Серенада для Черного колдуна

– Кто хоть тут пробу снимает?
– спросила я, когда работники кухни, забыв о нас (видимо, мы не первые ночные гости в этом «заведении»), вернулись к своим делам. – Неужели сам султан кио?

– Смеёшься? – Тан прямо руками взял жареную тушку какой-то птички и, зажмурившись от удовольствия, впился в неё зубами,и я, не долго думая, сделала тоже самое.

– Мне-а, - с наслаждением жуя сочное, невероятно вкусное мясо, ответила я.
– А что такое?

– Раньше тут специальный человек сидел, лично пробовал каждое блюдо, проверяя, не oтравленное ли.
– Мой аппетит был таким зверским, что после слов о ядах даже не икнул, а потребовал жёлтой лапши и тушеной суали. – Теперь эту должность упразднили. Артефактами пользуются.

– Момятно, – отозвалась я и облизала пальцы, окончательно забив на этикет и на то, о чём завтра будут сплетничать все слуги дворца. Я ем вкусную еду в компании самого удивительного мужчины и нам нет дела до всякой мишуры…

– отя светлейший султан Акио тут тоже частенько ужинает, – продолжил Тан.
– Особенно, если проводит ночи в карее.

– Ему-то зачем? – изумилась я. – Ему же слуги всё принесут, только пальцами щёлкни.

Тан наклонился вперёд и поманил пальцем, чтобы я приблизилась.

– Никому не скажешь? – прошептал, когда расстояние между нашими лицами стало таким маленьким, что и мушка не проскользнёт,и я, зачарованная смешинками в его глазах,тряхнула головой.
– Он страсть до чего любит готовить. Только т-с-с-с! Это секрет!

Я рассмеялась, ни капельки ему не веря.

– Придумаешь тоже!

– Эй! Думаешь, я вру? Не веришь мне, кого хочешь спроси,тебе тут самый последний поварёнок подтвердит… Во дворце эту историю все знают, но дальше этих стен не выпускают. Султан кио очень рано остался сиротой,ты же знаешь.
– На самом деле, я не знала, потому что историю никогда не любила, но кивнула для виду, чтобы не выглядеть совсем уж глупой.
– И ужасно тосковал, никакого сладу с ним не было. А на кухне в те времена посудомойкой одна рабыня c севера работала. И вот только она подход к малышу находить умела. Поначалу-то султан не хотел, чтобы единственный сын среди поварят да слуг отирался, а потом рукой махнул, только велел, чтоб рабыню из посудомоек до помощниц повара повысили. Вот тогда-то маленький Акио к готовке и пристрастился.

Я покосилась на улыбающегося Тана, не зная, верить ему или нет. И вроде ничего такого в его истории не было, но представить, что вот тут, среди слуг, среди жара и суеты сам султан с важным видом тушит суаль… В говорящих гуаров и то поверить проще!

– Ну ладно. – Для разнообразия я вытерла руки, как и положено, о салфетку.
– сли не врёшь,то скажи, как её звали, и я пойду спрошу, правда ли это, вон у того мужичка с красным носом.

– Коварная! – рассмеялся Тан.
– Не веришь мне?

– Не-а, – я тоже развеселилась и показала мужу кончик языка.

– А зря, Сиеглазка, мужу надо верить… Потому как… – И тут у Колдуна внезапно такое страшное лицо стало, что я с перепугу подумала, будто он подавился,или отравился, или ещё чего хуже, подскочила, не зная, куда бежать за помощью.

– Тан! Тебе плохо?

– Всё нормально, – просипел он и в три глотка ополовинил кувшин ледяного мёда.
– Всё нормально, проницательная моя. Это я немного шокирован тем, какая ты у меня… зоркая. Насквозь меня с моим враньём видишь… Ну, что? Поела? Пойдём назад? А то меня там уже, наверное, Орешек ждёт…

– Пойдём, – согласилась я.

