Сердце бури

— Кому-то придется остаться, — глухим голосом окончил адмирал.

Иматт пожал плечами.

— Тогда поступим по-джентльменски. Позволим спастись женщинам и детям. Отправим в бункер молодых людей, им еще жить да жить, в них будущее Сопротивления, а не в старых развалинах, как мы с вами.

Нумб просвистел что-то. Иматт, знакомый с языком салластанцев, перевел его слова:

— А еще медиков, техников, связистов. Видят боги, от них сейчас больше проку, чем от пилотов.

Статура лишь отмахнулся.

— Это бесспорно. Передайте прямо сейчас техническому отделу, пусть готовят транспортные спидеры, да поживее. Чем скорее наши люди уберутся отсюда, тем лучше.

Первоорденцы могли нагрянуть в любой момент, каждый это понимал.

— Предлагаю назначить ответственным за эвакуацию лейтенанта Бранса, — вставил Купресс. — Он молод, но успел показать себя как достойный офицер. К тому же, у генерала Органы он был на хорошем счету.

Адмирал не стал спорить.

Тэслину Брансу, как и Хартер Калонии, было позволено возвратиться в столицу вскоре после окончания одного громкого судебного процесса, на ход которого они оба, по мнению майора Диггона, могли оказать нежелательное влияние.

— Возражений нет? — осведомился Статура в последний раз.

Все промолчали. Собственно, молчание это само по себе означало, в первую очередь, то, что эти люди по собственной воле остаются, решив встретить смерть.

— И последнее. Наша прямая обязанность ликвидировать здание штаб-квартиры вместе со всеми данными, которые хранятся в компьютерах, различных устройствах связи и т.д. Наконец, в бумажных отчетах. Нельзя допустить, чтобы враг завладел этой информацией. А уничтожить все документы вручную у нас элементарно не хватит времени.

На этот случай в системе главного компьютера была предусмотрена функция самоуничтожения, а в самом здании хранились тонны взрывчатого вещества.

Офицеры один за другим кивнули с пониманием.

… За всю недолгую историю движения Сопротивления эти минуты прощания оказались одними из самых тяжелых. Едва услышав распоряжение адмирала Статуры, Тэслин и другие молодые люди принялись наперебой возражать, говоря, что не променяют свои жизни на жизни героев войны, которые являются, без сомнения, куда более ценными.

Иматту пришлось лично, со свойственной ему твердостью прикрикнуть на Бранса, чтобы тот поутих.

— Тэслин, чтоб тебя ранкор загрыз! Слушай приказ, сопляк, и не смей огрызаться! — прорычал Калуан, сжимая крепкие кулаки. Каждому было очевидно, с такого, как он, станется и ударить.

По-человечески майор мог понять чувства Бранса, которого назначили против его воли «первым среди убегающих». Однако сам на его месте не стал бы разводить нюни, как маменькин сынок.

Впрочем, до крайностей дело так и не дошло. Одних грубых слов оказалось достаточно, чтобы подстегнуть «глупого юнца». Лейтенант побледнел и умолк. Умолкли и другие.

Один за другим те, кому было приказано, принялись за дело. Они хватали немногочисленные вещи — только самое необходимое, вроде провианта или медикаментов — и, подтягиваясь на металлических перемычках, один за другим запрыгивали в транспортники: сперва врачи, затем инженеры, связисты, и уж в последнюю очередь военные. Женщины глотали слезы. Лейтенант Конникс, устроившись в кузове у дальней стены на куче битком набитых солдатских рюкзаков, отвернулась и глухо зарыдала. Табала Зо перед самым отбытием крепко обняла Иматта за шею, пообещав, что не забудет их славные деньки на Ди’Куаре.

Бранс занял свое место одним из последних. До этого Статура подробно проинструктировал его, где находится бункер и как туда добраться. Адмирал вложил в руку лейтенанта свой датапад, содержащий подробные данные: координаты, схемы и прочее. Он также сообщил Тэслину последние слова Акбара, которые полагалось передать леди Силгал.

Молодой человек, по-прежнему не говоря ни слова, отдал честь.

Когда транспортники уехали, оставшиеся офицеры возвратились в здание штаб-квартиры — и обнаружили, что там стало вдруг пугающе пустынно. Без молодых голосов, звенящих в этих стенах иной раз даже ночью.

Все собрались в командном пункте. Чтобы разрядить обстановку, Иматт предложил выпить — и остальные поддержали его просто потому что надо же было чем-то заняться, чтобы не сойти с ума в ожидании неизбежного.

— Сарлакк меня сожри! — воскликнул Болли Приндел. — Давненько мы не собирались просто так, безо всякого повода — лишь для того, чтобы выпить в приличной компании.

— Пива! — выкрикнул коммандер Нумб на ломаном общегалактическом, который всегда давался ему с огромным трудом.

— Помилосердствуйте, Ниен, — прогремел рядом с ним голос Статуры. — Лично я не собираюсь тратить свои последние часы на простое пиво. В моем сейфе сохранилось несколько бутылок редчайшей набуанской грушевой настойки. Я держал их для особого случая — и сейчас как раз такой случай. Не скрою, я хотел бы открыть их при более радостных обстоятельствах, однако другой случай нам с вами вряд ли представится…

— И то правда, — согласился Иматт, — давайте простимся друг с другом, как офицеры, а не пьяницы с нижних уровней. — И, грохнув кулаком по ближайшей поверхности, он с веселым рычанием провозгласил: — Благородным господам — благородную выпивку!

Последовали одобрительные выкрики.

Статура и Иматт направились в кабинет адмирала, чтобы принести бутылки. Остальные тем временем расселись за столом для совещаний, образовав небольшой полукруг. Их было слишком мало, чтобы занять все места, большая часть стульев все равно осталась пустовать.

Глядя вокруг, собравшиеся невольно вспоминали: тут обычно сидел Акбар, а там Тэм Уэксли, а там По Дэмерон, а там сама Лея Органа…

Наконец адмирал с майором возвратились.

Бутылки откупорили, и кругом разлился невероятный аромат, разок почуяв который (как искрометно подметил Купресс) можно умереть, ничего не страшась. Настойка имела легкий желтоватый оттенок. Когда ее начали разливать по бокалам, стало слышно легкое шипение.

Статура взял на себя обязанность первым выбрать, за что пить. Медленно, степенно оглядев товарищей, он произнес:

— Господа, постараюсь быть немногословным. Роковой час близок. Каждый из нас всю жизнь сражался за то, во что верил. Сперва нашим противником была Галактическая Империя, затем Первый Орден. Мы надеялись, что сумеем увидеть своими глазами окончание войны. Но увы, теперь очевидно, что если этой войне вообще суждено когда-нибудь завершиться, то уже без нашего участия. Нам не в чем себя упрекнуть. Мы приложили все силы, чтобы достичь цели. Мы свято верили в торжество свободы и справедливости, в равноправие для всех рас, в счастливое будущее галактики — и мы приложили все мыслимые усилия, чтобы это будущее наступило. Порой мы ошибались, терпели поражения — но никогда не сдавались. И теперь мы уходим несломленными, мы готовы встретить смерть с гордо поднятыми головами. Возблагодарим же судьбу за славные деньки, которые прожили когда-то! Может быть, такова она и есть, наша победа… В преддверии смерти я хочу сказать всем вам, своим верным друзьям: для меня честь умереть рядом с вами.