Сердце Сокола

— Могу я одеться, прежде чем мы поговорим? — общаться, лежа в постели и натянув на себя одеяло, было не очень удобно. Я слегка покраснела, не зная, как попросить Финиста не смотреть, но тот сам догадался и повернулся ко мне спиной.

— Скажешь, как будешь готова.

Я поспешно слезла с кровати и схватила первое попавшееся в шкафу платье. Хорошо, что недавно, по последним веяниям моды, в опочивальне установили небольшую ширму, и не пришлось переодеваться при родственниках. Будь я красавицей, как Алёнушка, могла бы не стесняться, но своими телесами лишний раз блистать не хотелось. Платье я выбрала не слишком удачно, оно было узковато в груди, но искать другое времени не было. Наскоро заплетя косу, я вышла из-за ширмы и сказала:

— Я готова. Что случилось?

— Мы узнали о твоей связи с учителем танцев, — мачеха смотрела на меня в упор, прищурив глаза. Губы её были сжаты в узкую полосу.

— О какой ещё связи? — я удивлённо подняла брови.

— Не притворяйся. С тех пор, как он перебрался жить в наш дом, слуги часто видели вас вместе. А сегодня утром мы нашли у него в спальне вот это, — и мачеха показала бусы из бирюзы, которые ночью забрала у меня Алёнушка. — Как они попали к нему?

Я посмотрела на сестру. Она отвела взгляд, демонстрируя полное непонимание. Ясно, что доказать я ничего не смогу, Алёнка будет всё отрицать. Да и выглядеть это станет наговором.

— Понятия не имею! — я помедлила с ответом, и от мачехи это не укрылось.

— Лада, или ты рассказываешь всё, как есть, или сейчас же отправляешься в монастырь.

— Зачем торопиться с обвинениями? — неожиданно вмешался Финист и достал из кармана стеклянный шарик величиной с яблоко. — Забавная вещица. Мой наставник из Академии магии подарил её на окончание учебы. Позволяет проверить, кто лжет. Думаю, и здесь пригодится. Если человек солжет, шар станет красным, а если говорит правду — будет зеленым. Не хотите испробовать? — он протянул шар мачехе. — Скажите, что платье на Ладе синее.

Я скептически оглядела свой неудачный наряд. Похоже, Финисту тоже не понравился его цвет, но не я выбирала этот ярко-оранжевый шелк! Просто Алёнушка любила эксцентричные наряды, а портной у нас был один на двоих. Ясно дело, что на красавицу Алёнушку он обращал больше внимания, чем на её сестру-толстуху.

Пока я размышляла, матушка послушно повторила сказанную фразу, и шар загорелся красным.

— А теперь что-нибудь правдивое. Может, ты попробуешь? — он переложил шарик в руку разом вспыхнувшей сестрицы. — Что-нибудь вроде… Я — невинная девица?

Мачеха ахнула, а отец гневно сдвинул брови. Но больше всех меня поразила сестра. Она как-то разом побледнела и, как мне показалось, захотела отдать шар назад.

— Я понимаю, что смущаю своим вопросом. Но согласитесь, если вы собираетесь задать такой вопрос Ладе, то не легче ли проверить работу шара на той, в ком никто не сомневается? — Финист усмехнулся. — Или тебе есть что скрывать? — обратился он к Алёнушке.

— Ничего подобного! Просто я очень смущаюсь говорить такие вещи вслух при постороннем мужчине! — возмутилась она.

— Мы почти родственники, и поверь, меня ты совершенно не интересуешь. А вот доказать невиновность невесты я хотел бы.

— Невиновность? Вы в ней так уверены? — неожиданно съехидничала Алёнушка, а мне стало неприятно. Ведь она знала правду.

— Я её жених. Если не я, то кто должен её защищать?

— Ладно, — сестрица зажмурилась и быстро выдохнула фразу про невинность. Шар перекрасился в зелёный цвет.

— Как видите, шар правдив, — Финист забрал из рук сестры шарик и поднёс его мне.

Алёнушка выглядела изумлённой и что-то собиралась сказать, но поймала ироничный взгляд Финиста и закрыла рот. А мне было о чём подумать. Отчего-то показалось, что сестра соврала. Но не могла же она найти себе возлюбленного в пятнадцать лет! Или могла?

— Лада?

Я поняла, что все смотрят на меня, и поспешно взяла шарик. Руки у Финиста были горячими, а ладони больше, чем мои. Это внушало оптимизм. Рядом с ним я выглядела не такой огромной. Что он только нашел во мне? Пожалел? Или ему действительно всё равно, на ком жениться?

— Я девица, никогда прежде не целовалась и не была с мужчиной, к мастеру танцев не проявляла никаких симпатий, а встречи с ним касались вопросов правильного питания и физических упражнений для похудения, — выпалила я как на духу, чтобы избежать дальнейших расспросов. Шар окрасился ярко-зеленым. Лицо мачехи немного разгладилось, а Финист улыбнулся.

— Думаю, стоит попросить прощения у Лады за недоразумение, — жених первым склонил голову. — Прости, что побеспокоили.

Отец пробурчал что-то невразумительное, похожее на извинение, а мачеха опустила глаза, явно не зная, что сказать.

— По поводу свадьбы. Сегодня я получил приглашение явиться ко двору к концу месяца. С женой, разумеется. Не хотелось бы затягивать, поэтому давайте проведем церемонию как можно скорее.

— Но подготовка… Платье будет готово через неделю… — попробовала возразить мачеха, но Финист только улыбнулся.

— Невеста хороша в любом наряде, лишь бы была счастлива.

— Люди не поймут, — пискнула сестренка.

— Думаю, после сегодняшнего скандала слухи всё равно возникнут, и надо пресечь их на корню. Митрофан Степанович, слово за вами.

Батюшка посмотрел на меня, на Финиста, подбоченился и, выглянув за дверь, громко гаркнул нашему управляющему:

— Федя! Собирай слуг, рассылай приглашения! Да музыкантов найди, чтобы повеселее, и вели зарезать пару свиней на званый ужин! Вечером будем свадьбу играть!

Я даже рот открыла от изумления. А Финист подмигнул мне задорно и вышел за дверь.

Суета вокруг завертелась с удвоенной силой. Подружки-служанки собирали приданое: небольшой ларь с платьями и сорочками, мачехой и мною загодя расшитыми, полотенца и пояс — жениху в подарок. Варя на самое дно положила резную шкатулку, оставленную родной матушкой мне в наследство. В шкатулке лежали перья да бумага, книжка сказок и обручальное колечко. Когда мама с батюшкой поженились, ещё кольца носили, а не браслеты.

Мачеха битый час пыталась втолковать мне, как пользоваться белилами, румянами и прочими красками, да так и плюнула под конец. Всё равно я не запомнила. Сложила всё, в суконную ткань завернула, и убрала в ларь. Вряд ли я все это скоро достану — что накрашенной, что нет, красавицей мне не быть.

А затем мачеха выгнала из комнаты всю прислугу и увлекла меня за собой для женского разговора. Стало неловко. Откуда дети берутся, я в свои девятнадцать лет знала. И подружки рассказать успели, и насмотрелась в дворовом хозяйстве. То, что собачки и кошечки друг с другом не играют, мне ещё в четырнадцать лет рассказала тетка Фрося: я думала, что драку разнимаю, а, оказалось, влезла в любовную игру, за что по руке лапой и получила. Шрам от когтей на всю жизнь остался. Так что мягкие намёки мачехи на то, что меня в первую брачную ночь ожидает, я выслушала с умеренным любопытством. Да и сомневалась, если честно, что Финист ко мне притронется.