Сердце Андромеды, или Чёрный цветок

Люди Шрама сдвинули столы, сели. Двоих выставили дежурить на автостоянке около ресторана.

– Вот, Валерыч, – сказал Шрам, пока разливали водку, – если бы послушал меня сразу, не было бы неприятностей. А ведь я предлагал, как нормальному пацану со своего района, выгодную сделку. По-приятельски, так сказать.

«Ну уж приятелями мы никогда не были», – подумал я, глуповато улыбаясь и пожимая плечами.

Выпили. Шрам закусил селёдочкой с луком, крякнул от удовольствия и, откинувшись на спинку стула, спросил:

– Ну, тебе твой друг всё рассказал о моём предложении?

– В общих чертах.

– Ну и что думаешь?

– Думаю, у Рэма своя голова на плечах. Он спортсмен, классный боксёр. Наверное, такие вам нужны. А вот я чем могу быть полезен?

– Не бойся, найдём занятие и для тебя. Ты парень неглупый, без дела сидеть не будешь, пригодишься.

– Значит, Витёк, ты задумал свои владения расширять, для того и людей набираешь?

К столику подошёл один из подручных Шрама и, наклонившись, тихо произнёс:

– Тут захаровские приехали. С чёрного хода заходят.

Панаев напрягся:

– Сколько их?

– С десяток будет. Что делаем?

Немного поразмыслив, Шрам ответил:

– Ничего не делаем. Сидим. Отдыхаем. Общаемся… Это Гликман зассал, вот и вызвал охрану… А где, кстати, сам хозяин? Здесь, что ли?

– В соседнем зале с какой-то бабой сидит.

Все невольно перевели взгляд: справа от главного входа располагалось отдельное помещение, в котором была приоткрыта дверь.

– Так что ты спросил? – вернулся Шрам к прерванному разговору.

И в этот момент я увидел Гликмана и Гелю. Ресторатор слащаво улыбался, держа девушку за руку, и приближал к ней свой острый, шилообразный нос. Я почувствовал, как мою спину обдало холодом. Зная характер своего друга, без труда представил, что сейчас произойдёт.

Рэм сузил глаза и замер, как будто изготовился к броску. Несколько секунд он напряжённо глядел поверх голов сидящих напротив бандитов, а потом стал медленно подниматься.

– Ты куда? – спросил Шрам, но ответа не получил.

С мягкой, кошачьей грацией Рэм прошёл мимо сдвинутых стульев.

– Ты куда? – повторил вопрос Шрам, повышая голос и цепляясь за край столешницы.

Кто-то из братков встал на пути Рэму, но был нежно обхвачен за талию, приподнят над полом и, как деревянная кукла, перенесён в сторону. Следующего, который уже не церемонился и хватал за рукава, Рэм коротким тычком опрокинул навзничь. Затем Рэм побежал. В тот момент для него уже ничего не существовало, кроме Гели и Гликмана.

Всё сразу завертелось и запрыгало, как на ускоренной киноплёнке. Люди Захарова видели, как от столика Шрама кто-то неизвестный метнулся к хозяину ресторана и его знакомой – метнулся опасно, явно не с добрыми намерениями, и тотчас среагировали.

Я успел сообразить, что делать: отпихнув соседа, нырнул под стол. Вовремя! Грянули выстрелы, зазвенела посуда, завизжали официантки, треснуло оконное стекло и всей массой обрушилось на пол. Бойцы двух бандитских группировок сошлись в драке: ресторан гудел от беспорядочной пальбы, на белоснежных скатертях и новеньком блестящем кафеле заалели пятна крови.

Стол, под которым я сидел, перевернулся. Выскочив из укрытия и проявив необычайную для себя изворотливость, я помчался за Рэмом, – он как раз вместе с Гелей убегал через служебные помещения.

Мне нужно было миновать тот самый маленький зальчик, где Гликман так неудачно устроил свидание. Дверь была сорвана, несколько человек у порога, кряхтя и матерясь, сплелись в тугой узел. Кто-то дёрнул меня за шиворот, пытаясь задержать. Я извернулся и носком ботинка врезал ему по колену, преследователь взвыл и откатился.

Пробежав кухню и подсобные помещения, я выскочил во двор. В конце аллеи две фигуры в тусклом свете паркового фонаря сворачивали в лес. Мне показалось, что я расслышал голос Гели.

Вслед за мной из двери ресторана вымахнули четверо братков с Шрамом – растрёпанные и злые, как бешеные псы. Я только успел заскочить за мусорные баки.

– Убью падлу! Убью его! – кричал Шрам. – Найдите мне эту суку! Этого грёбаного боксёра! Слышите, что говорю? Найдите!..

* * *

В местной газете писали, что в результате побоища, устроенного в ресторане Артура Гликмана, погибли три человека, ещё восемь, в том числе два официанта, получили ранения. После этого многие ожидали, что в городе начнётся война группировок. Но этого не случилось, наверное, потому что главарь одной из банды, Виктор Панаев, по кличке Шрам, таинственно исчез. Его не было ни среди мёртвых, ни среди живых. Те, кто провели с Панаевым последние часы, ничего определённого показать следствию не смогли.

Я прятался за мусорными баками и слышал, как Шрам грозился порезать Рэма на куски, обзывал провокатором, который нарочно устроил потасовку и стравил две группировки. Братки уговаривали шефа убраться из ресторана – захаровских было намного больше и настроены они были весьма решительно. Ситуация складывалась трагикомичная: Шрам гнался за Рэмом, а захаровские за Шрамом. В конце концов он побежал с дружками по левой парковой аллее, а Рэм с Гелей выбрали правую.

Южный парк занимал обширную территорию, плавно перетекал в лес, который тянулся вдоль трассы несколько десятков километров. Отыскать в парке человека, тем более в тёмное время суток, тем более Рэма, знавшего в нём каждую тропинку, было нереально.

Через две минуты дверь служебного входа приоткрылась и наружу высунулись две головы, вслед за ними и тела двух захаровских. Поозиравшись и потоптавшись на месте, они довольно скоро ретировались.

До одиннадцати ночи я бродил по парку, искал Рэма и Гелю, чтобы предупредить их о Панаеве, но всё безрезультатно. В итоге домой попал к полуночи.

Светка с рёвом повисла у меня на шее, оросив рубашку обильными слезами. Она понятия не имела, куда мы пропали, обзвонила все больницы и морги, утром собралась в милицию писать заявление, а тут я – живой и здоровый, только изрядно пощипанный.

Успокоившись, Светка помогла мне раздеться. Без её помощи я с поломанными рёбрами так быстро бы не управился. Утром велела ехать в травмпункт.

4

Следователь вызывал меня трижды, и все три раза, отвечая на одни и те же вопросы, я не мог понять: чего он добивается? Чего хочет? Он так и остался для меня тёмной лошадкой. В новой реальности, которая пришла на смену старой эпохе, люди, подобные Гликману, чувствовали себя как рыба в воде: на следователя наверняка давили сверху. Но мне казалось, что он держится фактов, и это обнадёживало – разберётся, должен разобраться!