Серебряный змей в корнях сосны

– Что привело старшего ученика Фусин в деревню Суцумэ?

Учида едва удостоил Кенту взглядом, аккуратно разулся и поставил обувь с краю, после чего сел у стены, скрестив ноги и положив на них нагинату. Сверток лежал рядом, и Хизаши ощущал в нем подавленную темную энергию, нечто подобное, но гораздо слабее, исходило и от парчового мешочка с костями отрубленной руки, что Кента держал подле себя.

Может ли так быть, что две великие школы экзорцизма взялись за одно и то же дело? Заявки тщательно сортировались, ошибка исключена, и, если за расследование бралась одна из школ, другая не должна была вмешиваться без согласия. Хизаши не припоминал, чтобы они соглашались на помощь Фусин. Да и не так много людей не из столицы или других крупных городов стали бы нанимать для работы школу Сомнения, за ними тянулась дурная слава.

– Эй, Учида, – грубовато позвал Хизаши. Юноша не повернул головы. – Ты глухой?

– Подожди, – жестом прервал его Кента и встал перед незваным гостем. – Мы младшие ученики из школы Дзисин, Куматани Кента и Мацумото Хизаши. Старшие отправили нас изгнать то, что пугало людей в деревне Суцумэ. А что привело тебя?

Юноша поднял на него тяжелый, как небо за окном, взгляд.

– То же самое. Но не в Суцумэ.

Хизаши ухватил тот миг, когда Учида отвлекся на Кенту, и метнулся к оставшемуся без присмотра подозрительному свертку.

В грудь ему уперлось острие нагинаты.

– Слухи о вашей школе оправдывают себя, – произнес он ровным голосом. – А детеныш лягушки сам является лягушкой [24] .

– Ты… – Хизаши дернулся и едва не порезал сам себя. – Выражаешься учено, только вот лягушка в пруду не знает большого моря. [25]

Лезвие отдалилось, и оружие снова спокойно легло на колени оммёдзи из Фусин.

– Верно, – кивнул он. – Но это так же относится и к вам двоим.

24

Детеныш лягушки сам является лягушкой – японская идиома, близкая по значению к «Яблочко от яблоньки недалеко падает».

25

Лягушка в пруду не знает большого моря – японская идиома со значением «Люди делают суждения, основываясь только на собственном опыте».

Кента переводил растерянный взгляд с одного на второго, не решаясь вмешаться. Игра словами была не по его части.

– Так что ты делаешь в Суцумэ? – наконец, спросил он, пока Хизаши потирал едва заметный красный след на горле. – Это связано с тем, что лежит в твоем свертке?

Тогда Учида Юдай впервые поднял голову и прямо посмотрел на Куматани. Вспышка молнии осветила его надменное красивое лицо с густыми бровями вразлет, придав ему зловещий и неподвижный вид маски театра Но.

– Смею предположить, в вашем парчовом мешочке тоже сокрыто нечто необычное.

Словно откликаясь на догадку, мешочек дернулся, и в ту же секунду дом до самого основания сотряс раскат грома. Его отголоски еще долго глухим эхом отдавались с разных сторон, и, казалось, реву одного горного великана отвечало множество других.

И хлынул дождь.

Хизаши почувствовал неладное первым. Нечеловеческим чутьем уловил ржавый запах, впитывающийся в землю вместе с потоками дождевой воды. Следом подобрался Куматани, скользнул ладонью по ножнам Имы и кивнул. Вместе с Хизаши они выбежали на покосившееся крыльцо и застыли от удивления. Из набухших туч вперемешку с дождем лилась кровь. Последним вышел Учида Юдай и стукнул пяткой копья по рассохшимся доскам.

– Все слишком серьезно. Необходимо уведомить ближайшее управление Фусин.

– Это дурной знак, – Кента протянул руку, и в ладони собралась красная лужица. – Нельзя больше откладывать, идем в святилище немедленно.

– Вы сумасшедшие, – сказал Учида. – Нельзя действовать без одобрения школы. Это не ёкай, не злой дух, даже не акума. С демоном младшим ученикам не справиться.

Хизаши, еще секунду назад озадаченно размышлявший, как избежать лишней работы, вдруг развеселился.

– Если ученики Фусин могут работать только по инструкции, то можешь подождать нас тут. Возможно, мы даже поделимся информацией, когда со всем покончим, чтобы тебе было что написать в отчете.

Куматани их уже не слушал. Вернулся в дом и оттуда взволнованно позвал:

– Хизаши!

Хизаши прервался на полуслове и побежал на зов, с небольшим опозданием заметив, что тело отреагировало быстрее головы.

Куматани с огорченным лицом стоял посреди единственной комнаты.

– Рука пропала.

Учида кинулся на поиски свертка, но и того на месте не оказалось. Кто-то украл обе вещи.

– Как нам теперь узнать, кто был хозяином отрубленной руки? – сокрушался Куматани. – Его душа так и останется во власти обиды и гнева.

– Не о ней надо думать, а о том, как ты будешь оправдываться за проваленную работу, – проворчал Хизаши.

– Рука? – переспросил забытый обоими Учида. – В вашем мешочке была человеческая рука?

– Верно, – кивнул Кента. – А в твоем свертке?

– Голова.

Хизаши закатил глаза, но Кента не позволил ему дать волю языку.

– Как жаль, что мы не успели поговорить о деле, тогда бы смогли провести допрос головы.

– Вы уже умеете проводить допрос?

– В Дзисин много времени уделяют практике. А ты разве не умеешь?

На скулах Учиды заиграл гневный румянец.

– Разумеется, умею. Но заклятие не подействовало, и мне пришлось отправиться в направлении, которое голова указывала, и оставить товарищей. Наверное, для проведения допроса не хватало… частей.

– Или твои умения не настолько выдающиеся, как красота, – не удержался Хизаши.

– Для оммёдзи внешность не имеет значения!

Хизаши легко выдержал испепеляющий взгляд, но руку с пояса на всякий случай не убирал. Куматани перестал нервничать и ударил кулаком по раскрытой ладони.

– Надо идти в святилище, уверен, там мы найдем ответы на все вопросы.

* * *

Кровавый дождь длился недолго и закончился, оставив после себя неприятный запах железа и бурые лужицы в земле. Раскаты грома стали чаще, а молнии ярче, и Хизаши, наконец, увидел в странностях погоды второй знак, указывающий на демоническое присутствие, а они его проморгали. Хороши оммёдзи, ничего не скажешь.

– Кто-то должен остаться и сообщить Мадоке и Сасаки, куда мы направились, – опомнился Кента.

– На меня не смотри, – развел руками Хизаши. – Мне совесть не позволяет оставить тебя наедине с этим подозрительным фусинцем.

– Он не подозрительный.

– Я не по… Твои слова оскорбительны! – нахмурился Учида Юдай и закинул нагинату на плечо. – Позже я потребую извинений, но сейчас нет времени на разговоры.

– Тут я с ним согласен, – сказал Хизаши и веером указал на небо. – Хотя и не горю желанием лезть они в пасть.

– Рисковать собой ради защиты невинных людей наш долг как экзорцистов, – напомнил Учида, и Кента быстро кивнул.