Съешь ещё этих мягких французских булок, да выпей же чаю

– Что это за машина? Я не видел такой в вашей информации, товарищ Дудин.

– Медицинский бронетранспортёр. Конкретно эти машины мы сделали вчера вечером.

– Да? Не узнаю марки, это не БТР-сорок, и не сто пятьдесят второй, хотя похожа на оба варианта.

– Эм...
– я замялся, - изначально я хотел сделать санитарный автомобиль на базе БТР-40, но в процессе изготовления и наполнения его изменяли. Агрегаты установили от модифицированного ЗИС-5, добавили третий мост по центру, и много чего внутри.

– То есть эта машина спроектирована вами? Вчера?

– Получается что так.

– И как качество машины, не пострадало?
– придирчиво спросил вождь народов, - наспех скроенное долго не носится.

– Качество не пострадало ничуть. Всё просчитали, продумали. Агрегаты имеют запас по прочности а машина может взять ещё около шести тонн брони, если это понадобится. Все три моста ведущие, проходимость у машины просто изумительная. Обкатали уже на призаводских буераках и косогорах.

– Что ж, вам есть смысл поверить, - кивнул Сталин, - Леонид Алексеевич, будьте добры, оцените наполнение машины. Товарищ Дудин, похвастуйтесь, что вы сделали.

И я пошёл показывать на примере ближайшей машины. Леонид Алексеевич - человек в штатском костюме, с интелигентным видом, в очках, посмотрел на меня немного свысока, но когда мы перешли на его профессиональную тему, то забыл об этом и начался рассказ и показ всего, что в машине было.

Самым сложным для меня было выдержать испытание расспросами доктора о том, для чего предназначено и как работает оборудование и медтехника, которые здесь установлены. И если к привычному оборудованию вопросов не возникло, разве что по поводу количества этого самого оборудования, которого было много - одних только шприцов несколько штук... а вот по поводу электрокардиографа пришлось выдержать экзамен на знание матчасти. Самым сюрреалистичным на его взгляд был аппарат ИВЛ и аппаратура кардиостимуляции, а так же аппаратура для переливания крови и наркоза. И даже бак с газом для него.

В общем, доктор меня долго расспрашивал. Наконец, мы перешли на тему лекарственных препаратов, которые Сталин обещал показать ему. И вот тут начался кошмар, поскольку о лекарствах я знал мало и говорил в основном по подсказкам Модуля.

В конце концов, я просто продемонстрировал ему брошюру-инструкцию по применяемых в аптечке лекарствах. Некоторые из них уже выпускались промышленностью, а некоторые вызвали много вопросов - особенно феназепам и кеторол. И добрались до менее мощных и более обычных лекарств, которые медики часто возят с собой. От валидола до...

В общем, допрос меня любимого врачом закончился только через час, пока Берия и Сталин грели уши, я старался в меру сил отвечать, что знал, за остальным посылал врача к книжке. Неуверенными мои ответы не выглядели.

Врач повернулся к своему главному пациенту и воскликнул:

– Это поразительно! Особенно эти антибиотики. Они позволят победить множество болезней и серьёзно снизят смертность. Особенно от туберкулёза и пневмонии. Это настоящее открытие мирового масштаба!

– Не спорю. Но их время пока не пришло, - ответил Сталин, - через пять-семь лет мы сможем их создавать и применять.

– Почему тогда?

– Потому что мы не хотим, чтобы их эффективно применяли в армиях наших противников, тогда как у нас не будет возможности их синтезировать. Так ведь, товарищ Дудин?

– Согласен, были те же мысли, - кивнул я, - однако, некоторыми лекарственными препаратами я планирую начать торговлю уже скоро.

– Необходимы обширные клинические исследования, - тут же возмутился врач.

– Их провели, не сомневайтесь. Лекарства соответствуют стандартам куда более строгим, чем в какой-либо стране мира.

– Я не слышал о подобном.

– Было бы глупо раскрывать всю информацию по ещё не испытанным лекарствам и дать конкурентам разработать своё предложение, - пожимаю плечами, - антибиотики - сразу нет, это секретное средство.

– Ну вот так всегда, - возмутился врач, - люди умирают от пневмонии уже сейчас, каждую минуту, и у нас есть средство, но помочь им мы не можем по каким-то там соображениям.

– Помогать нужно всем, а не одному из тысячи. Иначе другие будут нас винить в том, что не смогли помочь их родным. Хотя...
– я посмотрел на Сталина, - если не раскрывать всю информацию по фармакинетике препарата и давать его в больницах хотя бы детям - результат должен быть неплохой.

– Ви уверены?
– строго спросил Сталин, - что наши потенциальные, - он выделил это слово тоном, - враги не найдут это средство?

– Хороший вопрос. Зависит от того, как использовать лекарство. Мы могли бы давать его втайне, через органы НКВД, под видом обычных лекарств и контролировать каждую проглоченную таблетку. Насколько я знаю, до выработки привыкания эффективность должна быть феноменальной, дозы будет достаточно крошечной. По мере развития привыкания к антибиотикам дозу придётся увеличивать. Поэтому принимать их как обычное лекарство в любом случае нельзя.

– Что ж, - Сталин сдался, - я одобряю, если вы такое провернёте, Лаврэнтий?
– повернулся к Берии, - как думаешь, справишься?

* * * * *

Тема с таблетками продлилась недолго - продавать спокойно лекарства я не мог - нужны были обширные испытания и этот бизнес требовал длительной подготовки. А деньги нужны уже вчера, так что я поступил неожиданным для всех образом. Нужен был маленький, дорогостоящий и популярный товар, который бы принёс хороший доход.

Тем временем активно строилось сразу два новых цеха моего завода и ещё одно предприятие на востоке - "ПК Восточный" от нашего Центра Экспериментального Приборостроения, ЦЭПа. Такой технологией стали радиолампы. Крайне полезное, нужное и ценное оборудование, которое в свою очередь нужно всем. Его не бывает много - я наконец-то решил всерьёз заняться технологиями производства радиоприёмников и прочего оборудования. Производство радиоламп было... непростым, но опыт у меня в этом уже был, более того, были превосходные образцы из будущего. А лампы, которые мы собирались создавать, должны были иметь качество на уровне будущего.

Цех для работы со стеклом, металлообрабатывающий, особо точной обработки, как в движущейся механики тут не надо. Главная сложность - это сборка радиолампы. А уже радиолампы позволяли мне выйти на рынок приборов! Вот это было действительно нужно всем, и накрывались при этом обширные рынки.

Производство радиоламп планировалось в таких объёмах, что советские, ручной сборки, и рядом не валялись. Невообразимое количество! Мои радиолампы... Номенклатуру ламп я без зазрения совести взял из производящихся в СССР - всё равно это были самые популярные в мире лампы, где-то скопированные, где-то уникальные.