Серпентин ? змеиный камень

– Отец… я… правда не знаю, как это получилось, - девушка опустила голову и заплакала.

Даже не стыд, а ужас произошедшего накрыл Ренату с головой, а ведь всего лишь минуту назад она испытывала совершенно другие - прямо противоположные чувства, абсолютно не мысля о последствиях. Но надо было как-то спасаться из этой ситуации, только вот как, если половина присутствующих слышали, как она стонала от банального удовольствия.

– Он соблазнил меня!
– прорыдала опозоренная леди Браггитас.
– Заманил сюда и… совратил.

– Конечно!
– обиженно подал голос горе-соблазнитель.
– А до этого тебя тоже совращали, я полагаю, раз пять! И кричала ты, конечно же, от ужаса и стыда.

– Заткнись!
– прорычал Виго Дардас.
– Все умолкните!

– Кто ты такой?
– обратился к юноше лорд Браггитас, взявший себя в руки неимоверным усилием воли.
– И сколько тебе заплатили, чтобы заманить сюда девушку?

– Мое имя Тито Вакс, - поклонился молодой человек.
– И я бродячий менестрель. А вот платили мне за то, чтобы я развлек публику своими прекрасными балладами заморского происхождения. Девицы же, замужние и незамужние леди на меня ведутся сами.

– Думаешь, мы тут все идиоты?!
– лорду Дардасу было явно не до шуток. Он схватил менестреля за грудки и хорошенько встряхнул.

– Я н-не п-понимаю… - парень даже попытался вырваться, а его взгляд испуганно заметался по присутствующим. Только вот из железной хватки не так-то просто было освободиться.

– А на кой тебе было это?
– Уго Дардас вытащил из-под каменной скамьи красный плащ.

– Это м-мой плащ!
– воскликнул Вакс.
– Я м-менестрель и на празднествах у меня должна быть яркая одежда!

– Тааак… - задумчиво протянул Виго, глядя то на рыдающую Ренату, то на перепуганного менестреля.
– Что ты обо всем этом думаешь, Убер?
– обратился он к лорду Браггитасу.

Тот задумчиво все осмотрел. Ему очень было стыдно и больно за дочь. Рената отличалась импульсивностью и даже страстностью, но была далеко не глупа и не столь легковерна, чтобы отдаться первому встречному да еще и бродячему музыкантишке. Сам он себя проклял не раз за то, что поддался Дардасу в его мстительных порывах, но как королевский блюститель покоя - Убер Браггитас должен был предотвратить назревающий конфликт и хотел в случае чего, уберечь принца и девушку от расправы. Но кто бы мог подумать, что он угодит в эту ловушку сам.

– Думаю, здесь поработал морок, - выдал лорд свой вердикт.
– К тому же очень качественно.

– Вот что, Убер, - опять заговорил лорд Дардас.
– Здесь нас не так уж и много…

Говорил он это имея в виду себя, своего сына, самого лорда Браггитаса и еще нескольких доверенных лиц, которые планировали разоблачить Удвига с его изменой и наставить на путь истинный.

– Поэтому все мы будем молчать об инциденте, - продолжал говорить Виго.

А сам лорд Браггитас понял одно - ему придется до конца жизни быть «благодарным» кошельку королевства, и это было чревато последствиями, о том, что с него потребуют, ему думать не хотелось. Просто не оставалось выбора - надо было спасать дочь.

– Я понял тебя, Виго, - обреченно выдохнул Убер Браггитас, понимая, что с этих пор он навеки стал заложником положения.
– И готов выслушать твое предложение.

Тихо, чтобы не разбудить младших брата и сестру, Герда пробралась в комнату. Удвиг провел ее до самых дверей в покои и, расцеловав, отпустил отдыхать. Это было так невероятно прекрасно! Девушке казалось, что она самая счастливая во всем белом свете - теперь остаток жизни будет не таким уж и унылым, ибо ей будет, что вспомнить.

Девушку встретила няня Аника.

– Нянюшка, почему ты не спишь?

– Ах, деточка, как же тут уснешь, - всплеснула руками старушка.
– Если сначала твой батюшка заглянул, а потом и братья справлялись о тебе.

Герду кольнуло острое чувство вины перед родными и старушкой, которая из-за нее так и не отдохнула толком. В груди стала зарождаться тревога - как она могла быть такой беспечной и легкомысленной. Радость, которая так окрыляла девушку, казалась неуместной. И почему всегда так происходит, когда ей хочется быть счастливой?

– И что теперь будет?
– обреченно спросила Герда.

– А ничего, - улыбнулась старушка.
– Я им сказала, что ты спишь уже битый час, и выставила их вон, дабы не будили.

– Спасибо, нянюшка!
– в порыве девушка обняла Анику.
– Ты такая молодец и так добра ко мне.

– Ну, будет-будет, милая, - улыбнулась старая женщина.
– Юность слишком быстротечна, а любовь нынче безмерная роскошь, чтобы ее выбрасывать не объяснившись.

Но тут взгляд ее упал на грудь девушки, увидев висящий на ней камень старушка изменилась в лице.

– Ах, девонька, ах милая… - запричитала старушка.
– Что же ты наделала?!

– Нянюшка, милая! Я ни о чем не жалею, правда.

Аника горько заплакала и тихо промолвила сквозь слезы:

– Это же серпентин! Не зря его прозвали змеиным камнем. И жених невесте его не подарит никогда.

– А я и не невеста, нянюшка!

– Конечно, не невеста, - плакала старушка.

– Сегодня мы уедем из столицы, и я никогда больше не увижу Удвига, нянюшка.

Герда тоже разрыдалась от тоски и боли по утерянной любви.

– Я ведь не взяла чужого ничего. Мне не нужна корона, власть и деньги, даже любимого я оставила его невесте, нянюшка. Разве плохо просто любить, ничего не взяв в замен? Кулон он мне сам подарил, но это же не помолвочный.

– Детка, - Аника взяла и прижала ледяные руки девушки к своей груди.
– Ты то не взяла, но он забрал у тебя самое дорогое даже не спросив тебя.

– О чем ты, няня?
– губы Герды побелели от страха, а в сердце прокралось недоброе предчувствие.

– Недоброе замыслил принц, - произнесла старушка.
– Ох, недоброе. Змеиный камень дарят той, которую привязывают к себе навек. Никогда ты теперь не выйдешь замуж ни за кого другого.

– Но ведь Удвиг уже подарил помолвочный камень Риджите, а значит и женится на ней.

– Может и женится. Да только испокон веков не дарили девам юным серпентин, ибо дарят его не невесте, а только жене или… полюбовнице. 

Эпилог

Вардаритас, полгода спустя

Лихо запущенный снежок попал Инге прямо в голову, но растрепанная копна тяжелых локонов смягчила удар, разметав комья снега по волосам.