Семья волшебников. Том 4

Астрид хотела идти по алфавиту, но решила, что это неважно, и небольшой элемент хаоса будет даже уместен, так что велела дальнозеркалу показать Пуа Миху крупно и сказала:

— Ладно, ты первая. Расскажи нам о себе. Как тебя зовут и откуда ты приехала?

Пуа Миха задумалась. Тряхнула густой шевелюрой и чуть выпятила нижнюю губу, а глаза остекленели. Она и на уроках так делала, когда спрашивали. Училась-то неплохо, но если слышала вопрос — будто засыпала на пару секунд.

— Меня зовут Пуа Миха, — ровно через две секунды сказала она. — Я из Анкадаки, это в Лафладжанкии, на самом экваторе. У нас очень жарко, много гигантских цветов и часто идут теплые дожди. Здесь я одеваюсь тепло, потому что Мистерия очень холодная, особенно зимой. Я люблю рисовать и умею быстро бегать. Все, кажется.

И она задумалась, пытаясь припомнить еще что-нибудь. На эбеновом лице отразилось огорчение, когда Пуа Миха поняла, что больше ей особо про себя сказать и нечего.

— Расскажи про свою семью и деревню, — подсказала Астрид.

Пуа Миха снова на две секунды заснула, но потом воспряла духом и принялась рассказывать, что деревня у нее большая, в ней целых пятьдесят хижин и есть храм Монго, в котором она научилась читать, писать и тому, что мир круглый.

— Вокруг большой лес, в котором папа каждую ночь охотится на дикобразов, — говорила Пуа Миха. — Мясо дикобраза ужасно вкусное. Еще у меня есть мама, которая варит лучшую в мире фза, похлебку из ямса, бананов и крабов. Крабов я сама собирала в речке, вместе со старшим братом и младшей сестренкой. У меня есть еще один брат, еще старше, но он уже совсем взрослый и ночами помогает папе охотиться, а вечерами пасет деревенских коз, потому что наш пастух совсем старый и на целый день сил у него уже нет. Наверное, он скоро умрет, и тогда мой брат будет пасти коз весь день.

— А как ты попала в Клеверный Ансамбль? — спросила Астрид.

Еще две секунды сна наяву. Потом Пуа Миха тряхнула волосами и сказала:

— Это все наша жрица. Я хорошо училась, и она однажды сказала родителям, что меня нужно учить дальше, потому что я могу стать большой женщиной. А папа сказал, что я и так стану большой женщиной, если буду так уплетать фза, и засмеялся, а мама треснула его ложкой и сказала, что он старый дурак, и лучше бы ему перестать ржать, как гиена. А потом немножко заплакала, потому что не хотела меня отпускать. И я тоже немножко заплакала, потому что мы с Тае Каре из соседней деревни вместе ныряли за раковинами, и он сказал, что через год зашлет ко мне сватов.

— У вас так рано женятся?.. — поразилась Астрид.

Пауза в две секунды.

— … Нет, у нас рано сговариваются. У нас сватов засылают, когда девочке двенадцать, а мальчику тринадцать, потому что лучше всего, когда муж на год старше жены. Но если тебя сосватали, то вы еще не женитесь, а просто теперь жених и невеста, и будете ими пять лет. И вы пять лет ходите в гости друг к другу, разговариваете обо всяком, дарите подарки, помогаете по хозяйству в обоих домах и вообще вы как бы уже женаты, но пока еще не совсем. А совсем будет через пять лет, если вы за это время не передумаете. Обычно где-то за год до свадьбы родня с обеих сторон начинает строить вам хижину и договариваться, кто что выделит из имущества.

— Бедная… — пожалела Пуа Миху Свизанна. — Ты не хотела жениха бросать, да?

Две секунды.

— … Да, но не очень сильно, потому что мы еще не сговорились. Я подумала, что Тае Каре я знаю не очень долго, так что не очень-то и грустно. Мне больше жалко было с родителями расставаться. Но они долго все обсуждали, позвали в гости вождя, жрицу и еще лесного шамана, и решили, что меня нужно отвезти в столицу, а там отдать в семинарию или женскую гвардию.

— У вас есть женская гвардия?! — поразилась Астрид.

Две секунды.

