Сердце напополам

Дэн толкает меня в грудь, и я, вдруг сдувшись, послушно откатываюсь на бок, а потом вообще переворачиваюсь на спину. Гляжу на испачканный в кровь рукав. Провались ты пропадом, Дэнчик! Только ведь чистое надел. Стиснув зубы, задираю башку к синему-синему небу. Я в зоне по нему больше всего скучал. Солнце слепит. Зажмуриваюсь. На обратной стороне век расцветают белого света пятна. Где-то там, на огромной развязке, шумят машины, гудят самолеты, среди которых наверняка есть и тот, что уносит Светку в Ларнаку… Грудь ходит ходуном, драка – такое дело, запыхался. И моя собачья тоска тут ни при чем.

Хмыкаю. Механический голос объявляет, что вылет рейса до Коломбо отложен. Воняет гребаной амброзией и кровью. И нам, наверное, пора завязывать, соскребать свои туши с земли, а то драма как-то неоправданно затянулась, но почему-то ни он, ни я с этим не спешим.

– Эй, мужики, вы там живы? Может, помочь как? – раздается нерешительный голос со стороны.

– Да все нормально, отец. Спасибо.

Мужик в кепочке нерешительно кивает и идет своей дорогой. Я же рывком сажусь. Дэн, сучара, моложе, и потому вскакивает резвее. Сплевывает кровь в клумбу с поникшими бархатцами, чертыхается и подает мне руку.

– Вставай, Бать. Не хотел… так.

Не без раздумий все же принимаю помощь. Кряхчу. Стар я стал для таких, блядь, упражнений. Молча щелкаю пультом, разблокируя замки на новенькой Секвойе. Тачка – просто огонь. Хорошие люди подогнали. Мне и Ваську в качестве извинений за инцидент. Я извинения, конечно, принял, чего не принять? Но кошмарить всех причастных не прекратил. Теперь мало просто вернуть свое. Я должен наглядно продемонстрировать, что будет с теми, кто на мое позарится. Во избежание повторения, так сказать. А то совсем они тут берега попутали.

– Подвезти?

– Я на колесах. – Дэн кивает в сторону Светкиного Соляриса, припаркованного через три ряда от моей Секвойи.

– Надо девочке нормальную тачку купить, – бросаю я, вытаскивая зубами сигарету из пачки.

– Надо, – кивает Дэн. – Только запустимся… И сразу все будет.

– Не пыли. Я решу.

– От тебя она не примет подарка.

– Почему? – сощуриваюсь.

– Ты еще не понял, когда ей бабки совал?

– А что не так с бабками? Напомнить почем жизнь в этих ваших Европах?

– Ох, Бать. Ты ж умный мужик, неужели не догоняешь, что как со шлюхой с ней расплатиться пытался?

– Что ты плетешь? У меня и мысли такой не было, – охреневаю я.

– Вот и плохо, что ты не подумал, как это с ее стороны выглядит. Одичал ты, Бать, одичал.

– Так она обиделась, что ли?

Денис демонстративно закатывает глаза, сует руки в карманы и шагает прочь.

– Дэн, я серьезно…

– Да чуть не плакала она, Бать.

С шумом через нос выдыхаю. Может, мне и правда надо к мозгоправу? Что-то я совсем потерял нюх. Я же ее ни в коем случае не хотел обидеть. Все что угодно – побаловать, может, порадовать, но не обидеть, нет!

– Как лучше же хотел… – бурчу себе под нос. Дэн уходит, пожимая плечами.

– Заскучаешь – заходи в гости.

Интересно, когда мне скучать? У меня тут не на жизнь, а на смерть рубилово. Стрелки, которые нынче все зовут встречами, часы разъездов и переговоров. И радость одна – что от этого хотя бы толк есть.

Вечером едва ноги тащу от усталости. И видно, потому, что иду на автопилоте, приносит меня не к своей квартире. Правда, понимаю я это, когда уже достаю ключи. Торможу, не совсем понимая, что делать, а потом, от души выругавшись, звоню. Почему-то совсем мне не хочется в четырех стенах одному быть.

Дэн открывает практически сразу, как ждал. Испытывающе на меня зыркает, хмыкает так, что тонкая корка на разбитой губе снова лопается.

– Твою ж… – шипит.

– Я зайду?

– Ага. Мурка, иди, твой человек пришел.

А кошка и впрямь, будто все понимая, выглядывает из-за двери. Моргает желтыми глазищами и радостно бежит мне навстречу, ластясь к ногам. Дэн на это смотрит не без ревности. А я что? Моей вины нет, что я у Мурки в любимчиках.

– Вот так и спасай этих тварей. Черт, ну ты мне и зарядил… Жрать будешь?

– Давай.

Дэн открывает холодильник, начинает метать на стол харчи.

– Хорошо, что пришел. Светка наготовила столько, что мне одному и за пару месяцев не осилить.

Вот… Вот оно – преимущество жизни с влюбленной женщиной. О тебе всегда есть кому побеспокоиться. С жадностью, которая исходит отнюдь не от голода, гляжу на румяные котлетки с пюре. Хочется верить, что она и обо мне думала, когда стряпала, потому как и впрямь непонятно, зачем одному малому столько жратвы.

– Она дозвонилась? Как долетела?

– Нормально. – Ставит на стол бутылку.

– Э не. Я мимо.

– А че? Боишься по пьяной лавочке наделать дел? Так хуже, чем есть, уже не будет.

– Дэн, – морщусь я. – Харэ, ладно? Давай о чем-нибудь другом.

– О чем?

– Например, о деле. Как там твои тесты?

Дэн с сомнением на меня глядит. Тяжело вздыхает и все же подхватывает предложенную тему. Что характерно, в вопросах работы у нас вообще царит тишь да гладь. В чем-чем, а в этом Дэнис терпелив до смешного. Может одно и то же разжевывать мне по пять раз и вообще не париться. Понимает, как сложно с моим бэкграундом вникать в подобные вещи, а свое терпение, которое ему совершенно не свойственно в других вещах, объясняет богатым опытом в презентации своих проектов на заре карьеры.

– Когда эта тема только пошла, никто ж вообще не соображал, что это за хрень такая…

Дэн не договаривает, отвлекаясь на телефонный звонок. Я тактично возвращаюсь к своей котлете, а сам превращаюсь в слух.

– Привет, мась. А я все жду, когда ты позвонишь. Рассказывай, как устроилась?

– Мне рассказывать? А ты сам ничего не хочешь мне рассказать?

– Ты о чем, Свет? – вскидывает брови Дэн, как будто до него и впрямь не доходит, и… морщится, да.

– Что у тебя с лицом?

Голос Светы звучит очень напряженно и даже несколько истерично. После всего неудивительно, что она сходу о самом плохом подумала. Денис тихо чертыхается, поминая меня незлым тихим словом.

– Нет, мась. Ты что придумала? Это мы с Батей… эм… неудачно спарринговались.

– Спарринговались? С Батей? – в голосе Светы помимо искреннего удивления появляется еще что-то, то, что мне даже страшно идентифицировать.

– Ага. Он тут. Со мной. Только с делами закончил, заскочил вот в гости. Хочешь, я ему передам привет? Он переживал, как ты долетела, – сдает меня, нагло глядя в глаза. И вынуждая меня тем самым, обойдя стол, показаться. Потому что тупо вот так переговариваться через посредника, когда мы с ним сидим рядом.