Сердце ведьмы

В голосе старой дамы звучало такое ядовитое ехидство, что Вия невольно улыбнулась.

— А что вы знаете о тамплиерах?

— Все те же еретики, только в новых перьях. еще улики, и прохиндеи. Впрoчем, не будем об этой шушере на ночь глядя. Лучше Себастьяна расспроси, как раз его профиль. В последние лет пять под храмовников в Инквизиции целый отдел организован.

Обязательно расспросит, решила Вирсавия.

— А вы тоже работаете в Иквизиции?

— Я? — Дама Бланш расхохоталась, cловно увидела ворону в каске. — Нет, девочка. Времена, конечно, изменились, но не до такой степени. Ковен предоставляет помощь Инквизиции, это так. Но и в некоторой степени контролирует ее деятельность. Я, например, снимаю показания охотников после ликвидации еретиков для отчета перед Ковеном. ще оказываю необходимую медицинскую помощь — снятие порчи, проклятия и все такое.

го. Оказывается, эта милая дама была специалистом экстра-класса.

— Себастьян сказал, что он попал под проклятие.

— Да? — Удивилась ведьма. — Я ничего не почувствовала. И выглядит он вполне здоровым.

— Он кашлял кровью. Внешне это выглядело как туберкулез, только очень быстро развивающийся.

Неправдоподобно быстро.

— И? — Снова этот цепкий взгляд под безмятежной фарфоровой маской. — Ты ему помогла?

— Я попыталась остановить кровотечение и восстановить сосуды. — Осторожно сказала Вирсавия.

— Ты справилась блестяще, — заверила ее дама Бланш. — Так что если еще раз скажешь, что лишена потенциала, я тебе не поверю. Господь поставил тебя на путь, девочка, просто теперь иди по нему и не позволяй никому столкнуть тебя с дороги.

Собственно, это и было то, к чему сама Вирсавия стремилась. Медицина, исследования, помощь людям — вот территория, где она чувствовала себя независимой и сильной женщиной, а не растоптанной и униженной жертвой чужой злобы. Жаль только, что потолок ее возможностей в военном госпитале будет весьма и весьма низок. Генеральские геморрои да мальчишки, попавшие в мясорубку войны.

— Не желают ли дамы еще вина?

Обе женщины, старая и молодая обернулись и уставились на мужчину, закрывающего собой почти весь дверной проем. Надо признать, посмотреть тут было на что — в фартучке с оборочкой Себастьян был неотразим.

— Пожалуй, мне достаточно, — отказалась дама Бланш. — Мне, старухе, пора отдохнуть. Да и вам, молодежь, — она выразительно повела бровью, — не советую засиживаться. Басти, чтение проведем завтра. Так что будь любезен, никакого похмелья, эротических снов и прочих глупостей. Проводи меня наверх.

Она поднялась, оперлась на заботливо подставленную руку инквизитора и величественно прошествовала к лестнице. Вирсавия поплелась вслед за ними. Надо было переварить полученную информацию. И, желательно, в тишине и спокойствии.

Она успела только коснуться медной дверной ручки, как старуха окликнула ее:

— Вирсавия?

— Да, мадам?

— Спасибо тебе за Бастьена.

— Спокойной ночи, мадам.

Величественно, словно каравелла с кружевными парусами, дама Бланш вплыла в свою спальню. Дверь за ней захлопнулась с тихим щелчком.

— Вирсавия?

Девушка моргнула и вспомнила, что ей тоже следовало бы побыстрее шмыгнуть к себе. Вот только осуществить такой разумный план она не успела — Себастьян уже преодолел разделяющие их несколько шагов и стоял напротив ее двери.

— Что? — Она попыталась выглядеть как можно независимее.

— Собираешься спать в платье? Или тебе помочь?

Вия прикусила губу и мысленно обругала себя за то что на какое-то время позволила себе упустить из виду, с кем имеет дело. Она действительно забыла про коварные пуговки. Зато Себастьян, похоже, помнил о них весь вечер.

— Помоги, пожалуйста.

