Серебряная доля
Шрифт:
– Дойду, - парень упрямо помотал головой. Болото перед глазами противно задрожало, картинка пошла волнами, а в ушах повис противный звон. Парень мучительно скривился, снова помотал головой и с размаху врезал себе по уху.
– Должен дойти.
Последняя пара верст превратилась для Хоквуда в натуральную муку - колено, попервости при каждом шаге отдававшее острой болью, через десяток шагов стало просто ныть, путая мысли. Боль в груди накатывала волнами - парень, изредка закрывая глаза, пытался представить ее цвет, но каждый раз
Шаг, еще шаг… Грязная вода. под которой прячутся гати, снова встала дыбом: не падать!
Хоквуд со стоном присел на корточки: с последнего привала он прошел уже сто шагов. Осталось меньше тысячи.
Выглянуло солнце, с трудом пробившись сквозь низкие облака. Болото тут же отозвалось гудением - с каждой кочки, стоило той попасть под солнечный луч, взлетали тысячи комаров: от крупных, с марку величиной, до мелочи с маковое зернышко.
Парень уперся ладонями в колени и выпрямился. Еще сто шагов - старый форт уже рядом. Он должен дойти.
Девяносто девять. Девяносто восемь…
Регау, паладин Алатар прильнул к окуляру подзорной трубы. Болота, повсюду эти чертовы болота! Он усмехнулся - ничего, до смены осталось всего три недели.
Снова нормальная еда, сон с десяти до шести, никаких тревог, комаров, жаб-удодов и прочей живности!
Паладин с размаху шлепнул себя по щеке: по ладони расплылось кровавое пятно.
Репелленты не помогали - мошка буквально жрала заживо. Конечно, чертовы алхимики обещали: "никаких насекомых в течение месяца" - да когда им верить можно было…
– Вернусь - обязательно набью морду гадам, - мрачно пообещал Регау.
– Даже нельзя дымокур устроить!
Он снова прильнул к окуляру. Вдруг его лицо расплылось в улыбке, а рука рванула шнурок звонка, чуть его не оборвав. По секретной гати ковыляла смутно знакомая фигурка
– Как ты, мальчик?
– Либерхем склонился над носилками, куда уложили измученного Хоквуда.
– Вот, - тот протянул перемазанный футляр.
– Первые копии, за подписью самого графа.
– Я передам, - паладин кивнул.
– Ты все сделал правильно. Теперь отдыхай.
Парень кивнул, а на его измученном лице впервые заиграла улыбка.
– Подлатай, насколько сможешь, - бросил паладин медику.
Капеллан закончил молитву, и трое дюжих рыцарей с размаху швырнули тело в трясину. Артарелит снова принялся бубнить, но его уже никто не слушал: Либерхем уже шептал что-то на ухо квартирмейстеру, а Регау снова предался мечтам "Что я сделаю по возвращении".
– Взвод, смирно!
– вдруг раздался голос Либерхама. Паладины глянули на капитана, с явно видимым нетерпением ожидая следующей команды.
– Разойтись. Регау, ко мне.
Сийри проснулась от едва слышного шороха. С трудом разлепив глаза, она увидела Ниту, озабоченно заглядывающую в ящик с серо- пепельным яйцом - "премией"
дракона.– Подрастает!
– прошептала девушка, почувствовав сонный взгляд подруги.
– Я рада, - буркнула Сийри, зарываясь в подушку.
– Нит, три часа утра, спи! Или мне поспать дай. Опять завтра вареные будем.
– Да я всего на минуточку, - девушка снова юркнула под одеяло.
– Интересно, что же, все-таки вылупится?
– Не интересно, - отозвалась подруга.
– Мне сейчас поспать интересно.
За ночь яйцо еще чуть подросло, и теперь крышка корзины, куда девушки пристроили подарок, уже не закрывалось.
– Оно не замерзнет?
– беспокойно осведомилась Нита, бросая прощальный взгляд на корзинку.
– Плюс тридцать!
– подруга взвыла.
– Идем уже.
У крыльца конторы Нита заметила незнакомый экипаж - холеные кобылки, запряженные в щегольскую двуколку, сверкающую хромированными спицами, лениво щипали пыльную травку. Из приоткрытых ворот выглядывали любопытные лица возчиков.
– Интересно, когда уже руду комбинат примет?
– вздохнула Нита.
– чай, третья неделя уже пошла, как закрылись.
– Ну, не могут же они простаивать вечно, - пожала плечами Сийри.
– Может, они решили на своем сырье работать?
– Не могут, - убежденно махнула рукой подруга.
– Я видела проект комбината - если его загружать менее, чем наполовину, через год его просто обанкротят. Вряд ли хозяева так поступят - такое предприятие, в случае чего, с руками оторвут.
– Может, потому так и делают?
– Он же в перечне "стратегических", - неуверенно протянула Нита.
– Кто ж позволит?
– Губернатор, к примеру, - Сийри потопталась по половичку, стряхивая песок с босоножек.
– Мало ли.
За столом Лойта Малича вольготно расселся странный тип, больше всего походивший на воблу, засунутую в парадный сюртук. Перед ним громоздились горы бумаг.
– Где договор на поставки хромоникеля?
– голос у чиновника оказался так же тягуч и неприятен, как разговор о долгах.
– Все у вас, - сухо отозвался начальник, примостившийся за столом девушек.
– Расписки в получении тоже у вас - на все двести двадцать четыре тонны.
– Да, - лицо чиновника скривилось, словно он съел пучок черемши.
– Все верно.
– Скажите сразу, что вы ищете, а я с радостью вам помогу, - буркнул Лойт Малич.
– Я провожу общую проверку, - отозвался чиновник.
– Меня интересует все.
Девушки сидели на бочонках в кладовке, временно переделанной в рабочий кабинет.
Широкая доска, прибитая к паре пустых бочек, играла роль стола.
– Гадость, - Сийри закашлялась.
– Тут селедка была?
– Ворвань, - отозвалась подруга.
– Чтоб этой вобле икалось - никакой же работы!
Я чиновника имею в виду, - пояснила девушка.
– Устроились?
– в комнату заглянул Лойт Малич, но тут же скривился от резкого запаха.
– Ну и вонь! Слушайте, вы бы переоделись, а? Насквозь же провоняете!
– Да, хорошая идея, - кивнула Нита.
– Пошли, Сий, а то всех клиентов Вельме распугаем.