Сердце Сумерек

Точно, Хадалис! Первый клинок светлого государства Илитрин, воин, которому нет равных среди селуне. И тот, кому Данаани тайно пообещала свое сердце.

Час от часу не легче.

глава 3

— Вот поэтому я не люблю иметь дел с селани, — проворчал мой муж, выразительно указывая взглядом на меч Хадалиса.

В самом деле, все остальные пришли на церемонию без оружия, даже Темнейший владыка и его наследники. А Первый клинок Илитрина мало того, что явился с мечом, так еще и явно совсем недавно пускал его в дело. Эти бурые пятна на его идеально сверкающей броне — это ведь… кровь?

В моей голове зашумело. Перед мысленным взглядом замелькали образы из детства, размазывая реальность алыми красками, словно свеженарисованное полотно. Ничего не могу с собой поделать: сколько раз обещала себе не пускать прошлое в сердце, не вспоминать — а оно все равно находит меня. Даже здесь, непонятно в какой точке Вселенной.

— Принцесса? — На меня легла размытая тень Хадалиса, крепкая рука на талии задержала от падения.

— Прочь от чужой жены, — где-то в стороне шипит Граз’зт.

И тут я была с ним полностью согласна: я вроде невеста, точнее, уже жена, у нас тут свадебная церемония, и вот эти странные проявления заботы Хадалиса выглядят очень… провокационно. Хотя, похоже, плевать он на всех хотел.

Мне понадобилась минуту, чтобы прийти в себя, вытравить из головы неприятные воспоминания и игнорировать кровь на доспехах Первого клинка. Все это время он стоял ровно, словно вколоченный в землю гвоздь и, даже убрав руку с моей талии, был так близко, что я отчетливо чувствовала горячие волны тепла от его тела. Что-то во мне трепетало при мыслях о том, что эти руки могут быть очень нежными, а могут в мгновение размозжить голову, словно тиски.

И во что ты нас обоих втянула, Высочество?

— Если еще раз протянешь к ней руки — мне придется их отрубить, — пообещал Граз’зт с широкой убийственной улыбкой. Второй факт, который я узнала о своем муже, кроме того, что он умеет потрясающе целоваться: у него сто тысяч улыбок на все случаи жизни. Странно, а ведь только что хмурился. — Хотя, конечно, не хотелось бы омрачать свадьбу кровопусканием.

— Дай мне повод, крэс, — почти с мольбой попросил Хадалис, — и меня не остановит даже «лента дружелюбия»[1].

— Хадалис, прочь отсюда! — Владыка Небесного трона едва сдерживался.

— Почему же, пусть устроят грызню всем нам на радость, — мурлыкнула рыжая темная. Она с восторгом поглядывала то на одного, то на другого, и даже не скрывала, что ждет продолжения словесной перепалки. Даже если в итоге они друг друга поубивают — ей было все равно. Что-то с этой девчонкой было не так, я — точнее Данаани — тоже это подозревала.

— Твои проклятые браслеты сделали с ней вот это, — не унимался Хадалис. Выглядел спокойным, но был готов в любую секунду броситься на моего обидчика.

— Граз’зт, — близнец положил руку ему на плечо, сжал так сильно, что побелели костяшки пальцев, — не кипятись. По-моему, здесь очевидная провокация. Мне не по душе, что новая родня не брезгует столь грубыми способами, чтобы лишить нас законного права забрать принцессу в свой дом, но, — его темный взгляд сместился на меня, — может быть, мы послушаем, что скажет Данаани?

Этот парень мне определенно нравится. Мало того, что красавчик, так еще и голова на плечах есть. И он тут вообще единственный, кто додумался поинтересоваться моим мнением.

Я открыла рот, чтобы ответить — но что-то внутри так сильно сдавило мне грудь, что я даже выдохнуть не могла. Только закашлялась, как будто у меня лошадь копытом лягнула. Хадалис снова потянулся ко мне, но я нашла силы отойти и выставить вперед руку, не давая ему приблизиться. Еще не хватало, чтобы они в самом деле тут друг друга покалечили.

Вот так значит, Данаани? Я четко осознавала, что это она где-то глубоко во мне сопротивляется, заставляет сделать так, как задумала она. Смутно представляю, в чем заключается гениальная комбинация, но я им всем не медведь на веревке, чтобы водить по ярмарке на потеху толпе. У меня своя голова на плечах есть. И эта голова подсказывала мне, что где-то в своих расчетах прежняя хозяйка этого тела очень сильно ошиблась. И если я сделаю так, как она хотела — все полетит в тартарары.

«Нет, дорогуша, раз теперь я у руля, то и будет по моему. Если ты не подумала о своей семье, то это сделаю я».

— Не понимаю, о чем вообще разговор? — Я распрямилась, сделал глубокий вздох. Вот так, эту битву я выиграла. — Я поеду в дом моего мужа и сделаю все, чтобы укрепить союз наших народов.

Граз’зт самодовольно ухмыльнулся. Ручаюсь, Рогалик принял мое благоразумие за очередную победу своего дьявольского обаяния. Надеюсь, дорога до нового дома будет достаточно долгой, чтобы я убедила его в обратном.

А вот Хадалис и бровью не повел. Разве что на миг слегка нахмурился, а потом пожал плечами, снял латную перчатку и выставил руку вперед так, чтобы было видно всем присутствующим. На внешней стороне ладони словно клеймо золотом пульсировала странная пиктограмма в виде двух скрещенных полумесяцев. Практически одновременно с этим я почувствовала сильную пульсацию и у себя на ладони. Сквозь черные шипастые лозы отчетливо виднелся точно такой же символ.

— Я ее гард, — высекая каждое слово, сказал Хадалис. — И никто не посмеет помешать мне последовать за своей принцессой.

Гард — это что-то вроде телохранителя, «вспомнила» я. Хотя здесь у них это значит намного больше, чем в нашем мире. Не очень понимаю, как расшифровать поток знаний в голове, но, кажется, это означает, что Данаани и Хадалис связали свои жизни. Он не может быть далеко от своей подопечной и, не задумываясь, умрет за нее, если того потребуют обстоятельства. А она каким-то образом может разделить с ним часть своей жизненной силы, чтобы залечить его раны.

Данаани, чем ты вообще думала?! Нет, я, конечно, понимаю, что в моем мире любая девчонка была бы рада связать себя с этаким красавчиком, но не накануне свадьбы с другим. Что-то мне подсказывает, что даже подпиливание рогов Граз’за пилочкой для ногтей подействовало бы на него менее раздражающе, чем новость о таком довеске к своей супруге.

— Не припоминаю, чтобы заказывал целый гарем, — сказал мой муж, разглядывая Хадалиса словно осла, которого халтурно пытались выдать за племенного жеребца. — Эта девочка вообще не в моем вкусе. Но если принцессе угодно таскать за собой подружку — да ради Десяти. Только спать она будет на псарне.

Только я собиралась подумать о моей муже лучше, как он уверенно разрушил это желание.

— На твоем могиле, быть может? — Хадалис вскинул бровь.

— Хватит! — Темнейший владыка Абаддона начал натурально тлеть. Странно, что одежда на нем не горит, потому что рога вот-вот запылают, как два факела. — Только обещание не дает мне прекратить эту комедию. Мой сын сказал свое слово, принцесса сказала свое. И пусть тянет за собой хоть весь проклятый Илитрин — мы уезжаем немедленно.