Серебро в костях

— Ох уж эти сложности, — пробормотала я.

Я потерла уставшие глаза и сделала долгий, выравнивающий вдох. Сладковатый, мускусный запах старых книг и кожи наполнил мои лёгкие, сглаживая острые грани раздражения. Витражное окно за моей спиной вздохнуло в ответ, и холодные щупальца осеннего воздуха проскользнули вокруг, заигрывая с пламенем свечей на длинном, пропитанном чернилами рабочем столе.

Я любила библиотеку нашей гильдии больше, чем любое другое место на свете. Её постоянство, тысячи выходов в миры, которые дарила каждая книга, неотъемлемое присутствие Библиотекаря, шагавшего по своему дневному маршруту. Она была, как звезда, видимая в любой сезон, не тускнеющая под облаками и не исчезающая на расстоянии — единственное обещание в моей жизни, которое было исполнено.

Библиотека — это дом для тех, кто мечтает о лучших местах, и эта не стала исключением.

Я покатала свой термос с растворимым кофе по столу, позволяя мыслям унестись.

На звук несколько библиотечных кошек вынырнули из щелей между книгами. Другие дремали в лужах света от свечей, мерно помахивая хвостами во сне. Ещё несколько охотились вдоль плинтусов на спрятанные проклятия и аппетитных маленьких мышек.

Кошки были такой же частью библиотеки, как и книги. Здание, бывшее некогда хранилищем чародейки, было изрыто тайными проклятиями ещё до того, как члены гильдии начали приносить сюда запечатанные «Бессмертия» и зачарованные реликвии. Поколения кошек бродили по этим коридорам с тех пор, и их сверхъестественная способность чувствовать магию часто служила последней защитной линией между Опустошителями и неизбежной, ужасающей смертью.

На едва различимое «пик-пик» я посмотрела в сторону полок возле камина и заметила, как одна из кошек, Тыква, толкает передвижную лестницу, чтобы убрать её с дороги, потеревшись о знакомую линию кожаных корешков книг.

Верхние полки, утопающие под самым потолком, были кладбищем повреждённых или устаревших книг, а нижние содержали те труды, что составляли основу ремесла Опустошителей: собрания фольклора, сказок и мифов.

Даже Нэш, этот образец халатного опекунства, сделал себе правило обучить Кабелла и меня этим книгам — как систематизировать сказания и, что ещё важнее, как использовать их, чтобы определить, может ли реликвия оказаться настоящей.

Может, я всё неправильно понимала. Я предполагала, что у приза могло быть другое, более распространённое название, но даже не подумала задуматься о «Слуге», которому он принадлежал.

Я взглянула на стопку энциклопедий, журналов и «Бессмертий» рядом со мной, а затем снова на полку.

Подошла к полке, ощущая взгляды, следящие за каждым моим движением.

Взяла наугад несколько сборников сказок — немецкие, русские, норвежские — в дополнение к тем, что знала, что мне понадобятся, и вернулась к столу. Почти сразу же Тыква прыгнула на стопку, возмущённо мяукнув из-за того, что я её игнорировала.

— Прочь, очаровательный вредитель, — сказала я, отодвигая её с книг, чтобы пролистать сборник немецких сказок. Братья Гримм никогда меня не подводили.

С диким криком, словно из самых глубин ада, Тыква метнулась по столу, обрушив свои когти на книги с такой силой, что они разлетелись по всему столу и упали на пол.

— Ты неисправимый зверь, — прошептала я. — И после всех угощений, что я тебе тайком приносила!

Тыква просто свернулась клубочком на книге японских легенд, самодовольно облизывая лапу. Я одарила её сердитым взглядом, а затем наклонилась со стула, чтобы собрать разбросанные тома. Большинство из них были в порядке, но задняя обложка Легенд болот теперь украшалась свежим шрамом от когтей взбесившейся кошки, а Сказания Камелота приземлились лицевой стороной вниз.

Я поморщилась, поднимая книгу. Страницы, хрупкие, словно высушенные кости, были изогнуты под жесткими углами или частично порваны по краям.

Осторожно разгладила глубокие складки на страницах, пальцы скользили по гравюре, изображающей женщину в изящном платье, с длинными волосами, струящимися по плечам, словно потоки солнечного света. Рыцарь стоял на коленях перед ней, протянув одну руку. Под иллюстрацией крошечными буквами значилась подпись Леди Озера, известная как La Dame du Lac во французских рукописях, вручает Ланселоту магическое кольцо в Авалоне.

Кто-то тёмной чернильной чертой добавил апостроф между L и a в имени Ланселота: L’ancelot. Маленький знак, раскрывающий происхождение имени и намекающий на его значение.

Я знала французский лишь поверхностно, но этого было достаточно для догадки. Достала телефон и, сохраняя как можно более спокойное выражение лица, проверила своё подозрение.

Ancelot. Слуга. L’ancelot. Слуга.

Мои губы сжались, пока я старалась не выдать своих эмоций. Эта история мне была знакома. Это было одно из последних сказаний, которые рассказывал нам Нэш, прежде чем однажды ночью он ушёл и больше не вернулся.

Верховная Жрица того времени воспитывала Ланселота в Авалоне с детства. Когда он стал достаточно взрослым, чтобы встретиться с опасностями двора короля Артура, она дала ему кольцо от имени своей богини, известное как Кольцо Разрушения или Кольцо Рассеивания.

Эта реликвия была способна разрушить любое проклятие или заклятие, но уловка — а она всегда была — состояла в том, что, чтобы завладеть кольцом, его нужно было забрать силой.

Иными словами, убить текущего владельца и затем провести оставшуюся жизнь в ожидании той же участи.

Чёрт бы тебя побрал, подумала я, потирая переносицу.

Я считала Кольцо Рассеивания как возможное средство от проклятия Кабелла несколько лет назад, но Нэш, одержимый сокровищами, настаивал, что оно было уничтожено ещё до того, как Авалон отделился от нашего мира.

Но если Эмрис Дай искал кольцо Ланселота от имени Мадригал, значит, оно не только не было уничтожено, но и Мадригал верила, что его можно найти.

Это означало, что у меня появился шанс — настоящий шанс — разрушить проклятие Кабелла и положить этому конец.

В «Бессмертиях» волшебниц, пришедших из Иных Земель, имелись многочисленные упоминания о кольце, но только одно за последние сто лет. «Бессмертие» чародейки Ровенны.

Я заставила себя, делая вид, дочитать немецкие сказки, а затем пролистать русские легенды. Всё это время мой ум лихорадочно работал, вспоминая строки из «Бессмертия» Ровенны, пока я не смогла вызвать в памяти нужную страницу.

Как жаль, что я потеряла Кольцо Рассеивания из-за этой мерзкой коровы Миффанви. Теперь у меня не осталось ничего от Авалона…

К сожалению, в библиотеке не было «Бессмертия» Миффанви, но был шанс — такой же хороший, как и любой другой, — что семейство Дай хранило его в своей личной коллекции, расположенной в подвале библиотеки.

Но прежде мне нужно было кое-что подтвердить.

Я открыла наугад страницу в «Легендах болот», досчитала до ста, затем притворно взвизгнула от неожиданности и, собрав свои вещи в спешке, оставила книги на столе, помчалась к атриуму, бросив через плечо: