Сергей Михалков

Хитрая мышка

Однажды, видимо спросонок. Упала Мышь в пивной бочонок И начала тонуть. «Тону-у! Спасите кто-нибудь! Я гибну в жигулевском пиве! О, как же смерть моя проста! Клянусь, была бы я счастливей Погибнуть в лапах у Кота!» — «Ну что ж! — с окна сказал Котище. — Я вытащить могу вас. Но… Вы сразу превратитесь в пищу!» — «Спаси! Спаси! Иду на дно! В сто раз милей мне смерть на воле! Ей-ей, не так она страшна!» И Мышь от смерти в алкоголе Была для смерти спасена. Но, очутившись в страшных лапах. Дрожа до самого хвоста. Пивной распространяя запах. Мышь улизнула от Кота. «Я съем вас поздно или рано, — Сказал, облизываясь. Кот, — Но что склонило вас к обману? Какой бессмысленный расчет? Где ваше слово? Ваша честь? Вы обещались дать вас съесть!» — «Ах, что вы? — Мышка пропищала. — Я это спьяну обещала!»

Тщеславие

«Здорово, друг!» — «Ах, это ты? Привет!» — «Куда спешишь?» — «Такое, брат, случилось: Я напечатался! Вот номера газет!» — «Ты напечатался? Скажи на милость! Куда же ты бежишь?» — «Порадовать семью!» — «Так что ж ты сочинил? Рассказ? Стихи? Статью? Не знал я за тобой, что ты владеешь слогом». — «Да нет… В числе других фамилию свою Я подписал вот здесь! Смотри! Под некрологом!»

Три портрета

Был однорук и одноглаз Великий хан Ахмед. Трем живописцам как-то раз Он заказал портрет. «Иметь портрет угодно мне, — Всем трем он заявил, — Где б я в бою и на коне Написан вами был!» Трубят рога. На грозный суд Того, кто всех сильней. Два первых автора несут Работу многих дней. Перед портретом хан встает. Разгневан, возмущен: Нет! Он себя не узнает! Нет! На коне не он! «Я одноглаз и однорук, А этот хан сидит — Двумя руками держит лук. Во все глаза глядит! Ты исказить меня посмел, И ты мне дашь ответ!» «Казнить угодника», — велел Сердитый хан Ахмед… Своим вторым портретом хан Не меньше оскорблен. «Я узнаю коварный план! — Затрясся в гневе он. — На радость всем врагам вокруг Ты подчеркнул, смутьян. Что одноглаз и однорук Твой повелитель хан!..»

О дураке

С хвоста коня бояться надо, С рогов — корову и быка. Со всех сторон, с любого взгляда Бояться надо дурака! Когда дурак сидит на месте. Где умный должен был сидеть. Там нам его, сказать по чести. Подчас не просто разглядеть. Дурак и вежливым бывает, И не всегда на всех рычит, Красноречиво выступает. Многозначительно молчит. Дурак один такое может Наворотить и там и тут. Что сотня умных не поможет. Сто мудрецов не разберут. Но, как в народе говорится. Управа есть и на него: Насмешки даже тот боится. Кто не боится ничего!

Сбоку припека

Зазнались голуби! Их белокрылый брат Стал символом борьбы за дело мира. О нем везде поют, повсюду говорят, Его прославили Резец, И кисть. И лира. Зазнались голуби! У них надменный вид. На даровых хлебах разъелись, словно куры. Их представительство наглядно говорит О разновидностях и формах конъюнктуры.

Форма и содержание

Родился он из блюдца с мыльной пеной, С конца соломинки спорхнул — и полетел. Своей окраской необыкновенной Он всех и всюду поразить хотел. Потоком воздуха гонимый и влекомый. Коснувшись на пути какого-то сучка. Он лопнул на глазах у всех своих знакомых. Оставив мокрый след не больше пятачка.

Чемодан без ручки

Он тащит чемодан В базарный день, С толкучки. Тот чемодан давно уже без ручки, — Его бы где-нибудь оставить по пути, Да жалко выбросить, хоть не с руки нести… Так и в политике. Иной политикан, Что искушен в дискуссионной прыти. Своих понятий старый чемодан Не в силах выкинуть За борт больших событий.

Шутка

Собрались однажды вместе Иностранные коты И расселись, честь по чести. Распушив свои хвосты. Из посольств они явились, Там, где мыши завелись, Помяукав — сговорились. Помурлыкав — разошлись… У себя, в своих квартирах, И от дома вдалеке Говорят все кошки мира На кошачьем языке. Означают по-турецки «Мяу-мяу» и «мур-мур». Точно так же и по-шведски. По-французски и немецки — «Мяу-мяу» и «мур-мур». Мог единством похвалиться Тех котов недолгий сбор. А послы договориться Все не могут до сих пор!..

Птичка на воле

На волю выпустили Птичку — Куда глаза глядят могла она лететь. А у нее вошло уже в привычку На жердочке сидеть и в клетке песни петь. Все то, что надобно, все было у пичужки: И в блюдечке вода, и зернышко в кормушке. И вдруг простор! Свобода! Небеса! Бескрайние поля! Зеленые леса! И сладкие жучки, и червячки, и мушки! Но также ястребы, и кошки, и ловушки! И Птичка, покачав себя на ближней ветке. Назад вернулась. Под защиту клетки!

* * *

Ты в жизни различать умей. Кто друг тебе, кто враг. Льстецы похожи на друзей, Как волки на собак!

Два деда

Два старика — два седовласых деда — Сошлись на лавочке, и началась беседа. Тот, что моложе был и менее был сед, Сказал, вздохнув: — Ну что за жизнь, сосед! Был слеп на левый глаз, теперь не видят оба. Все жду, когда меня накроет крышка гроба — Костлявая с косой дежурит у ворот… Чем больше думаю, тем больше жуть берет! Тут, помолчав, сказал второй старик: — К своим болячкам я уже привык — Их набралось и у меня премного! Но, несмотря на груз преклонных лет, За каждый новый день благодарю я Бога! Живу по солнышку — люблю встречать рассвет!

Мессалина

— Терзаешь ты меня своей любовью к сыну — сильней твоей любви ко мне! Дождешься ты, что я тебя покину! — И отвернулась Женщина к стене… — То — разная любовь! — ответил ей Мужчина. — Сильней, чем я люблю, тебя нельзя любить! — Так убери с моей дороги сына! — Сказала Женщина. — А как убрать? Убить? — Где мужество твое? — спросила Мессалина. — Не будешь счастлив ты, обоих нас любя! — Пусть будет так! — ответил ей Мужчина. Взял в руки меч и заколол себя.

СТИХИ НЕ СМЕХА РАДИ

Балалайкин и К° Пьеса в двух актах, восьми картинах по роману М. Е. Салтыкова-Щедрина «Современная идиллия» (Петербургские сцены)

…невозможно понять историю России во второй половине XIX века без помощи Щедрина…

М. Горький