когда его родаки увезли во Францию на лето, вот когда! Если посчитать по времени…А девушка вдруг ахнула со слезами в голосе:
– Алик! А как же мне теперь быть?! Он же в моей группе! Алик!
Она не сразу поняла, что брат странно замолчал, и всё сокрушалась об ужасе каждодневной встречи с бывшим женихом. Пока не взглянула внимательнее.
– Алик, ты же умный! Придумай, что делать!
В ответ услышала неожиданное:
– Ваську Прохорова помнишь?
Наверное, с минуту она молчала, шагая рядом с ним, резко приходя в себя и в грустную реальность, прежде чем откликнуться:
– Ты имеешь в виду нашего одноклассника? Помню. А что?
О том, что она перепугалась, мгновенно решив: брат хочет предложить ей вот так лихо поменять жениха, – говорить не стала.
– Мы с ним позавчера встретились. Оказывается, у него своя автомастерская есть, двумя улицами ниже, в гаражном переулке. Предлагал поработать у него. Зарплата у него больше, чем повышенная стипендия, которую я так и не получаю.
– Но ведь мы мечтали поступить в универ! – ошеломлённо напомнила Алька.
– И что? Мечту-то воплотили – поступили. Только по здравом размышлении что-то я пришёл к выводу, что эта учёба мне нафиг сдалась. За эти три года я так и остался нищим. Что с того, что бегаю на подработки? Этого мало… В основном-то так и сидим у бабули на шее. А что потом? Поступили не туда, куда хотели. Будем работать не там, где хотелось бы…
– Зато на деньги, которые потом получим от той работы, можем купить то, что нужно, - сердито возразила Алька, которая покрывалась мурашками от его то ли рассуждений, то ли предвидения. И прозрела: – Так ты предлагаешь уйти?
– А что ты теряешь? – пожал плечами брат. – Настаивать не буду. Можешь учиться дальше, но я – пас. Кому-то надо и зарабатывать. Только так я смогу обеспечивать и тебя, и бабушку.
– Бабушка плакать будет, - прошептала Алька и задумалась. – А ещё и рассердится, что мы такое натворили, пока её нет.
Бабуля уехала к дальней родне, но деньги присылала, как минимум, на оплату коммуналки. И так-то без неё страшновато, а тут Алик ещё придумал… Хотя, судя по его размышлениям вслух, он думал о том и без встречи с Васькой-одноклассником.
Уходить из универа страшновато. Привыкла к определённому ритму жизни, что маленькие деньги стипендии хоть раз в месяц, но стабильно выдаются. Слабенькая мечта о том, чтобы стать женой Семёна, как-то не давала думать о том, что она станет и сама богатой. Просто представляла, что они будут вместе, не более. Но…
Она украдкой покосилась на зимние ботинки, купленные ещё прошлой зимой. Всё бы хорошо. И выглядят прилично, как бабушка говорит. Вот только под стопой отчётливо ощущается, как проваливается изношенная подошва, особенно под пяткой. А вот если бы она, Алька, работала, могла бы позволить купить себе новые ботинки.
– Алик, - негромко сказала она, - но, ведь если ты пойдёшь к Ваське, там, наверное, надо весь день работать. А как же наша мечта – научиться-таки магии?
Кажется, брат уже обдумывал проблему.