Сердце феникса

– Арман! – воскликнула девушка.

По ее щекам текли слезы радости. Вцепилась в него так, что пальцы побелели. Оливия боялась, что стоит ей отстраниться, любимый снова исчезнет.

– Принцесса моя, – прошептал он ей на ухо, вдыхая дурманящий аромат цветов, исходящий от ее кожи.

Близость феникса будоражила его, снова проснулась волна необузданного желания, и кровь прямым потоком устремилась к паху, доставляя дискомфорт. Дыхание мужчины сбилось, и милорд осознал, что феникс каким-то образом влияла на него.

– Пойдем в дом, – сказал он, а Оливия отстранилась на миг.

Поняла, что Арман сдержит слово и не прикоснется к ней. Девушке до безумия хотелось ощутить губы любимого, поэтому, набравшись храбрости, обхватила его голову руками и поцеловала. Он зарычал и ответил на поцелуй, ощущая, как огонь сильнее разгорелся в груди. Желал ее до безумия, но любви не испытывал. Первобытный инстинкт, не более того. Ее дыхание сбилось, а в глазах плясали искорки страсти. Арман понял, что теперь феникс подарит ему сердце. Не зря он отсутствовал так долго, она успела соскучиться настолько, что готова была на все.

– Я без ума от тебя, – соврал Арман, улыбнулся, а она засияла как солнышко. – Пошли в дом. Я привез подарки.

Безучастно смотрел, как Оливия, визжа от восторга, любовалась новыми нарядами, украшениями, а еще он привез ей породистого коня. Девушка без умолку рассказывала, как провела это время без него, как скучала. Арман слушал, не перебивая. Решал, как поступить. Душа рвалась домой к жене и сыну, а приходилось сидеть здесь и выслушивать болтовню феникса, и мужчину это раздражало. После ужина Арман отправился к себе в спальню. Там же была ванная комната. Он погрузился в воду с головой, смывая с себя усталость от долгой дороги. Если бы в нем не было искорки феникса, то такой путь за такое короткое время никогда бы не преодолел. Эта выносливость не раз его выручала. Вышел из ванной и замер. На кровати лежала Оливия в полупрозрачном пеньюаре. Мужчина проглотил ком в горле, и прищурился. Стоял перед ней обнаженный, а она с интересом рассматривала его тело. Милорд не знал, то ли позволить ей любоваться собой, то ли прикрыться, чтобы не спугнуть.

Оливию бросило в жар. Никогда еще не видела Армана без одежды, тот раз не считался, за слезами ничего рассмотреть не успела. А сейчас буквально ощупывала взглядом каждый сантиметр его тела, отчего по венам тягучей массой распространилось желание. Медленно сбросила с себя пеньюар, позволяя Арману любоваться собой. У него во рту все пересохло от красоты увиденного. Феникс была идеальна, линии и изгибы, словно прорисованы художником. Сердце мужчины сделало кувырок, а дикое желание завладело разумом.

– Ты уверена? – прохрипел он осипшим от возбуждения голосом.

Девушка нерешительно кивнула. Оливия надеялась, что если подарит мужчине себя, он больше никогда ее не покинет.

Арман подошел к ней и прижал к себе. Осторожно прикоснулся к щеке Оливии. Девушка блаженно прикрыла глаза. Мужчина никогда не был нежен с женщинами, брал жестко, потому что это заводило его сильнее. С фениксом побоялся поступать так, как обычно. Ради желаемого отодвинул свои предпочтения в сторону. Не спеша поцеловал ее, сминая мягкие губы. Заскользил руками по нежной коже, исследуя, изучая. Душил свой порыв – повалить ее на кровать и завладеть ее телом без всех этих прелюдий. Оливия задрожала от прикосновений любимого, но теперь не испытывала страха. Для нее страшнее была разлука. Нерешительно провела пальчиками по широкой груди, прикоснулась к многочисленным шрамам, заскользила дальше, трогала мышцы на спине. Арман не сдержал стон, не привык он к таким ласкам. Женщины его боялись и никогда не позволяли себе таких прикосновений. Алексия тоже была скромной и только выполняла его волю, знала, как предпочитал муж удовлетворять свои потребности и не просила большего. Но, как ни странно, Арману понравились такие прикосновения. Робкие, невинные, разжигающие пламя внутри него.

– Если я прикоснусь к тебе, ты не призовешь свой огонь снова? – прошептал он ей на ухо, прикусывая мочку уха.

Оливия прерывисто дышала, сгорала от желания. Тело налилось свинцом и требовало освобождения.

