Сёши 2

Парень оглядел неприглядную картину побоища и кивнул.

Какой-то чунин попытался оттереть меня от барьера. Шиноби тянул - я шипел и упирался. Дурацкую суету оборвало явление высокого хмурого брюнета, без повязки Листа, но со знаками различия полиции.

– Что тут происходит?

Опачки! Большое начальство прибыло. Сейчас всем раздадут по шапке.

В приёмной штаба Военной полиции Конохи я гостил не слишком часто, но, скажем так, регулярно. И то, что сегодня меня не притащили за шкирку для очередной воспитательной беседы, а пригласили свидетельствовать по важному делу, погоды не меняло. Тётенька-дежурная привычно заварила чаю, а я по-братски поделился с ней свежей булкой. Мы бы и Шисуи угостили, но он отговорился срочными делами.

– Спасибо, Симидзу-сан, - я с благодарностью принял чашку.

– Сёши-чан, опять ты попал в историю?

– А чего сразу я?! Это они виноваты!

– Кто они?

– Враги! Это заговор!

В ответ получил укоризненный взгляд и тяжёлый вздох.

Не верит. А зря.

Лично я считал, что дело с Зетсу мы провернули на тройку с плюсом, но причины такого низкого результата крылись исключительно в неожиданности столкновения. В следующий раз получится лучше, ведь шпион Акатсуки продемонстрировал Учиха свои возможности и дзютсу, как самый распоследний дурачок. Теперь мы будем готовы к его выкрутасам.

К тому же достигнута важная цель - руководство узнало о присутствие в деревне опасных посторонних. А это значит, что я мо-ло-дец!

Шисуи вернулся, когда рассказ о сражении с коварным лазутчиком подходил к самой эпической части. Послушав, как выглядел его бой со стороны, полицейский удивлённо моргнул.

– Пойдём, Сёши-кун! С тобой хотят поговорить.

Общество центрального полицейского всея Конохи меня нервировало. Тяжёлый взгляд тёмных глаз заставлял ёжиться и чувствовать себя без вины виноватым. Я бы списал гнетущую ауру на профессиональную деформацию, но от Учиха веяло всамделишной неприязнью в мой адрес.

Шисуи отчитался первым и исключительно по делу.

Получил предупреждение о человеке с необычной чакрой. Убедился в его достоверности. Попытался использовать гендзютсу. Неудачно. Вступил в бой. Ранил врага. Противник использовал неизвестное пространственное дзютсу высокого уровня и сумел сбежать, преодолев подавляющий барьер. Захвачены части тела. Описания внешности, чакры и дзютсу противника составлены. Сейчас распространяются среди полицейских и АНБУ...

На столе у Фугаку лежал трофей - серебряный перстень с зелёной эмалевой вставкой. Крутой сувенир. Вот только хранить его без всякой защиты - идея не из лучших. Не представляю, зачем он нужен, но помню, как старательно Зетсу собирал кольца павших членов Акатсуки.

Я осуждающе пялился на перстень, а Фугаку с немым раздражением рассматривал меня. Досада неуклонно накапливалась, но, к счастью, в дверь постучали. Очередной Учиха.

– Прошу прощения, ояката-сама! Отчёт барьерной команды.

Глава полиции ненадолго отвлёкся на документы, и этой минутки мне хватило, чтобы собраться с мыслями. Разговор в представлении Фугаку предельно напоминал допрос, но если собеседник не "включит" шаринган, всё пройдет гладко. Уроки Какаши позволяли держаться естественно (небольшое волнение не в счёт). Обманывать я не собирался, а любые недоговорки распрекрасно скрывались детской болтовнёй.

– ...И всё-таки, почему ты обратил внимание на этого человека?

– Странный запах. Как у растения. И чакра тоже непонятная. Ни у кого такой нет, Учиха-сан.

– А ты хорошо различаешь людей по чакре?
– Фугаку недоверчиво нахмурился.

– Нет, не очень, - я слегка смутился, - но он, правда, сильно выделялся.

– И поэтому ты позвал Шисуи?

– Отец велел со всеми трудностями обращаться к полицейским. Не надо было?

Фугаку стиснул зубы, удерживая рвущийся ответ, но его подчинённый торопливо заверил:

– Нет-нет. Ты всё правильно сделал, Сёши-кун.

Стоит отвлечь их от этой темы. Благо есть чем.

– Ой, да! Забыл сказать. Я ведь уже слышал этот запах раньше. Один раз. На улице возле нашей школы.

– Не может быть!
– полицейские дернулись, будто их шилом ткнули.

– Простите, пожалуйста! Только сейчас вспомнил.

Новость не понравилась. В отместку из меня вытрясли подробное описание запаха и чакры Зетсу, а также обстоятельства нашей прошлой "встречи". Рассказал всё, что вспомнил.

Шисуи меня провожал к выходу, попутно внушая основы благоразумия.

– ...рот и кошелёк следует держать закрытыми, Сёши-кун. Слухи о происшествии расползутся, но не стоит давать им лишнюю пищу.

– Угу.

Меня беспокоило кольцо. Вякнуть о нём при Фугаку я не решился - въедливый полицай непременно начал бы задавать неприятные вопросы, но младший Учиха - дело другое.

– Шисуи-сан... тот перстень, - я потыкал в сторону начальственного этажа, - внутри него что-то есть.

– Что?
– парень насторожился.

– Не знаю. Что-то такое... тяжёлое.

Здесь я малость покривил душой. Ничего постороннего в колечке не ощущалось, но проверить его следовало обязательно! Если украшение окажется безобидным слитком металла - ребёнка никто не осудит, подумаешь, показалось малышу. В противном случае моё молчание всем выйдет боком. Я уже ошибся, выдав Шисуи слишком куцую информацию о Зетсу. Не хотелось бы напортачить дважды за один день.

– Понял. Мы обязательно проверим, - полицейский сдержанно поклонился.
– Большое спасибо, Сёши-кун. Хорошая работа.

Солнечно улыбнувшись в ответ, я попрыгал домой. Пора, наконец, помыться и без помех поразмыслить насчёт проклятия ненависти Учиха, о котором болтал Обито.

Глава 13

Альтруизм - это самостоятельный мотив, который отличается от других мотивов, основанных на личной выгоде; в основе его лежит любовь и бескорыстная забота о других, способность на безвозмездную жертву ради группы, потребность отдавать и чувство ответственности. Потребность помогать другим есть уже у трехлетних детей. Чаще оказывают помощь те, кто сам раньше ее получал, и те, кто обладает эмпатией, способностью к сопереживанию.

Альберт Крылов

Хатаке Какаши уже в Конохе

Сегодня, кроме Утатане, меня встречал её второй заместитель - Яманака Иноичи. Выглядел он преувеличенно радушно, что настораживало. Не задумал ли хвостатый хитрец новой пакости с моим участием? После того случая с голосованием, я обходил заседания совета десятой дорогой. Уж лучше ехидные попрёки Хокаге за неучастие в жизни деревни, чем местная грызня.

Избавьте! Своих дел выше головы.