— Что? Прямо здесь?

Если он рассчитывал сегодня пролезть к ней в спальню, то сильно ошибся. Девушка повернулась к нему спиной и пожала плечами:

— Почему нет? Здесь все свои.

— Ну, ладно. — Мужчина медленно закрутил ее распущенные волосы в жгут, чуть потянул, заставляя ее откинуть голову назад и прошептал прямо в ухо: — Как скажешь, ведьма.

Как он умудряется дышать так жарко, мелькнула неожиданная мысль. Да она бы и на Северном полюсе не замерла, одетая в одно лишь его дыхание.

Тьфу, глупости. Изыди, инквизитор. Вия снова нетерпеливо дернула плечами:

— Ну же.

н провел кончиком пальца по ее шее, убирая невидимые прядки, затем перешел к пуговицам.

— Спасибо. Достаточно. — Платье раскрылось на уровне лопатoк. Дальше она могла справиться сама. — Спокойной ночи.

Она уже стояла одной ногой в комнате, а Себастьян так и не двинулся с места.

— Чего стоим? Кого ждем? — Немного нервно поинтересовалась девушка.

— ты ничего не забыла? — На нее вновь смотрел тот самый неотразимый парень из бара.

— Что я могла забыть?

Напряжение в воздухе заметно нарастало, пора было бежать в безопасную темноту спальни.

— Ну там… — Уголок его рта медленно пополз вверх. — … нежный поцелуй на ночь?

Дверь громко хлопнула у него перед носом. Н-да, все-таки жаль, что дама Бланш запретила ему сегодня пить. Он стремительно спустился виз, сбросил ботинки и джинсы и, облапив диванную подушку, уже через пять минут спал, как умеют спать только большие хищники — бесшумно и чутко.

Когда шорохи внизу стихли, Вирсавия медленно выдохнула воздух из груди и прошла к кровати. Двигалась она почему-то на цыпочках. Платье легко на спинку стула, туфли на коврик у кровати, а сама девушка замерла перед старинным зеркалом в белой деревянной раме. То ли оттого, что кое-где под стеклом отслоилась амальгама, то ли виноват был серебристый лунный свет — но сейчас даже себе она казалось привидением, бесплотным, одиноким, бесприютным. Зачем я в этом мире? Кому я нужна? Я как свеча на ветру — дунь, и меня не станет, подумала она.

Перед таким же зеркалом в соседней комнате, отделенной от спальни Вирсавии только ванной комнатой, дама Бланш медленно снимала свои талисманы. Треугольные серьги с сефардскими письменами, способные шепнуть на ухо о приближающейся опасноcти. Путеводная звезда, на серебряной цепочке. Ожерелье из черного турмалина — для защиты души и тела. Множество тонких браслетов с каменными подвесками — от дурного глаза, неправедного доноса, от обмaна и, что уж там скрывать, артрита и ревматизма.

А вот на девочке она не заметила ничего, и это было странно. Как вообще она выживала столько лет вдали от сестер-ведьм, от родной почвы, одиноая и беззащитная? Без защитных артефактов. Откуда черпала силы для лечения людей? Странно, странно… Жаль, что ей не дано видеть будущее. Может быть, тогда бы oна увидела, кто сможет стать защитником молодой ведьмы. Хорошо, если бы им оказался Басти. Такой славный молодой человек.

По мнению дамы Бланш, мальчик не заслуживал изгнания из Лангедока. У него не было ничего общего со своими предками — жестокими, жадными и беспринципными. Старухи, что заправляли сейчас в Ковене, прекрасно эти видели, но не желали сделать исключение для потомка Симона де Монфора. Не от большого ума эта принципиальность, скажу я вам. Ее отражение в зеркале поджало губы и согласно кивнуло.

Ладно, при первом же удобном случае, она вновь поставит на голосование вопрос о возвращении Бастьена на одину. Ей бы еще только пару козырей, чтобы заткнуть рты самым упрямым. А пока попросим поддержки у Высших Сил, уж они-то умеют отделять мух от котлет.