Сёши 2

Верёвки, стягивающие мою упаковку, ослабли. Свёрток катнули. Свет!

Прекратив жмуриться, я осторожно поднял взгляд и чуть не подавился бережно хранимым во рту маячком. В памяти само собой всплыло "чудище обло, озорно, огромно, с тризевной и лаей..."

Ну, может, не тризевно, но обло точно.

Тётка, восседающая на почётном многослойном сидении, была толстая. Не полная, не пухлая - толстая! На лице, посреди необъятных щёк торчала только круглая пипка носа - глаза давно утонули в складках. Четыре подбородка плавно стекали на грудь и колыхались при малейшем движении. Наштукатурилась странная женщина, словно актёр кабуки. Белил, положенных на лицо и шею, хватило было покрасить потолок в комнате, и это не считая румян, помады и масла для волос. Оделась она в инфернальное кроваво-чёрное фурисодэ с огромным золотым поясом.

Жуть лесная! Зачем же так с собой?..

Зато чакры у неё было дофига, и что-то мне подсказывало, что именно эта тётя всем тут и заправляет. Поспешно подобрав под себя ноги, я поклонился, почти уткнувшись носом в татами.

– Простите, пожалуйста, госпожа.

Как говаривал Камизуки-сенсей: "Всегда начинай с извинений, не ошибёшься".

– Всё-таки купили?
– обладательница выдающейся внешности заинтересованно подалась вперёд.

– Неожиданно удачная сделка, Тарен-сама, - довольно пропел длиннолицый, - у мальчика оказались способности канчи. Больше того, шиноби, которые его продали, утверждают, что это наследуемый дар.

– Как зовут?
– сложенный веер требовательно толкнулся мне в плечо.

С трудом пропихнув семечко-маячок в пересохшее горло, я представился:

– Минагава Кин. Осмелюсь просить вашей милости.

– Хо?.. Неужели Минагава из Дождя?..
– веер похлопал щёку.
– И что? Какова твоя чувствительность?

– Могу найти любого человека на сто кэнов вокруг, госпожа.

– Любопытно.

На слово мне не поверили, пришлось причуяться и рассказать, кто есть в доме. Область своей чувствительности я занизил в несколько раз, но женщина всё равно одобрила покупку.

– В этот раз вам удалось приобрести что-то дельное.

Следующий час меня обследовал давешний ирьёнин и выяснил он не так уж много.

– Возраст примерно пять лет. Шрамов и швов нет. Никаких посторонних включений или татуировок. Что-то непонятное с глазами - нужно, чтобы в столице посмотрели, но зрение хорошее. И в целом здоров...

Тарен подобные мелочи не интересовали. Она с интересом копалась в барахлишке, заложенном в мои рукава и пояс весёлым дядечкой из Управления разведки. Смахнув в шкатулку пару мелких монеток, пустой коробок-инро, костяную расчёску, палочки и прочую подобную дребедень, она двумя пальчиками приподняла повязку-удэмамори.

– Это что?

– Ой! Это осталось от мамы. Не выбрасывайте, пожалуйста, очень прошу!

Толстуха сочувственно закивала всеми своими щеками и подбородками.

– Ну что ты, Кин-чан. Мы же понимаем твои чувства. Вот смотри! Я положу повязку в эту коробку. Если будешь послушным, то скоро получишь её назад.

Не повезло. В полосе тёмного шёлка, кроме обычного травяного крошева с цветочным запахом, пряталось несколько особых семечек Тензо. Теперь трое суток и всё - тот маячок, который сейчас у меня в желудке... м-мм... будет утрачен.

– Спасибо, госпожа.

Видимо, благодарность вышла кисловатой, потому что меня утешающе погладили по голове.

– Ну-ну, не расстраивайся так. Переоденься-ка лучше.

Переоденусь. Только чем оно лучше? Прошлая одежда была мне по размеру и не таких... дурацких цветов, а в этой я на пугало похож. Глупый вид +2.

Пока менял прикид, в комнату вернулся давешний торгаш, и зашептал на ухо женщине. До меня долетали только отдельные слова:

– Странно... уже нет... куда...

Чудище задумчиво шевельнуло подрисованными бровями.

– Распродались и убрались? А могли бы задержаться и выручить побольше за такое золотце... Кин-чан!
– она поманила меня ближе.
– Те мальчики, которые тебя продали, они куда-то торопились? Их кто-то преследовал?.. Нет?

– Я не знаю.

– Тц!
– досадливо шикнув, Тарен распорядилась: - Передайте этой влюблённой парочке, чтобы собирались в Тюгоку! Отнесут золотко. И пусть не плетутся, как обычно!

Ха! На это мы и рассчитывали!

К доставке живого товара скупщики Ото-но-Куни подходили дифференцированно. Большие группы беженцев грузили на корабль и отправляли морем, под присмотром охраны - не ближний свет, зато безопасно. Некоторую часть людей увозили в тяжёлых, закрытых повозках, в каких возят опасных преступников. Купленную мелочь, вроде меня, унёс шиноби, но проследить за той покупкой получилось только до Тюгоку.

А мне, получается, дадут аж целую пару охранников.

– Кин-чан, ты не устал? Кушать не хочешь?

И это злобные шиноби Звука, из-за которых я так трясся? М-да...

Маки и Хачиро оказались самой натуральной, всамделишной парочкой. Эти двое не упускали случая подержаться за руки, на привалах пили из одной фляги и непрерывно ворковали. По сторонам они смотрели постольку-поскольку, предпочитая пялиться друг на друга.

Перед выходом меня строго предупредили насчёт правильного поведения и санкций за непослушание, зато потом начался цирк с конями. Я совершенно спокойно висел на спине у Маки, обнимая её руками и ногами, но девушке постоянно казалось, что "бедный малыш" устал и вот-вот упадёт, что ветер дует слишком сильно, дождик мочит слишком мокро... Смехота!

Однако образ растерянного и затюканного ребёнка я поддерживал охотно. Имею право. Меня сегодня продавали и покупали, а теперь куда-то тащат!

– Можно немножко походить? Ноги затекли, - я скроил просительную моську, подсмотренную у своих одноклассниц. Есть пока не охота, но мне нужно расцепиться с Маки. Не стоит упускать лишнюю возможность связаться с командой прикрытия.

– Ну, конечно!

Бегущий рядом парень нерешительно запротестовал:

– Милая, мы не успеем добраться до нужной деревни, если будем останавливаться каждый час.

– Ну и что? Переночуем в другом месте. Давай-давай! Остановимся здесь. Смотри, родник!

Хачиро только рукой махнул на легкомысленную подружку.

Хы! Подкаблучник!

Благодаря капризам девушки, ночевали мы в глухой деревне из десятка дворов. Конечно, в такой дыре не было гостиницы, но сёдзи призывно желтели в сумерках, и шиноби постучали в первый попавшийся дом. Хозяйка не отказала. Выгнала собственных спиногрызов ночевать в амбар, а сама затеяла готовить ужин для нежданных гостей и греть офуро.