— … Да. У короля. Но я не очень хотела в гвардию. А потом кто-то сказал, что можно попробовать отвезти меня на остров колдунов, и папа еще так крякнул и полез в кубышку, а потом сказал, что припрятал немножко, но все равно не сможет заплатить, если будет дорого. Потом папа поцеловал маму, велел старшему брату хорошо охотиться на дикобразов, и мы с ним пошли к порталу.

— Пешком? — удивилась Свизанна. — А вы долго шли?

Две секунды.

— … Да нет, всего луну. Было весело. Мы вставали до зари, проходили вспашек двадцать, потом отдыхали и ели, потом проходили еще вспашек двадцать. По ночам охотились, заходили в разные деревни, рассказывали новости. В деревнях мы говорили, куда пойдем дальше, и нам давали письма или посылки, если кому что надо было отправить, или просто просили кланяться такому-то, и мы кланялись, а нас за это чем-нибудь угощали. Один раз мы встретили стадо слонов. Слоны кудесные!.. но странные. Наверное, волшебные.

— Чо такое слоны? — спросил Бутат, сверля взглядом торт.

— Да они похожи на тебя, только красивее, — объяснила ему Астрид. — И умнее. Жирные такие твари со здоровенным носом.

— Слышь! — обиделся тролль, потому что все засмеялись.

— Ладно, на этой веселой ноте мы закончим с историей Пуа Михи! — воскликнула Астрид. — Спасибо тебе большое, было очень интересно немного узнать про быт и нравы… эм…

— Анкадаки, — подсказала ей Свизанна.

— Как бы там ни было. Бутат! Твоя очередь!

— А?.. — насупленно переспросил тролль. — Чо те, Дегатти?

— Откуда ты родом, Бутат? Из какой троллячей страны?

— Почему я обярзательно из троллячей страны? — возмутился Бутат. — Может, я из… ну… Грандпайра!..

— А ты из Грандпайра?

— Нет. Я из Смазии.

— А чо сказал, что ты из Грандпайра?

— Всегда хортел жить в Грандпайре, — потупил взор Бутат.

Оказалось, что он действительно не из троллячей страны, что в этой самой Смазии троллей можно пересчитать по пальцам… если разуться, правда. Что Смазия — это хоть и независимое королевство, но очень бедное, на маленьком острове посреди океана. Какой-то доход они получают только от заходящих в гавани торговых судов, потому что расположены между тремя великими державами — Грандпайром, Дикларией и Тысячей Якорей.

— Слушай, так это остров, получается? — не поняла Астрид.

— Ну да, а чо?

— Но ты же равнинный тролль. Ты разве не должен жить где-то… среди ковылей, луговых цветов и диких лошадей? Чо ты на острове забыл? Ты ж не островной тролль.

— Островных не бывает, — растерялся Бутат.

— Ну вот тем более. Островных не бывает. Чо ты на острове забыл?

Все невольно задумались, что Бутат забыл на острове, и даже сам Бутат невольно задумался. Но потом он заметил ухмылку Астрид, разозлился и сказал, что раз так, то он больше ничего рассказывать не будет. Но Астрид отпарировала, что хуже от этого будет только ему самому, потому что никакой ему тогда славы, никто не узнает о Бутате ничего интересного. Так он и останется никому не известным островным троллем.

— Да я не островной… грррх!.. ладно!..

И Бутат, который вообще-то мечтал прославиться и чтоб его имя узнали по всему миру, рассказал, что много лет (целых тринадцать) прожил в Смазии, и его там все знали, особенно в Княжеском переулке, где живут тролли и гоблины.

— Ух ты, целый переулок с троллями и гоблинами, — задумчиво произнесла Витария. — Свой, отдельный. Откуда они не выходят без крайней необходимости. Потому что им там комфортно. Своя атмосфера, свой быт, своя культура.

— Да… э… эй!.. — вспылил Бутат. — Слышь, чимча!.. Хватит к этому подвордить! Я… я тоже в школе учился! А мой дядька был самым сильным троллем в квартале! Все уважали его!

И Бутат стал путано рассказывать про свою родню, друзей и врагов, причем врагов у него был целый список, и он собирался рассказать про каждого.

— Та-а-ак!.. Стоп-стоп-стоп, Бутат! — прервала его Астрид. — Не слишком ли много у тебя недругов? Может быть, ты был задирой?

— Корнечно, — не понял вопроса тролль. — Когда я стану волшебником, то вернусь в свой квартал.