Сенши Кагори

— Ёшиде Томоко, Юки, шестьдесят восемь, — насмешливо заметила Сидзу.

— Опа, — парень чуть поморщился. — Надо было тогда как-то поуважительнее что ли…

— Так-так, — Сидзу сощурилась. — Ты что, говорил с Ёшидо Томоко?

— Ну, так, посочувствовал, — Юкио крякнул. — И сказал, чтобы она не расстраивалась. Что у нее еще все впереди.

— У Ёшиды? — Сидзу явно развеселилась, а потом задумчиво добавила. — Хотя… Может, ты и правильно сделал.

Женщина вздохнула, посмотрела на лежащего парня.

— Они выходили впятером, — негромко произнесла Сидзу. — И двое… Если Томоко почти не ощущается, значит Ёшида выложились по полной. А где вы с ней пересеклись?

— Около чайного домика, — ответил парень.

— Логично, Ёшиду, видимо, тянет к сильным местам, — сделала вывод Сидзу и добавила ехидненько. — И к сильным мужчинам. Это нормально.

— А как не нормально? — заинтересовался Юкио.

— Когда тянет… на кровь, — спокойно ответила кицунэ.

* * *

Следующий день. Поместье Кагори. Утро

Сегодня Юкио вышел на пробежку один. Есть у женщин определенные дни, когда им лучше физически не напрягаться. Кстати, может Юки показалось, но Мэй эти дни как есть радовали.

«Ну нафиг разбираться в женской логике»

В доме было тихо. Вчера большинство кицунэ работали, причем Юкио даже не знал, когда они закончили. И какой, все-таки, результат. Но сегодня даже Сидзу не пришла. Юкио вышел из дома на энгаву.

«Хм, и Сейджина где-то нет. А это кто?»

Шаги в коридоре позади были незнакомыми. Это в не смысле, что парень запоминал у каждого манеру ходить. Просто… Шаги были быстрыми и вместе с тем, не было того легкого намека, кто это. А с теми, кто уже здесь, в поместье, у Юкио так получалось.

Еще кто-то. Идет следом. Вот шаги уже у двери.

— О, — раздался незнакомый женский голос. — Ага. Эй, это же ты Юкио?

Парень покосился на незнакомку. Хм, определенно какая-то родственница. На бабушку Кейко очень походит. Такие же тонкие брови вразлет. Нос характерный, Датэ. Опа. Да она и на… Самого Юкио походит. Тонкие губы и их абрис — прямо-таки от Юсуповых. Ну, и… Непонятно как, но Юки ощутил, что она родственница. Вот раз и понял.

Девушка же приподняла бровь, при виде молчащего парня.

— Аюли! — из дома вышел… вышла еще одна девушка. — Ой. Здравствуйте.

— Доброе утро, — Юки склонил голову в сторону этой дамы.

Примерно такого же роста и комплекции, как и первая. Но черты лица азиатские. А вот фигуры совсем не характерные для японок. Девчонки весьма выпуклые, где надо.

Юкио спустился с энгавы. Вслед прилетел презрительный фырк от Аюли.

— Ой, да подумаешь, все важные такие! — донесся до Юкио возглас, когда он уже подходил к додзё.

«А вторая, значит, Сакура, дочь наследника. А Аюли — внучка Ольги»

Вчера где-то в разговорах старших проскакивало, что эти две дамы тут пока поживут. Кстати, Шихо и Эйка этому не обрадовались. Прям кислые были.

Юкио посмотрел в сторону гостевого дома, он же клиника.

«Кстати, Сейджин же может специально не показывается. Типа, как ученик самостоятельно сможет себя заставить поработать».

Парень дошел до места старта, возде додзё. И принялся разминаться.

«А этим то, что тут надо?» — подумал он, увидев, что те девушки пришли сюда же.

— Ага, значит, вокруг пруда бегаете? — деловито спросила Аюли.

Кстати, да. На них спортивная одежда. И дамы тоже принялись разминаться.

— Да, тут очень сильное место, — снова заговорила Аюли…

… Юкио уже отдыхал, а дамы еще наворачивали круги. Бежали девушки хорошо, уверенно. Явно делают это не один год. Кстати, а Чиоко сегодня тоже не пришла.

— Ну, неплохо размялись! — заговорила Аюли, когда девушки тоже завершили пробежку.

И она так слегка свысока поглядывала на Юкио. Тот сохранял спокойный и равнодушный вид.

— Ты не знаешь, что там с Имубэ? — негромко спросила Сакура.

— Еще нет, — спокойно ответил парень. — Но старшие еще спят. Так что, думаю, было непросто.

— Кимико столько этого ждала, — со вздохом произнесла девушка. — И как у них так вышло?

— А эта Кимико сильная? — поинтересовался Юкио.

— Да уж посильнее… некоторых, — мрачно заметила Аюли.

— Сестра, — с легкой укоризной произнесла Сакура.

— Чего? — скривилась Аюли. — Мало того, что сюда заперли, так еще надо и постоянно следить, чтобы кого-то не обидеть?

— Вообще-то, — заговорил Юкио. — Так надо делать всегда, не только здесь.

— О, меня удостоили вниманием? — язвительно спросила девушка. — Ладно, я в душ.

Аюли, вскинув подбородок, удалилась.

— Ну да, она та еще… сучка, — прокомментировала Сакура.

Парень с удивлением и иронией поглядел на собеседницу. А та стояла с независимым видом, словно это не она только что практически матом ругалась.

— Мой нежный слух можно не щадить, — негромко произнес Юки.

— Ага, — и минуту назад скромненькая такая девушка, цикнула, словно заправский школьный хулиган. — Ладно. Пересечемся.

Она кивнула Юкио и ушла вслед за сестрой.

* * *

Братислава. Словакия

В 1542 году была учреждена «Конгрегация священной канцелярии», которая заменила собой «Великую римскую инквизицию». Для обычных людей это выглядело, как расширение влияния церкви и, соответственно, ее суда. И только причастные знали, что это поражение. Святая Инквизиция была вынуждена расформироваться после серии клановых войн. Точнее, войн между боевым отрядом церкви — Инквизицией и объединившихся с ведьмами кланов. Да-да, то, что выдают за Ведьминские Войны, на самом деле было походом Католической Церкви против вообще всех, кто может оперировать праной. Так как основной накал этой борьбы проходил не в Симплексе (обычном мире), то обыватели ее практически не заметили. Нет, боевые действия в Симплексе тоже происходили, но Средние века были беспокойным временем, так что отличить войну одного герцога с другим и войну клана с отрядом инквизиции иной раз было совершенно невозможно.

Церковь потерпела поражение. Даже когда ее передовой отряд, Инквизиция, взяла на вооружение методы противника, то есть начала воспитывать своих воинов для Ракша, а не только монахов, запирающих выход в план Ракш, негативный ход событий переломить не удалось. Кланы раскололи саму церковь, внеся множество ереси. Ереси, которая была подтверждена «чудесами». А на простых людей это действует безотказно. То есть кланы нанесли удар совершенно классический и не на плане Ракш. Церковь лишили главного, материальной базы. Не до конца, разумеется, но подорвали сильно (1521 год, Вормский эдикт и начало протестантизма). Католическая Церковь стала терять влияние на местах и вынуждена была публично огласить о своем поражении. Иначе кланы Европы, а также Православная Церковь, которая со своими кланами никогда не ссорилась (и даже поддерживала), попросту уничтожили бы Ватикан.