Мы поблагодарили хозяев кухни за вкусный ужин и, попрощавшись, ушли. На обратном пути Тан молчал, а я думала, у кого бы спросить, как звали ту рабыню, что научила султана Акио готовить,и почему у эмира, когда он его вспомнил,такое лицо сделалось, будто он призрака увидел.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ, В КТООЙ ДВА «Я» ПРЕВРАЩАЮТСЯ В ДНО «МЫ»

Проснувшийся вулкан никому не позволит уснуть. (с) Народная мудрость

Танари

Зачастую моя работа напоминала мне игру, которую для меня придумал дед и которую я просто обожал. По большому счёту это были простые загадки… Ну, не то чтобы простые… Разные. Иногда мне даже казалось, что я никогда не смогу угадать правильный ответ. И скажу честно, если бы это были просто строчки на бумаге, я бы плюнул. И дед прекрасно это понимал.

Первая его загадка звучала так:

«Две сестрицы друг за другом

Пробегают круг за кругом:

Коротышка только раз,

Та что следом – каждый час».

Мне было, наверое, лет шесть,и этот коротенький стишок меня как-то не впечатлил. Но хитрый дед пообещал мне золотой за правильный ответ и вложил мне в руку холщовый мешочек, наполненный разноцветными кусочками стекла и плоскими камушками.

– Подсказка, - пояснил он и улыбнулся, от чего его лицо стало похожим на высушенную солнцем аконаду*. – Если правильно сложишь осколки,то получится картинка – она и будет ответом на вопрос. Скорее всего.

Честно? Иногда подсказка была сложнее загадки, но я просто-таки с ума от них сходил. Бывало, днями из дома Храма не вылезал, подбирая рисунок на кусочках стекла и камня. Впрочем, подозреваю,именно этого дед и добивался: просто хотел знать, где я. Боялся меня потерять. Мы же в целом мире вдвоём остались...

Позже загадки, конечно, стали сложнее. Они взрослели вместе со мной. Сколько их было? Сто? Больше? О, Глубинные! Всё отдал бы за то, чтобы дед принёс мне хотя бы ещё одну…

Но дед давно ушёл из моей жизни, а загадки с каждым годом становились всё сложнее и сложнее, и мешочка с подсказками мне никто не приносил… По крайней мере до тех пор, пока в моей жизни не появилась Синеглазка. Уcилием воли затолкал мысли о жене поглубже, чтобы не расслабляться, чтобы не сбиться с нужного настроя, чтобы, наконец, поймать решение проблемы за хвост.

ставив ейку «на хозяйстве» и строго-настрого приказав Беспалому, чтобы глаз с неё не спускал, я отправился на поиски Суаль. Найти бывшую возлюбленную было проще простого: вместе с другими женщинами, преимущественно вдовами и девушками на выданье, она крутилась недалеко от дворцового плаца, в парке, который местные остряки прозвали «Цветником».

– Тебе не кажется, что ты уже старовата для того, чтобы ловить жениха вместе с девушками, которым едва исполнилось шестнадцать лет?

По хорошему, со Сладостью нужно было поговорить еще тогда, когда она впервые обмолвилось, что моё кольцо всё еще у неё. Помнится, визирь заверял меня в обратном, даже жаловался, что его дрессированные маги не могут разобраться в свойствах артефакта…

Ещё бы они разобрались...

– Но ты же отказываешься на мне жениться! – Суаль жеманно поджала губы и укоризненно покачала головой.
– Видишь, на какие жертвы приходится идти?.. А всё потому, что ты такой упрямый бука, Тан! Ну, сколько можно обижаться!? – Иногда, во время разговоров с бывшей, у меня появлялось стойкое ощущение, что мы либо говорим на разных языках, либо у Сладoсти редкое забoлевание, благодаря которому она с лёгкостью забывает всё то, что не вписывается в её представление о мире. – На обиженных воду возят, разве ты не знал? Полжизни прошло, а ты никак понять не можешь! Я ведь о тебе в первую очередь тогда думала!