– Нет, огня не будет. Я не боюсь. Все что испытываю – любовь. Арман, я люблю тебя больше жизни, – прошептала с такой нежностью, что у него душа впервые в жизни в комочек сжалась и сердце защемило.

Это было невероятно волнительно. Она действительно его любила. За что? Он понятия не имел, зато осознал, что жена на самом деле не испытывала к нему таких сильных эмоций, которые читались во взгляде феникса. Понимал, что Алексию выдали замуж насильно, он тоже не особо горел желанием жениться на ней, но она понравилась ему. Волю отцов никто не в праве нарушить. Алексия не раз признавалась в своей любви к нему, но теперь мужчина понял, что это были всего лишь слова. Она его просто боялась, и не хотела попасть в немилость и говорила то, что он желал услышать. Полюбит ли его еще кто-нибудь так же, как феникс, он не знал. Но ее искренность трогала его до глубины души, вызывая ответный трепет сердца. Для Армана это было что-то новое и будоражило до мозга костей. Осторожно дотронулся до средоточия женственности ее тела, и Оливия застонала. На миг он замер, опасаясь ее огненной реакции. Чуть выждав, снова осторожно проник в ее тело ласкающими пальцами, и не удержал стон. Тело скручивало от желания, и жажда овладеть совершенным телом феникса усилилась. Целенаправленно сводил с ума девушку своими действиями, заставляя желать большего.

– Арман! – воскликнула она, не в силах больше терпеть эту сладкую пытку.

А он впервые искренне улыбнулся.

– Что любимая? – прохрипел, припал губами к ее груди. – Скажи мне, чего ты хочешь?

– Тебя, – выдохнула она, и румянец залил ее щеки.

Арман любовался этим созданием. Сглотнув, честно признался:

– В первый раз близость между мужчиной и женщиной причинит тебе боль, но ненадолго. Говорю только потому, что боюсь, что ты снова покроешься огнем.

– Я верю тебе и люблю, – прошептала она.

«Зря, нельзя было влюбляться в меня» – подумал он про себя.

С жадностью впился в ее губы, а внутри ее существа нарастало ощущение блаженной муки, ожидания чего-то неизвестного. Арман приподнял ее бедра, и Оливия почувствовала, как горячая, твердая, безжалостная плоть ворвалась в ее тело. Закричала от боли, пронзившей тело. Но спустя несколько мгновений боль отступила. Арман слился с фениксом воедино, и она услышала его мучительный стон, ощутила, как ладони сильнее сжали ее талию. Лишь на несколько мгновений милорд позволил девушке привыкнуть к себе.

– Прости, не могу больше сдерживать себя, – прохрипел он и отдался во власть страсти.

Его движение стали слишком резкими, слишком напористыми. Наслаждение Оливии граничило с болью и страхом быть разорванной на части. Она царапала его сильные плечи, задыхалась от крика, но не позволяла отстраниться. Оливия любила его больше всего на свете, разрешила ему вытворять с собой все, что он хотел. Арман ощутил эту вседозволенность, зарычал как дикий зверь, прикусывал нежную кожу, но не мог оставить следов, ведь феникс была необычным человеком. Захлебнулась криком дикого наслаждения, выгнулась дугой в его руках, содрогаясь всем телом.

– Да, моя сладкая…Да! Я этого ждал… Как же я этого долго ждал, – застонал он, впиваясь в ее припухшие от поцелуев губы.

Арман задвигался еще быстрее, еще хаотичней, пока вдруг не прижался к ней, обхватив груди руками, и не застонал. Замер и достиг пика наслаждения. Оливия смотрела на него, нежно прикасаясь ладошкой к щеке. Глаза ее изменили цвет на алый, а там, где их кожа соприкасалась, Арман ощутил покалывание. Он понятия не имел, что происходило, но что-то горячее устремилось по венам. Ему дышать стало тяжело, кожа горела. Пытался отстраниться от феникса, но не мог.

– Не сопротивляйся, – прошептала она. – У меня возникло желание показать тебе силу своей любви.

Он расслабился на миг, и девушка позволила отстраниться. Вот только что-то горело внутри, принося муки ада, сполз с кровати, уперся ладонями в пол и зарычал. Испытывал агонию похлеще той, что была в прошлом. Застонал, хватаясь за грудь. Хотелось кожу содрать живьем. Феникс решила его убить? Сделал ей больно и это ее месть?

Ощутил, как ее ладошка легла на спину и нежно погладила.

– Арман, ты сопротивляешься. Мой внутренний голос подсказывает, чтобы ты расслабился, – прошептала она нежно.