Сердце умирает медленно

Я проследила за направлением, куда указывала его рука, и увидела серый двухэтажный домик на спуске с холма. Такой же, как и десятки других в этих местах, только стоящий немного обособленно. Беловато-серый камень, простенькие маленькие окна в белых рамах, разделенные где-то на четыре, где-то на шесть квадратиков. Покатая крыша, поросшая зеленью и мхом, сложенный из камней разной формы заборчик, рядом пышный кустарник разных размеров и форм.

Строение казалось старинным, но прочным. Сохранившим шарм и изысканность здешних мест, а главное, живым и уютным.

— Он только кажется убогим. — В голосе Дэниела слышалась неловкость.

— Что ты… Он прекрасен! — Я ускорила шаг.

Почти добежала до дома, любуясь его великолепием. Мне хотелось потрогать руками все, начиная от выкрашенной в белый деревянной калитки и заканчивая серо-зеленой слегка жухлой травой во дворике.

— Ты, правда, живешь здесь?

— И да, и нет. — Дэниел стоял позади, с интересом наблюдая за моими метаниями перед его домом. — У меня осталась квартира в Сетле, но и там, и тут я набегами. В основном, из-за работы: приходится много ездить по стране. Здесь у меня сейчас ремонт, который начал еще отец до своей смерти. — Он подошел, вставил ключ в замочную скважину, повернул, и дверь со скрипом отворилась. — Добро пожаловать!

Внутри было необычно. В каждой детали интерьера современность соседствовала с деревенской простотой. Гостиная оказалась на удивление просторной, наполненной воздухом и светом. Деревянный пол смотрелся стильно на фоне пестрого ковра, старинной отреставрированной мебели и модной каминной полки, сияющей полированным камнем. Окна белели хлопковыми занавесками, в тон им сияли молочного цвета стены, кое-где, правда, оставшиеся без отделки — для контраста.

Больше всего остального внимание привлекал стоящий посредине гостиной уютный диван на гнутых ножках, обтянутый полосатой золотисто-розовой атласной тканью и обложенный десятком разноцветных подушек: красных, синих, серо-стальных, молочных. Рядом ютились мягкие серые пуфики и два кресла с накидками, украшенными нежным цветочным орнаментом.

Я вошла, затаив дыхание от восторга. Мне нравилась каждая деталь обстановки. Простенько, уютно, комфортно. Так бывает только в собственном доме, наверное.

— В той половине нескончаемый ремонт, — махнул Дэниел направо, — поэтому путь туда перекрыт. Надеюсь, зимой у меня будет больше свободного времени, и я смогу заняться переделкой.

— У тебя же своя фирма. Доверь это профессионалам.

Он улыбнулся.

— Конечно. Просто мои ребята сейчас заняты на объектах, а этот дом… Это память. Мне нравится самому заниматься проектированием, раздумывать, как было бы лучше, не спеша планировать, рассматривать различные варианты. А потом уже да, — Дэниел смущенно закатил глаза, — пригласить спецов своего дела и командовать ими до посинения.

— Значит, — я сделала один оборот вокруг своей оси, — ты хочешь, чтобы я стала смотрителем этого чудесного места?

— Думал, это как раз то, о чем ты мечтала… Минимум контактов с людьми, максимум природы, свежий воздух. Самостоятельность.

— Да. — Кивнула я. — Да. Так… ты покажешь мне здесь все?

— Конечно. — Дэниел сбросил рюкзак, поставил его возле двери и принялся показывать мне дом. — Там, слева кухня и столовая. Здесь гостевая комната, правее мой кабинет. Наверху, — указал на массивную лестницу, ведущую вверх, — две спальни. Там, — бросил короткий взгляд на запертую дверь, — будет небольшой бассейн, как и мечтала мама. И мини-оранжерея, если я не решу сделать мини-спортзал или что-то вроде того.

— Дом казался таким крохотным, но внутри столько места…

— Главное, правильно организовать пространство. — Он подошел к задней двери и поманил меня пальцем. — Идем.

— Что там?

— На заднем дворике все устроено так, чтобы удобно было посидеть, выпить чаю, почитать газету или насладиться закатом в долине. В деревне живут милые люди, честно, но заняться здесь, и правда, особо нечем.

— Мне это подходит. Я люблю тишину. — С восторгом направилась к двери и вышла во двор.

Он не был большим. Точнее, не было практически никакого ограждения: невысокий каменный заборчик, обрывающийся на середине, будто его не успели достроить, а за ним безграничные поля с нависшими над ними покрывалами бело-голубых небес.

Стоящий во дворике столик был явно сколочен наспех, но выглядел очень милым. Обычный, прямоугольный, с двух сторон прихваченный длинными скамьями, сверху укрытый широким зонтом от дождя. Рядом располагалось уютное деревянное кресло на полозьях, на котором при желании можно было и покачаться.

Только я собралась восхититься прелестью этого места, как увидела справа в нескольких метрах от дома, в тени, то, что заставило меня буквально задрожать от волнения.

Мольберт. Самый настоящий. Стоя возле которого, можно было день за днем переносить на бумагу красоту зеленых полей, ясного звездного неба, крики птиц, шум озера и даже привкус прохладного влажного воздуха.

— Это тебе. — Послышался голос Дэниела.

Не веря своим ушам, я обернулась и уставилась на него.

— Мне?

— Тебе. — Подтвердил он. — А в этом сундуке все, что когда-то принадлежало мне: краски, кисти и прочее. Там много всего. — Судя по движению его тела, Дэниел сам был смущен не меньше моего. — Вдруг, получится так же, как с водопадом. Ты нарисуешь что-то, а мы вместе найдем это. Тебе нравится?

Не знаю, что на меня нашло. Я ощутила огромный прилив адреналина. Сорвалась с места, подошла к нему и с силой заключила в свои объятия. Весьма вероятно, что запрыгнула на мужчину с разбега — не могу ручаться. Столько во мне роилось чувств и эмоций, что коже едва удавалось сдерживать в себе этот водоворот.

Помню только, как отпустила Дэниела и метнулась к мольберту, принялась трогать его, примеряться, потом открыла ящик и начала перебирать тюбики с краской.

— Ты мне наврал. Здесь много новой краски, только купленной. Не говори, что приобрел ее специально для ме-ня… — Застыла на полуслове.

Он лишь отмахнулся:

— Совсем немного. Тебе же нужно чем-то здесь заниматься. Не хочу, чтобы ты скучала.

— Спасибо. Большое спасибо. Это… это потрясающе… — Мое сердце, не переставая, дрожало.

Давно у меня так не захватывало дух.

* * *

— Я не могу тебя отпустить в какую-то глушь! — Кричала мама, размахивая зачем-то моими медицинскими выписками.

— Это не глушь, мама. Там такая красота, закачаешься! И туристов полно, и люди живут хорошие. Это то, что мне нужно: побыть на природе наедине с самой собой.

— Наедине? — Ее глаза округлились. — С твоим заболеванием тебе нужен постоянный контроль самочувствия!

— Каким заболеванием, мама? Если бы не твои постоянные напоминания, я бы давно уже забыла, что была чем-то больна. Нет у меня никакого заболевания. Да, с пересаженным сердцем тяжело жить, да, существуют риски, но если думать постоянно только о плохом, то оно и случится. Так нельзя! — Выхватила из ее рук документы и сложила в папку.